Антикиллер-4. Счастливых бандитов не бывает
Шрифт:
В комнате сгустилась тишина. Все оторопели. Участники сходки переглядывались и пожимали плечами. Даже молодые «бригадиры», которых впервые позвали на совещание такого уровня и которым в принципе все было по барабану, даже они изобразили на лицах священный ужас. В общем, никто ничего не понимал, но всем было ясно, что тут притаилась какая-то крупная лажа.
– Да ты чё, Гарик? – подал голос Кащей. – Ты нормальный пахан, мы все за тебя горой, ты ж в курсах…
– Нет, я как раз не в курсах! – строго, почти враждебно объявил Гарик.
– Ты, Кащей, можешь хоть песнями меня хвалить, хоть стихами шпарить! А когда доходит до дела,
Гарик достал из кармана сигарету. Биток тут же резво подскочил к нему с зажигалкой, но шеф отвернулся и прикурил сам.
– Было дело с наездом в Нахичевани, – напомнил он. – Мокея со Степашкой отмудохали какие-то пионеры, я еле отмахался в одиночку, хотя и мне в грудь засадили из травматика. Вскоре та же история, только хуже. Теперь в «Трех сестрах» непонятки, опять отморозки с ножиками, и опять мне приходится рубиться одному, будто я вообще откуда-то из Тулы приехал…
Пацаны зашевелились. История эта получила в городе широкую известность, причем все рассказывали одинаково:
братва Босого спокойно отдыхала в стриптиз баре, как положено, знакомилась с телками, вдруг на них налетел пьяный Гарик, орал, что он король Тиходонска, отоварил Колотуху бутылкой по калгану, распорол руку Лёлику, достал волыну, начал палить куда ни попадя и рикошетом прострелил ногу Болику… Пацаны Босого недовольны, требуют «стрелку» для серьезного разбора. Знали и то, что Гарик ходил к Каскету, но содержания их беседы никто не знал.
Однако обозначить эти знания при пахане никто не рисковал. Напротив, братва изобразила возмущение.
– Какие отморозки? Кто? Обзови, кто это был!
– Не важно! – отрезал Гарик. – Кто был, с теми я сам разобрался. Теперь хочу разобраться с пристяжью своей. Мокей, Степашка – о вас речь! В прошлый раз вы хоть сопли об асфальт размазали, в этот раз нажрались на посту, самовольно Самоху отпустили, меня бросили! На фига мне такая охрана?
Мокей и Степашка переглянулись.
– Гарик, об чем речь! Ты же сам от нас свалил! Ни за что морды начистил, запрыгнул в какой-то «жигуль» и укатил неизвестно куда!
– А что мне, стоять с вами, двумя бухарями, у ментовки, всем на посмещище? – прорычал Гарик.
Он встал, наклонился, уперевшись кулаками в стол, навис над подчиненными, как гранитный утес, обвел каждого свинцовым взглядом.
– Время наступило другое, новое, а вы все по-старому работаете! – после многозначительной паузы продолжил он. – Дисциплины в общине ни х. я нет. Зато много дури. Я видел это и раньше, но молчал. Теперь молчалово закончилось. Посмотрите, как Каскет работает! Без году неделя в Тиходонске, а уже полгорода подмял! Потому что современными методами! И этому учиться не стыдно. Видели, каких я молодцов набрал? Это и есть современность! А рас…дяи нам не нужны. Самоху я уже выгнал, у меня теперь другой водила – видели в приемной… Степашку и Мокея тоже предлагаю гнать из Организации. Пусть гуляют, стоят, лежат, бухают! Это их дело!
Он еще раз окинул взглядом сходку и сел на место.
– Возражения есть?
Речпортовские молчали, словно оглушенные. Насчет возражений Гарик спросил чисто формально. Возражать в Организации не принято. Как он решил, так и будет. Один миг – и вот Мокей со Степашкой оказались отгорожены от остальных невидимой чертой, их теперь здесь как бы и нет. Хотя все это было не по правилам. Без серьезной причины
– Нет возражений, – подвел итог Гарик. – Ну, и хорошо!
– Не, пацаны, как же так? – неуверенно проговорил Мокей. – Что мы такого сделали? Ну, выпили по сто грамм… Так разве за это выгоняют? За что на нас так обозлились?
– Да я на тебя не злюсь, – объявил Гарик спокойно. – Просто перестраиваться надо на новый лад. Без обид, Мокей.
Молчание. Кащей и Лучина сосредоточенно рассматривали паркет. Остальные тоже смотрели в сторону. Но всем явно не нравилось происходящее.
– Ни хрена себе – без обид! – Степашка, скрипнув зубами, пошел к выходу. Следом за ним с потерянным видом вышел Мокей.
Гарик выдержал паузу и сказал:
– Вот и ладно. Если «по чесноку», так им самим надо было свалить, без моих напоминаний.
Подумав, он добавил:
– Старый и больной волк подыхает вдали от стаи. Я так думаю, пацаны.
Корнилов-младший, приподняв бровь, спросил:
– Это ты у Каскета научился?
Гарик бросил быстрый взгляд, натянуто засмеялся и сказал:
– Я сам кого хочешь научу!
* * *
Через неделю после изгнания ветеранов Гарик обвинил обоих братьев Корниловых в присвоении части общаковых денег. Суд был скорым – Корниловым тоже было предложено покинуть ряды речпортовских. Братья уйти по-мирному не захотели, и в дело вступила молодая поросль – Дубровский, Водолаз и Сержант со своими бойцами. Когда на стрелке у Цыганского озера младшему Корнилову пробили битой череп, старший сам отказался от всяких претензий, и оба уехали из города. Вскоре куда-то исчез Лучина. В порту говорили, будто он отправился в Казань к родственникам, хотя ни о каких своих родственниках Лучина никогда не распространялся, ему даже по телефону никто не звонил, кроме своих же речпортовских пацанов.
Тем временем Гарик активно набирал в команду молодых бойцов, а Дубровского и Водолаза поставил своими заместителями, и теперь они командовали остальными бригадирами. На легальную часть работы пришли подтянутые секьюрити с лицензиями на оружие. Из старой гвардии остался один Кащей, который быстро утратил всякое влияние и даже на попойку по случаю дня рождения Гарика зван не был, чтобы не болтал спьяну лишнего.
* * *
Несколько недель прошли в томительном ожидании. Поздняя осень полностью вступила в свои права – почти вся листва пожелтела и облетела, часто шли дожди, по унылому серому небу плыли безрадостные темные облака. Гарик томился, ломал себе голову: получится? Не получится?
Наконец, Каскет дал отмашку.
– Езжай, там тебя ждут. Только смотри: все от тебя зависит!
Всю дорогу до Москвы Гарик не выходил из купе. Валялся, ел и пил то, что приносили из вагона-ресторана, дремал и смотрел на iPаd ужастики. iPаd он купил после визита к Каскету – точно такой же, как у его секретарши. Только не белый, а черный. Хотя работать на нем еще не научился – только кинуху включать.
Самолетом всего полтора часа: взлетели, пообедали, приземлились. Трястись в поезде Гарику было не в кайф, даже в вагоне «СВ». Но с «пушкой» в самолет не пустят, а без «пушки» стремно. Кто знает, как там все обернется… Может, вообще Каскет его на убой отправил…