Антимагистр Д.У.М.

Майерс Александр

Братишка не расценивает меня всерьёз. Очень зря. Но если хочет пободаться — я не против.

Очередное заклинание я перехватываю и отправляю обратно. Булыжник изо льда врезается в грудь брата и отправляет его в полёт к стене.

Крики, вопли, заклинания! Все Могильные, кроме матери, вдруг ополчаются против меня. Граф Владимир выхватывает из-за пазухи кинжал.

Они что, решили всем скопом на меня наброситься?

Дюббук, видимо, считает так же. Пыщ! Он появляется в клубке чёрного дыма и разминает

шею, готовясь к драке.

— Алло, семейка, — говорю я. — В себя придите. На меня нельзя нападать.

— Ты ударил моего сына! — восклицает граф.

— Он первый напал. Ты что, слепой, дядя? Уберите нахрен оружие и магию тоже! А то я за себя не отвечаю.

— Что же вы творите?! — со слезами восклицает мать. — Хватит, перестаньте!

— Тихо, — бурчит Владимир, но потом приказывает: — Успокойтесь все. Это недоразумение. Кирилл сам виноват.

А, точно. Моего двоюродного брата зовут Кирилл.

Он, кстати, в порядке. Только до сих в шоке. Сидит на полу, держится за грудь и во все глаза смотрит на Дюбу.

— Чё зыришь? — рычит тот.

— Д… д… Демон?

— Чему ты удивляешься? — глухо произносит Владимир. — Мы всё слышали, что Дима стал демоником. Встань, не позорь меня!

С некоторым трудом Кирилл поднимается, но предпочитает остаться у стеночки. Впрочем, встать ему больше и некуда. В комнате мало места для шестерых человек и одного демона.

Вздохнув, я говорю:

— Короче. Я сам собирался приехать к вам, чтобы поболтать насчёт проклятия. Потому что да, я действительно ничего не помню.

— Тебя избили? — мама делает шаг ко мне.

А я, наоборот, отшагиваю от неё.

— Не делай вид, что тебя это волнует, — хмурюсь я. — Насколько я помню, ты жалела, что я вообще родился.

— Это не так!

— А как? Не отвечай, мне пофиг. Ваше сиятельство, мы можем поговорить наедине?

— Где здесь можно поговорить наедине? — картинно разводит руками граф.

— На кухне. Айда.

Дюба исчезает, напоследок пригрозив Кириллу кулаком. Мы с Владимиром заходим на кухню и садимся на скрипучие табуретки.

— Да уж, — морщится мой дядя. — Мне жаль, что тебе пришлось жить в таких условиях.

— Верю-верю. Как будто вы не знали, что эта квартира в дерьмовом состоянии.

— Я не думал, что в настолько дерьмовом. Всё-таки Москва…

— В Москве хватает бедных и опасных районов. Это один из них, если что. Добро пожаловать в столицу! — я хлопаю в ладоши. — Ладно. Поживёте здесь какое-то время, пока я не пойму, что надо делать.

— В каком смысле — что делать?

— Ну, что император хочет от вас. Предположения есть, но я не уверен. Думаю, на днях получится с ним встретиться. Вернее, он сам меня вызовет. Короче, не помрёте! Теперь рассказывай, дядюшка, — я смотрю Владимиру в глаза. — Что значит — я источник проклятия?

Поёрзав на стуле, он отвечает:

— То и значит. После войны с родом Татарских они наложили на тебя проклятие. Не знаю, почему именно на тебя — может, потому, что на тот момент ты был самым младшим членом рода.

— И сколько мне тогда было?

— Не помню, — пожимает плечами граф. — Несколько месяцев.

— Как мило. Проклясть младенца. Ну ладно, и что дальше?

— А что дальше?! От тебя проклятие распространилось на весь род через кровную связь. На семейном совете было решено тебя убить, чтобы остановить это.

Ну ничего себе.

«Охренеть, — говорит в мыслях Дюба. — Ну и семейка».

Меня охватывает невероятно противное чувство. Как будто холодное липкое щупальце пробирается в горло до самого желудка. Хочется взять и что-нибудь сломать. Позвоночник дяди, например.

Каким-то чудом сдерживаюсь.

— Я раньше знал об этом? — ледяным тоном спрашиваю.

— Кажется, нет, — отвечает Владимир. — Какая разница? Слушай дальше. Когда мы решили тебя убить, твой отец выступил против.

— А мать?

— Она согласилась на жертву во благо рода.

— Отличная мамаша мне досталась, — кривлюсь я.

В горле встаёт твёрдый шершавый комок. С трудом сглатываю и спрашиваю:

— После этого отец принёс себя в жертву?

— Да. Он надеялся, что ритуал поможет избавить тебя и весь род от проклятия. Увы, не получилось. Наоборот, мы стали только слабее.

— А почему вы потом меня не прикончили?

— Твой отец заставил нас принести клятву на крови, — поясняет Владимир. — Мы не можем причинить тебе вреда.

— Ах вот оно что. То есть, если бы не клятва, вы бы уже давно меня убили? Класс.

— Не понимаю, почему ты так злишься, — глядя на меня исподлобья, говорит граф. — Твоё существование делает весь род слабее. Из-за тебя мы почти лишились магической силы.

— В смысле, из-за меня?! Вы долбанутые, что ли, все? Это проклятие! Не я его создал!

— Но ты его источник.

— И что? Я в этом не виноват!

— Да, действительно, — медленно кивает граф. — Но, тем не менее, если бы ты был мёртв — род Могильных смог бы вернуть былую славу.

— Знаешь что, дядя? Ты идиот, каких поискать, — совершенно искренне говорю я. — Магическая сила это ещё не всё. Есть много богатых и влиятельных дворян, у которых вообще нет магии. Ты просто дерьмовый граф, который всё просрал.

— Как ты сме…

— Заткнись, — мой голос лязгает, как кинжал. — Если бы ты и правда хотел вернуть роду величие, то сделал бы это. А не прикрывался проклятым ребёнком. Зато теперь понятно, почему вся семья надо мной издевалась. Вы считали, что я источник неудач? Да вы сами ни хрена из себя не представляете. Ничтожества.