Антидемон. Книга 11
Шрифт:
Примерно через час после возвращения наших магов ко мне прибежал посыльный от Кароя с просьбой встретиться не у него и не у меня, а в шатре Теонома. Странная просьба тут же пробудила у меня интерес, и я немедленно проследовал по указанному адресу.
Карой оказался уже там, сидел за столом напротив Теонома. Тут же предложил мне присесть, после чего сказал:
– Мне тут рассказали недавно занятную историю о том, как ты проходил практику. Раньше, конечно, это никому не было интересно, но когда ты стал заместителем главы нашего отряда, сам понимаешь, о тебе разговоры всякие пошли. Всем же любопытно,
Я кивнул – мол, конечно, понимаю.
– Так я узнал о ваших непростых взаимоотношениях с профессором Доуэлсом. О том, что он у тебя был куратором на практике и запорол свои обязанности очень серьезно. Был на грани увольнения, только война и спасла от этого. И на нее Доуэлса сразу же и отправили, одним из первых.
Я пожал плечами – мол, ничего подтверждать, как и отрицать, не буду. Сплетнями не занимаюсь. Ну а что – стоит ли обсуждать с одним из моих будущих профессоров другого профессора, говоря о нем плохое? С моей точки зрения, такое никто не оценит.
Карой понял меня правильно, не обиделся.
– Так погоди – в чем вопрос-то сейчас! Ко мне по возвращении в лагерь после боя подошел Доуэлс. Так-то у нас отношения были всегда неплохие, почти дружеские. Начал вдруг тебя расхваливать и потихоньку переводить разговор на тему твоих ночных отлучек. Мол, ходят слухи, и все такое… И не известно ли мне случайно, куда именно ты путешествуешь порталами?
Вот тут меня и проняло.
– Спасибо за информацию. В условиях войны она может оказаться очень важной.
– Так и я о том! – хлопнул рукой по колену Карой. – Зная о том, что вы серьезно поцапались, я совсем иначе отреагировал, чем если бы не знал. Задавать такие вопросы о заместителе командира военного отряда, когда война в разгаре… попахивает это очень плохо. И, если что, я знаю, где палатка Доуэлса.
– Но вы его, мастер, не спугнули, надеюсь? – спросил я.
– Вот тут я и порадовался, что у меня густая борода и не видно вообще, как у меня лицо изменилось от неприятной догадки. Так-то я актер паршивый, если честно. Ответил ему туманными фразами – мол, кое-что знаю, но детали, сам понимаешь… Добавил только в последний момент, по наитию, словно не удержался от того, чтобы горячей новостью поделиться, что сегодня ночью ты снова отправишься на вылазку. Пойдешь разведывать вражеский лагерь к Южным воротам Загинры. Мол, решил оценить ущерб, нанесенный вражеской армии сегодняшней вылазкой. И выкинем мы тебя буквально в километре от Южных ворот.
– Вот за это большое спасибо, мастер! – широко улыбнулся я. – Только просьба больше ничего не делать, я сам хочу заняться дальше этим делом. Обещаю, что никакой напраслины не будет, чтобы не переживали за Доуэлса. Если не виноват, трогать не буду.
Вышел из палатки, очень благодарный Карою и его сообразительности. Доуэлс явно что-то плохое задумал. Подзабыл я о нем, честно говоря. Мозги кипят в попытке придумать что-то полезное, что поможет приблизить нашу победу. Не до этого пакостника совсем было. А зря… он меня помогал убивать «Могучим», очень старался, кстати! Его бы воля, я там на равнине и помер бы. А сейчас бывший куратор оказался под моим командованием. Можно только представить,
Без промедления отправился в шатер Виды. Тот был на месте и сразу понял, что у меня к нему серьезный вопрос. Я изложил всю ситуацию кратко, высказал свои опасения. Спросил, есть ли у него среди наемников тот, кто может успешно проследить за Доуэлсом, не спугнув?
– Мы наемники, у нас на любой вкус и цвет товар есть, – усмехнулся Вида, – а уж по поводу предателя принять меры – так это вообще удовольствие. Сделаем все чисто и аккуратно, он и не поймет, что за ним следят, даже когда он в туалет отлучается!
Я вспомнил, что Карой знает, где живет в лагере Доуэлс, и предложил отправить спецов по слежке сразу к нему.
– Через десять минут найдем и отправим! – пообещал Вида с весьма кровожадным видом. – Если все подтвердится и он предатель, он тебе вообще живым нужен?
– Конечно! Уверен, что ему очень понравится встреча с королевским палачом.
– А ты молодец! – с уважением сказал Вида. – Согласен. Так оно лучше для смердящего предателя, чем просто грохнуть его в каком-то уголке.
Я ушел сразу, чтобы не мешать ему работать. Про деньги с ним даже не заикался. Мы в одном лагере находимся, поймать вовремя предателя – это наша общая безопасность. Если он сольет информацию о нашем местонахождении, нас всех одновременно убивать будут, не разбираясь, кто именно Доуэлса обидел. Впрочем, надеюсь, ему хватит ума не сливать врагу именно эту информацию. Должен сообразить, что при масштабном нападении его самого тоже могут грохнуть.
Сразу пошел к Келерту. Зайдя, бросил взгляд на его денщика. Келерт мгновенно сообразил, что у меня разговор, не терпящий огласки, и отправил его с поручением найти для нас свежий хлеб. Денщик у него исполнительный, унесся сразу же.
Сели за узкий стол друг напротив друга, и я тихим голосом, не забывая, что караульный прямо около входа в шатер, рассказал о подозрениях Кароя по поводу Доуэлса. И впервые откровенно о том, что тот на самом деле пытался меня убить во время практики. Об этом Келерт и сам догадывался, но одно дело догадки, другое – моя полная уверенность.
Келерт спросил, стоит ли пригласить людей лорда Жардена. Я сказал, что пока нет смысла – Вида уже послал своих лучших специалистов. Тем более шпионы Жардена пока что в этой войне не блистали, а Вида все, что обещал сделать, делал четко и неукоснительно. Келерт с этим согласился.
– Вот что надо сделать, так это удвоить патрули вокруг лагеря и провести проверку, насколько мы готовы к экстренной эвакуации в случае, если сисерийцы все же прознают про наш лагерь!
Порадовал меня Карой, порадовал! Удивительная бдительность для этого времени, когда войны так редки. И ведь не постеснялся высказать свои подозрения студенту про такого же, как он, преподавателя, стал над корпоративной этикой.
Что касается меня, то тема борьбы с предателями после войны с демонами мне была очень близка. Много народу мы из-за них потеряли. И мне сейчас было стыдно, что я так увлекся боевыми действиями, что напрочь позабыл про этот фактор.