Античные государства Северного Причерноморья
Шрифт:
Помимо сухопутных войск, греческие государства Северного Причерноморья обладали военным флотом, они имели также транспортные и торговые морские суда. Судя по сообщениям античных авторов, некоторые из местных племен знали морское дело. Так, для плавания по Сивашу местные жители пользовались сшитыми из кож лодками, о чем говорит Страбон (VII, 4, I), а Геродот (IV, 103) рассказывает об обычае тавров приносить в жертву Деве потерпевших крушение иноземных мореходов, которых они могли захватить в бухтах или в открытом море. Последняя часть сообщения указывает на то, что у тавров были лодки или другие приспособления, пользуясь которыми, они выплывали в открытое море. Вероятно, это были морские лодки, подобные тем, которыми согласно свидетельству Страбона (XI, 2, 12) и Тацита (История, III, 47) пользовались племена ахейцев, зигов и гениохов, обитавших южнее Горгиппии на гористой территории, лишенной гаваней. Указанные народности строили для нападения на проплывающие корабли узкие, легкие лодки, вместимостью до 25–30 человек. Эти суда были сделаны без единого металлического гвоздя. Верхняя часть их бортов располагалась близко друг к другу, а корпус расширялся. Во время штормовой погоды, борта наращивались досками, образуя крышу, защищая таким образом судно от захлестывания его волной. А острые и изогнутые нос и корма способствовали тому, что судно могло приставать к берегу любым концом.
Подобные суда-лодки греки называли «камарами» от греческого слова «камара» — повозка со сводчатым верхом или сводчатая комната.
О
О военных кораблях дает представление найденный в Пантикапее рисунок двух военных аттических кораблей, изображенных плывущими один за другим на фрагменте горла чернофигурного кратера конца VI в. до н. э. (табл. LXXXV, 1). В носовой части корабля выступающий вперед таран — остроконечный выступ для нанесения удара в борт неприятельского корабля. Над тараном возвышается полубак — надстройка в передней части корабля выше верхней палубы, с вертикальным форштевнем в носовой оконечности судна. С противоположной стороны корабля поперек высоко поднятого над водой и загибающегося кормового выступа (ахтерштевня) закреплен трап — переносная лестница. Вдоль борта над верхней палубой идет ряд четырехугольных отверстий — весельные порты, из которых выпущены на воду 17 весел. В средней части палубы установлена мачта с горизонтальной реей и прямым парусом, в нижней части которого имеется полукруглый вырез, для лучшего обзора моря рулевому, смотрящему прямо по курсу судна. От реи вниз спускаются снасти бегущего такелажа, служащие для подвешивания реи, для подтягивания паруса к рее. Для укрепления мачт применяется стоячий (неподвижный) такелаж. В.Д. Блаватский, основываясь на данных Геродота (IV, 74), предполагает, что в Северном Причерноморье паруса и корабельные снасти могли изготовляться из конопли (Блаватский В.Д., 1959в, с. 54, 55). Нарисованный корабль являлся униремой — греческим военным судном (Шульц П.Н., 1936, с. 190). Он, вероятно, конструктивно был близок к военным северопричерноморским кораблям этого времени (Петерс Б.Г., 1962, с. 132–134). Интересно изображение морского боя на ручке крышки чернолаковой леканы V в. до н. э. из Мирмекия (Гайдукевич В.Ф., 1952а, с. 141, рис. 19, 2), на которой процарапано изображение трех военных кораблей (табл. LXXXV, 2, 3, 4). Два первых корабля — однотипны, они имеют в носовой части таран и полубак. Днища их закругляясь, переходят в кормовую часть и заканчиваются ахтерштевнем. Высоко поднятая корма была необходима для плавания по бурному морю, для защиты рулевого от волн, а также при вытаскивании корабля на сушу и спуске его в море. От борта к борту прослеживаются банки-скамьи для гребцов или бимсы — поперечные горизонтальные связи, скрепляющие верхние концы шпангоутов ребер судна, на которые нашиваются доски наружной обшивки. Если последнее верно, то это корабли с поперечным набором. По этой системе набора строятся до сих пор суда речного флота (Невский Н.А., 1959, с. 98–100). Рассматриваемые корабли имеют по 10 весел на бортах и два рулевых весла на корме. Третий корабль является шестивесельным военным судном с тараном, с высоким полубаком, защищавшим носовую часть судна от волы, а при таранном ударе, препятствующим ведению противником встречного абордажного боя. На представленной композиции два первых однотипных военных корабля ведут бой с небольшим военным судном. Этот рисунок можно рассматривать как древнейший, сохранившийся рассказ о морском бое в Северном Причерноморье.
Письменные свидетельства о развитии хлебной торговли Боспора со Средиземноморьем и, особенно с Афинами, заставляют думать, что Боспор обладал мощным торговым флотом. В районе Донузлава были обнаружены остатки торгового судна IV в. до н. э.: свинцовые листы обшивки днища, деревянные части, металлические гвозди, топор корабельного плотника, корабельный груз — гераклейские амфоры (Блаватский В.Д., Петерс Б.Г., 1967, с. 73 сл.; 1969а, с. 151 сл.).
Эти находки, а также имеющиеся изображения торговых кораблей из районов Средиземноморья и Причерноморья позволили попытаться реконструировать внешний вид северочерноморского торгового судна этого времени (табл. LXXXV, 17). Возможно, близки донузлавскому кораблю граффити судов на обломке штукатурки из Керчи, где изображена корма боспорского торгового судна и мачта с реей другого судна, к которой подтянут парус, образующий волнообразные складки (Петерс Б.Г., 1966, с. 186 сл.).
Для охраны торговых морских путей, сопровождения торговых и транспортных судов, для борьбы с пиратами, были необходимы постоянные военно-морские силы. Боспорский военный флот активно борется с варварскими народами, занимающимися пиратством: гениохами, таврами, ахеями. Согласно Диодору (XX, 25), Евмел (309–303 гг. до н. э.) очистил море от пиратов, что свидетельствует о значительных размерах боспорских военно-морских сил в конце IV в. до н. э. Изображение военного корабля имеется на щитке бронзового перстня конца IV — начала III в. до н. э., найденного в некрополе Тирамбы. В его носовой части находился таран, переходящий вверху в отогнутый наружу форштевень. Последний выполнял при таранном ударе роль салазок, наползающих на борт вражеского судна, подминая его таким образом под себя. Днище судна, плавно закругляясь, переходит в кормовую часть, закапчиваясь высоким ахтерштевнем, в верху которого имеется загнутый во внутрь акропостоль, часто имеющий форму хвоста дельфина. Вдоль левого борта судна прослеживается четыре весла: два поверх горизонтального бруса и два под ним. В нижней части кормы видна лопасть кормового весла. Изображены два гребца верхнего ряда, сидящие лицом к корме. Гребцы нижнего ряда скрыты верхней палубой. По-видимому, это было изображение диэры — военного судна с двумя рядами весел. Диэра позволила, не увеличивая длины корабля, за счет строительства верхней палубы, удвоить скорость и силу удара, а ее высокие борта, палуба, трюмы и каюты давали возможность совершать успешные дальние плавания. Но наряду с диэрой продолжают строить корабли с одним рядом весел, по 25 весел у каждого борта — пентеконтеры. Изображение пентеконтеры III–II вв. до н. э. имеется на рельефной чаше из Фанагории (табл. LXXXV, 6). В носовой части находится слегка загнутый вверх таран, состоящий из трех продольных брусьев
Триеры, построенные аттическими мастерами, имели тараны, расположенные близко к поверхности воды, таранные удары такими судами наносились выше ватерлинии. Часто, кроме нижнего тарана, был еще и верхний. С двух сторон носовой части триеры крепились брусья-эпотиды, с помощью которых ломались весла на судах противника.
В кормовой части судна киль переходил в закругленный ахтерштевень. Для поворотов во время движения триера имела в корме с каждого борта по одному укрепленному рулю в виде большого весла. На судне этого типа было несколько якорей, которые обычно находились в носовой части корабля. На триере была сплошная палуба, под которой располагался трюм, служивший для частичного размещения гребцов и для хранения и перевозки провианта и различных запасов. С IV в. до н. э. на триерах появляется легкая, верхняя палуба — катастрома, защищавшая гребцов верхнего ряда от стрел и дротиков и служащая для расположения на ней воинов. В верхней части этой палубы имелась выступающая наружу и свисающая над водой площадка-транс. Это приспособление позволяло не увеличивая ширины подводной части корабля и длины весел, увеличить длину выноса последних. Транс также защищал корпус корабля при таранном ударе, давал место для маневра воинам и увеличивал продольную прочность судна.
У триеры были три ряда весел, расположенных вдоль борта один над другим. Для того, чтобы один ряд весел при гребле не задевал за другой, отверстия для них в бортах были смещены. Весла верхнего ряда — наиболее длинные, располагались на концах транса и управлялись каждое одним гребцом-трапитом (Болдырев А.В., Боровский Я.М., 1948, с. 326–329, рис. 111). Веслами второго ряда — более короткими управляли — зигиды, также каждый одним веслом. Самыми короткими нижними веслами третьего ряда управляли сидящие у борта в трюме таламиты. Они сидели на скамейках, на которые часто для удобства сидения подкладывались специальные подушки. Во время стоянки весла втягивались внутрь корабля или туго подтягивались к бортам ремнями и уключинами.
Все три ряда весел работали вместе только во время боя. Согласно свидетельству Фукидида (I, 505, 512) в случае надобности триера с помощью весел могла двигаться кормой вперед. Вспомогательным движителем триеры являлся прямой парус, который во время боя убирался. Обычно на триерах устанавливалось по одной мачте, изготовленной из целого дерева. Мачту устанавливали почти посередине судна, несколько ближе к его носовой части; будучи съемной, она при надобности могла укладываться вдоль борта на вилкообразную подставку. Во главе триеры стоял триерарх. Первым помощником триерарха был рулевой-кибернетес. Флейтист, подавал на флейте сигналы гребцам, регулируя темп движения весел. На судне имелась военная команда из 18 воинов: четыре лучника и 14 гоплитов.
Полибий (XIV, 1–7) сообщает о более широком применении в эпоху эллинизма абордажного боя, что потребовало значительного увеличения на палубах числа воинов. Судя по афинскому декрету 346 г. до н. э., который предписывал: «Дать тех матросов, которых просят Спарток и Перисад, а послам записать имена всех матросов, которых они выберут у секретаря Совета» (Граков Б.Н., 1939б, с. 239 и сл.) для службы в боспорском флоте набирались наемники.
Греческий военно-морской флот перед сражением выстраивался боевым строем. В центре располагался корабль командующего флотом — наварха. Первый строй кораблей стремился разрушить и порвать строй неприятельских судов. Во втором строе находились транспортные и резервные суда, которые при превосходстве в численности, пытались охватить неприятеля с флангов. Подобные приемы боя, вероятно, применялись в морских сражениях и в Северном Причерноморье. У греческого флота было два возможных способа ведения морского боя — маневрирование с целью нанесения таранного удара и абордажный бой. Таранный удар наносился носовой частью корабля в борт противника. Часто таранный удар наносился после применения особого маневра: корабль, разогнавшись и убрав весла, проходил вплотную у борта неприятельского судна, ломая его весла, а затем, развернувшись, наносил таранный удар в центр вражеского борта. При абордажном бое корабли при сближении сцеплялись бортами и воины, перебравшись на палубу вражеского корабля, вели рукопашный бой. В Северном Причерноморье в эллинистическое время, как и на Понте, могли строиться и эксплуатироваться и более крупные военные корабли — пентеры, гексеры, октеры.
На пантикапейской надгробной стеле начала II в. до н. э. имеется рельеф с изображением плывущего военного корабля (табл. LXXXV, 7) (Kieseritzky G., Watzinger С., 1909, № 550). В его носовой части тройной таран. Конструктивные части бортовой обшивки даны горизонтальными линиями. Корма судна поднята, на ней виден рулевой с веслом, на носу — пассажир. По обе стороны фронтона одного из пантикапейских надгробий (ОАК 1880 г., с. 246, табл. V) имеются рельефы, изображающие носовые части военных кораблей со стоящей на них богиней Никой (табл. LXXXV, 8). В нижней части кораблей — тараны, над которыми плавно закругляются форштевни, заканчивающиеся выступающим вперед бревном-бушпритом. Наиболее позднее из изображений военных кораблей в Северном Причерноморье — корабль с бараном на палубе — на стеклянной гемме I в. н. э. из Беляусского могильника (табл. LXXXV, 15) (Дашевская О.Д., 1970а, с. 71, рис. 33, 2). Отчетливо виден таран, выше него — горизонтальный брус-эпотида, а над ним плавно загнутый форштевень. Вдоль борта — привальный брус с пятью круглыми отверстиями для пропуска весел на воду.