Античная поэтика: риторическая теория и литературная практика
Шрифт:
— А след остался? — спросил я. — Крови же много должно было быть.
— Да не особо, с туши натекло, да по кустам брызги. И больше ничего. Говорят, правда, что запах паленого был, но к утру уже слабый совсем.
— Ясно, давай тогда, размещай нас, — сказал Сивый. — Утром уже будем решать.
Староста с помощником отправились улаживать наши вопросы, с ними же отправилась и Виола, которой пообещали найти приличное место для ночлега. Мы же вышли во двор перекусить на свежем воздухе, так как в доме по-прежнему стоял стойкий запах перегара. Вот только от рассказанного ни у
— Демон это, — тихо сказал он, но его в тишине сгущающихся сумерек отлично было слышно. — По описаниям очевидцев всё сходится, да и с коровой хоть и не всё ладно, но всё одно — без магии нельзя остановить кровь.
— А ты, Сивый, видел демона раньше? — спросил один из его людей.
— Видел, один раз, но довольно давно, — ответил он и невольно бросил взгляд на Рейна. — И, если честно, не хотел бы увидеть снова. Но выбора у нас нет, деревня под нашей защитой. Одно радует, с нами целый боевой маг, а значит шансы не сдохнуть куда выше обычных.
— Помогу чем смогу, — кивнул я. — Но не советую переоценивать мои возможности, я тебе уже говорил, что у меня и ступени-то нет.
— Ага, и без ступени ты рогача чуть ли не напополам развалил? Ну-ну, как же. Но дело твое, у всех у нас есть свои секреты.
— Ты лучше скажи, что не так с коровой? — перевел я разговор.
— А то, что демоны, в отличие от прочих тварей, животных не едят, только если уж совсем в округе ничего не найти. Им людей подавай, причем живых. Поглощая их, они постепенно становятся сильнее.
— И если уже несколько человек пропало, то, стало быть, он уже сильнее чем был? — тревожно спросил Рейн.
— Еще нет, процесс занимает время. Чтобы стать значительно сильнее ему нужны десятки жертв, которых он не может поглотить за раз. Какое-то время он будет искать возможность умыкнуть кого-то еще. Если люди перестанут выходить из деревни, то ему ничего не останется кроме как попробовать тихо пробраться сюда, в прошлый раз так и было. Но когда станет достаточно сильным, не таясь войдет в деревню и устроит тут кровавую бойню. После чего сюда придется спешно вызывать отряд орденских рыцарей и пару магов старших ступеней, иначе эту отожравшуюся тварь уже будет не остановить.
— Так почему сразу не послать за ними? — не понял я. — Зачем рисковать деревней?
— Я так и планирую сделать, — мрачно кивнул Сивый. — Сегодня же отправлю несколько птиц в Угрюмую. За что, вполне возможно, буду лишен звания и всех заслуг. Блюмпаст не упустит возможность обвинить меня в бездействии, а возможно и дезертирстве. Участие рыцарей ордена в зачистке всегда больно бьет по репутации Мрачных отрядов, и оплачивать их работу приходится из казны корпуса. Можешь себе представить, во сколько это обойдется злобному коротышке, и на сколько он будет зол на меня. Но думаю, максимум, на что можно рассчитывать — это на подкрепление из крепости.
— Бред какой-то… — только и нашел я что сказать.
Наш диалог прервала Виола, спешно возвращающаяся к нашей компании.
— Куда подевался староста? — раздраженно спросила она.
— Он не возвращался, — ответил
— В доме, в котором он предложил переночевать, слышны возня и крики. Не думаю, что тут причастны порождения Бездны… но и ночевать в таких условиях я не собираюсь.
— Ох… — вздохнул Сивый. — Ну что за день такой? Показывай.
Дом располагался неподалеку, и уже на подступах к нему мы отчетливо услышали рычание и стоны боли. Твою мать!
— Мазай, проверь сколько их там?
Я кивнул, и направил жгуты силы прощупать пространство на предмет наличия живых существ. Их оказалось двое, причем судя по их расположению, одно нависало над другим.
— Двое, и кажется хищник жрет жертву, — сказал я.
От этих слов, и от доносящихся из дома рыков, бойцы потянулись за оружием. И вновь их лица стали угрюмыми и мрачными, в ожидании встречи с опасной тварью. Может оттого и получил свое название этот королевский корпус? Я и сам постарался прогнать охвативший меня озноб и сосредоточиться на заклинании «лезвие», которое «подвесил» на пальцах левой руки. Одна лишь Виола оставалась расслабленной и даже какой-то отстраненно скучающей.
Дверь не была заперта, поэтому, когда Сивый открыл ее ударом ноги, мы сразу вломились в дом, ощерившись оружием и готовые рубить и колоть все, что не подходило под описание человека.
— Хищник жрет жертву, говоришь? — спросил меня Сивый, глядя на открывшуюся картину. — Ну если заменить «жрёт» на «дерёт», то будет больше походить на правду.
На застеленном топчане какой-то худой голый мужик, не стесняясь вломившейся вооруженной толпы, продолжал неистово и с выпученными глазами оприходовать в задний проход полноватую деревенскую красотку, намотав при этом ее толстую косу себе на кулак, от чего та запрокинула голову и прогнулась настолько, насколько это позволяло ее не совсем стройное тело. Второй же рукой он непрестанно херачил ей по уже красной от такого обращения заднице. Сам мужик при этом рычал словно разъяренный медведь, а девушка то стонала, то кричала от боли.
— Мдаа… — только и смог выдать я.
— Ну может в него демон вселился? — неуверенно спросил один из бойцов.
— Ага, демон Запоя и Трахаря, — ответил другой.
— А мы… не поможем? — спросил Рейн, для которого такое развитие событий было наиболее неожиданным и диким.
— А ты ей хочешь помочь? Или ему? — спросил Сивый, чем окончательно разрядил обстановку.
— Да пошел ты! — огрызнулся Рейн, который остался единственным, кто не улыбнулся шутке командующего.
Наконец, рык сменился финальными конвульсиями содрогающегося тела, а девушка взвизгнула особенно громко, когда ее мучитель натянул косу в последний раз сильнее обычного. После чего худое мужское тело повалилось на мягкое женское, тяжело дыша и пребывая в полубессознательном состоянии, но не вынимая при этом хер из задницы.
— Знакомьтесь, — обратился ко мне и Рейну Сивый. — Господин Хершест, командующий западным форпостом.
А затем развернулся на 180 градусов и покинул помещение. Остальные последовали примеру командира.