Антикиллер-4. Счастливых бандитов не бывает
Шрифт:
Она покачала головой, не переставая смеяться.
– Лучше подай мне туфельки, Фил!
* * *
«Эсквайр» находился в парке, но зелень не приносила прохлады: августовское солнце палило во всю силу. Зато мощные кондиционеры хорошо охлаждали вытянутый зал, оформленный под английский клуб: чопорно и достойно. Столы выстроили почти на всю длину, во главе поставили массивные кожаные диваны, далее – стулья. Во главе сидел не юбиляр, а генерал Глазурин. Точнее, сейчас он стоял и произносил тост.
– Древняя молитва гласит: «Дай мне спокойствия, чтобы принять неизбежное, дай мне смелость, чтобы
Новый начальник УВД считался философом и часто говорил загадками. Вот и сейчас все не поняли, что он сказал. Но виду не показали. После небольшой паузы кто-то крикнул: «Великолепные слова!» – и зааплодировал. Но Глазурин поднял руку, давая понять, что тост еще не закончен.
– …У нашего дорогого юбиляра, Василия… э-э… Михайловича, есть и спокойствие, и смелость, и мудрость! Так пожелаем ему, товарищи, крепкого здоровья, чтобы как можно дольше пользоваться этими благами, которые отпустила ему природа!
– И денег побольше! – крикнул с места зам по кадрам Левановский. Он считался циником и бравировал этим.
Смех, аплодисменты, крики «ура!». Кричали и аплодировали не юбиляру – кричали Глазурину. Генерал Нырков в тщательно отутюженном и жарком штатском костюме во время тостования застыл по стойке «смирно», локоть отставлен, рюмка на уровне груди. Он громко поблагодарил начальника, четко выпил и сел на место.
Лис переглянулся с Волошиным.
– Намек ясен, – кивнул Волошин. – Принять неизбежное, мудрость и все такое… Переаттестацию Жук не пройдет, вот увидишь, выпиз…т по возрасту, хотя могут продлевать до шестидесяти.
Жуком, а точнее Колорадским Жуком, Ныркова прозвали за его безупречно ухоженные черные, щеточкой, усы.
– Я не удивлюсь, если и мы не пройдем, – сказал Лис.
– А чего тут удивляться? Смена команды…
– Не знаю, кто на твое место метит, а в кресло Жука вон тот сядет. Вон, видишь, полкан икру мечет, старается? – Волошин показал вилкой на полковника Уфимцева, который приехал вместе с Глазуриным и ждал должности. Сейчас он, привстав с места, подкладывал генералу салат и улыбался во весь рот.
– А какого рожна Жук его пригласил сюда? – сказал Лис. – Уфимцев родственник ему, что ли? Или под пули ходили вместе? Шваль всякую собрал, понимаешь… А Вальку Литвинова не позвал, между прочим! Хотя двадцать лет вместе проработали! И Рывка с Панкратовым тоже. Так что сам виноват!
– Валька больше не мент, – заметил Волошин. – Он в банке служит, в безопасности. Рывок тоже куда-то в бизнес подался…
– Хрен там! Валька хоть на автобазе, хоть в столовке на раздаче работать будет, все равно он – мент! И ментом останется! – проговорил сквозь зубы Лис. – А Уфимцев этот… Он уже сейчас за бармена сойдет – вон как обслуживает начальство!
– Ты скажи спасибо, что нас пригласил. В общем-то, не по рангу. Особенно мне… Да еще с девушками…
– Спасибо. Но я, между прочим, с законной женой.
– Ну… Может, я тоже женюсь на Александре!
Высокая блондинка с непрокрашенными корнями волос скептически улыбнулась и толкнула Ребенка в бок.
– Слыхала? Будешь свидетелем!
Лис выпил, покрутил головой. И повторил:
– Новая команда. Закон жизни.
– Команда! – сказал Волошин. – Прихлебатели они, а не команда! Сгрудились вокруг этого Глазурина, как трутни вокруг матки!..
Лис рассмеялся. Сравнение было удачным. Представители так называемой «новой команды» сгруппировались в головной части стола, на диванах, рядом с Глазуриным, вели свои разговоры, смеялись своим шуткам, почтительно затихали, когда Глазурин снисходил до беседы с подчиненными. С остальными гостями они не перемешивались, на юбиляра внимания почти не обращали. Шестеро «варягов» – майоров и подполковников, с ними Левановский. Вот уж кто настоящий жук! Не потому, что чернявый. Каждый новый начальник начинает с обещания уволить «этого проходимца». А через полгода глядишь – лучшие друзья! Вот и сейчас успешно вливается в окружение Глазырина. А вслед за ним потянутся и другие из «старой команды»…
И новый начальник УВД Волин там с ними обретается. После давнего инцидента на День милиции он сделал вид, что произошло недоразумение, которое навсегда забыто. Тем более, ему удар в челюсть пошел на пользу: и в должности продвинулся, и полковника досрочно получил… Конечно, Филипп не мог настаивать на том, что все это явилось следствием его удара: бил он многих и, как правило, все они потом оказывались в тюрьме, во всяком случае, ни один не сделал блестящей милицейской карьеры! Вместе с тем, следовало признать, что Волин после этого удара не попал в тюрьму, то есть, вполне мог оказаться тем исключением, которое подтверждает общее правило. Как бы то ни было, но когда он превратился в прямого начальника Лиса, стало ясно – ничего не забыто! Когда равные подрались – одно дело, тем более, он сам дал повод по-пьянке… А когда один руководителем стал, а второй – подчиненным, тут-то обида и всколыхнулась: публичный нокдаун не забывается… К тому же начальник пьяным не бывает и все делает правильно, значит, он и повода никакого не давал: подумаешь, подержался за попку жены будущего подчиненного!
– А что? Думаешь, я эту аттестацию пройду? Или Гусар пройдет? – Волошин яростно отрывал недоотрезанный кусок дикой утки.
Глаза у него покраснели, лицо, наоборот, побледнело. Пиджак он снял, под мышками проступили пятна пота: кондиционеры постепенно сдавались. Майора развозило.
– Что скажешь, Лис? Или, думаешь, ты сам пройдешь ее? Хрен! Вот увидишь: поднимут статистику, отказные материалы, жалобы, раскопают какое-нибудь говно, и – от винта. В лучшем случае переведут во вневедомственную охрану. А Гнедина – на твое место! Или Назарова!
– Глушакова, вот кого, – подсказал Лис. – Капитаном команды…
Опера невесело заулыбались. Колю Гнедина в управлении звали ПепсиКоликом, иногда просто «Пепсиком», потому что он очень любил телевизионную рекламу и считал, что новое, прогрессивное поколение оперов – это «поколение пепси». Капитан Глушаков в сыскном деле не представлял собой ровно ничего, зато на почве любви к футболу знал весь город и уже успел сблизиться с некоторыми представителями «варягов». Он доставал им и их родственникам билеты в VIP-ложу, организовывал приглашения на выездные матчи и презентации с городским начальством, а это все воспринимают как некую «элитарность» и приближенность к «высшим сферам». Так что Глушаков уже набрал очки…