Антик с гвоздикой
Шрифт:
Девушка сделала глубокий выдох, быстро огляделась по сторонам и неожиданно подумала: «А может, и впрямь Марфуша права? И Наташе стоит познакомиться с князем?» Она опять вздохнула, представив на мгновение сестру и красавца-князя рядом. И вправду пара из них получилась бы просто замечательная! Только разве она осмелится даже заикнуться по этому поводу?
Ксения вздрогнула, представив реакцию сестры на подобное заявление, решительно отодвинула штору и перешагнула порог столовой.
Сестра не оглянулась и не ответила на приветствие. С одной стороны, ее оправдывало то, что, повернув сына лицом
Но Ксюша тотчас отбросила эту мысль! Только не ревность! Она должна понимать, что Наташа прежде всего мать и забота о сыне у нее на первом месте. Но любовь эта порой смахивает на сумасшествие: сестра столь же сильно обожает Павлика, сколь люто ненавидела его отца.
— Что ж, и то хорошо, что хоть глаза не лишился! — Наташа поцеловала Павлика в лоб и усадила рядом с собой на диван. Ее тяжелый взгляд остановился на Ксении, не посмевшей подойти ближе. — Чего застыла? — Сестра усмехнулась. — Не бойся! Не ударю! Почему вы все так меня боитесь? Неужто я зверюга какая? — Последнюю фразу она повторила с горечью, но тут же, словно устыдившись минутной слабости, задала новый вопрос, с хорошо известными всем обитателям «Антика» жесткими нотками: — Объясни, как вы оказались за три версты от усадьбы, по другую сторону озера, если я разрешила отъезжать не более чем на версту?
— А мы журавля хотели посмотреть. — Голова Павлика выскользнула из-под руки матери, и он заглянул ей в глаза. — Там в камышах журавли живут. И Егор говорил, что раз журавушка с гнезда поднялась, значит, журавлята уже вылупились. Правда, Ксюша? — кинул взгляд он на растерянную тетку.
Племянник ее старательно выгораживал, потому что журавлей они собирались посмотреть только завтра, но мальчик как никто другой знал, чем грозит непослушание даже его взрослой тетке. Матушка не выносила, если кто-то поступал против ее воли. И он в том числе.
Ксения молчала. Павлику было легче. За вранье его пожурят, возможно, оставят на денек без сладкого, но если Наташа поймет, что она тоже ее обманывает… Ксения нервно сглотнула и подняла на сестру испуганный взгляд.
— Таша, я… Мы не заметили… Погода стояла такая чудесная… Мы ехали и ехали…
— И даже не увидели, что дорога обогнула озеро? — усмехнулась Наталья. И вдруг хлопнула ладонью по валику дивана. — Только не ври! Кучер мне сказал, что ты с самого начала велела ему ехать на луг за озером. Что вы там искали на пару с Марфушей?
— Мы хотели набрать букеты для столовой и гостиной. Там столько ромашек!
— Ромашек полно за усадьбой, и совсем не надо снаряжать коляску и кучера для подобных целей. Разве я не права?
Вместо ответа Ксения опустила голову. Наталья поджала губы и смерила ее взглядом. Затем взяла лежащий рядом сверток и, брезгливо скривившись, извлекла из него соломенную шляпку. Вернее, то, что от нее осталось.
— А теперь объясни, дорогая, по какому поводу тебе вздумалось вырядиться в новую шляпку? Неужто ромашки стоят подобного почитания? Надеюсь, они по достоинству оценили твой наряд?
Ксения покраснела, но ничего не ответила. Да и что можно было сказать в свое оправдание?
— Это я попросил Ксюшу надеть новую шляпку, — опять влез в разговор ее защитник. — На старой у нее и ленты, и цветы еще прошлым летом выгорели.
— Помолчи, когда старшие разговаривают, — прервала его мать и не удержалась, добавила: — Надо же, как вы против меня спелись! Слова уже нельзя сказать!
— Маменька, — Павлик не уступал ей в упрямстве, — Ксюша и Марфа ни в чем не виноваты. Этот бык выскочил из леса. Вы должны пастухов наказать, что позволили ему вырваться.
— Они будут наказаны, — произнесла Наташа сквозь зубы. — Они у меня узнают, как исправно службу нести! — Она прижала голову Павлика к груди и принялась покрывать ее поцелуями. — Господи, сынок, ты не понимаешь, что он мог вас изувечить, убить… — Она заглянула ему в глаза. — Скажи, только честно, ты сильно испугался? А то я велю привезти из села бабку, чтобы она заговорила тебя от испуга.
— Ничего не надо! Я совсем не испугался! — Мальчик вскочил на ноги и воинственно сжал кулаки. — Я тоже хочу научиться скакать на лошади, как князь! Вы бы видели, маменька, как он лихо загнал быка в воду. И тот сразу перестал буянить. Поревел малость для порядка, и все!
— И все! — вздохнула Наташа и опять перевела взгляд на сестру. И Ксении крайне не поздоровилось от этого взгляда. Сестра встала с дивана. Опершись ладонью о стол, она произнесла, как обрубила: — С сегодняшнего дня все прогулки вне усадьбы прекращаю! Я не потерплю, чтобы моя сестра, которую я полностью содержу, рисковала жизнью моего сына в угоду своим низменным желаниям. Я не потерплю, чтобы она без моего ведома встречалась с незнакомыми мужчинами! Я не потерплю, чтобы эти мерзкие животные, которые пропахли вином и табаком, ступали на мою землю даже ради благих целей.
— Но, маменька! — Павлик соскочил с дивана, схватил мать за руки, заглянул ей в глаза. — Вы не можете запретить нам гулять! Быка снова заковали в цепи, и он больше не вырвется! А меня Егор обещал научить на лошади кататься и на веслах по озеру ходить…
— Ни боже мой! — вскрикнула в ужасе Наташа. — Никаких лошадей! Они же могут понести или лягнуть! И про лодку ничего слушать не хочу. А если ветер подует и перевернет ее? Нет, нет, даже речи не может быть! — Она отстранила сына от себя. — Перестань морочить мне голову. Сейчас отужинаем, прочитаешь мне четыре страницы по-латыни. Посмотрим, чему тебя Ксения научила, помимо того, чтобы лгать про журавлей. — И с укором посмотрела на сестру. — Ты знала про лошадей и лодку? При тебе Егорка ему обещал?
Ксения не успела ответить. Глаза Павлика яростно блеснули. Он топнул ногой.
— Ксюша не учит меня лгать! И Егора не трогайте! Он не виноват! Я его сам просил! — И вдруг зашелся в плаче: — Противная маменька, злая маменька! — И когда Наташа попыталась его обнять, вырвался из ее рук и выбежал из столовой.
— Ну, чего застыла? — Наташа побледнела и с гневом посмотрела на сестру. — Добилась, чего хотела? Матушка ему, видите ли, злыдня несносная, а тетка — ангел небесный! — Лицо ее скривилось. Она быстро отвернулась, махнула рукой и приказала: — Беги за ним! Как бы чего не случилось.