Антипиранья

Заспа Петр Иванович

Не дожидаясь, когда он остановится, из коляски выпрыгнул офицер, почти мальчишка, с тонкими черными усиками под носом, увидел под машиной ерзавшие ноги Марии, весело рассмеялся:

– Эй, сестричка, тебе там удобно?! Выползай, целуй спасителя!

Но заметив, что выглянувшая Мария ему дважды годится в матери, он прокашлялся и участливо спросил:

– Вы не ранены?

Мария промолчала и, выбравшись из-под двигателя, тут же зарыдала и бросилась к Демья-нычу.

Не дождавшись благодарности, офицер обратился к Денису:

– Как вы? Вовремя мы успели?

– В самый раз. Осторожно, не

наступи. – Денис спрыгнул с кузова, пожал протянутую руку и показал на мину.

– Младший лейтенант Хвостиков! – представился юноша и, улыбнувшись собственной смешной фамилии, добавил: – Федор. – Затем он подозвал солдата и кивнул на растяжку. – Турилин, посмотри!

– Денис Заремба, капитан-лейтенант, – представился в свою очередь Денис.

– А это кто? – младший лейтенант кивнул на Демьяныча.

– Водитель.

– Да, не повезло. – Федор недолго удерживал на лице скорбный вид, снова заулыбался и спросил: – Куда едете?

– Ты бы не высовывался, – дернул его за рукав Денис. – А то немцы сейчас очухаются и подстрелят.

– Не очухаются! – Но младший лейтенант на всякий случай вернулся за грузовик и выкрикнул: – Турилин, осторожней! И проверь немцев.

Хвостиков сиял как золотой червонец. И лицом, и формой. Хромовые сапоги сверкали солнечными зайчиками. О стрелки на широченных галифе можно было порезаться. Натертые пуговицы горели огнем. Красная фуражка с высокой тульей заломлена на затылок. Если бы Денис только что не видел, как он лихо палил из пулемета, то определенно решил бы, что Федор Хвостиков – офицер для поручений из шаркунчиков по паркету в Кремле или Генштабе. Эдакий армейский франт.

– Я командир зенитной батареи, – произнес он, будто почувствовав сомнения Дениса. – Мы как стрельбу услышали, так сразу к вам на помощь. Батарея недалеко здесь. А вы куда едете?

– К танкистам.

– А… ну это дальше. – Хвостиков заметил вернувшегося Турилина и спросил: – Как там? Много немцев настреляли?

– Нет никого. Но крови много.

– А как наш «березин» поработал?

– Сила! – с чувством ответил Турилин. – Будто коса прошла.

– То-то! – обрадовался Хвостиков, схватил Дениса за локоть, красноречиво давая понять, что он далеко не из молчунов, и принялся пояснять: – Я ведь из летчиков! На Ил-2 летал. А как подбили, так после ранения меня вчистую списали и отправили батареей командовать. А ребята из части мне на память двенадцатимиллиметровый пулемет стрелка с моего «илюхи» подарили. – Хвостиков довольно хохотнул и продолжил, заглядывая Денису в глаза: – Так я его на трофейный «цундап» приладил. Вот только опробовать до сегодняшнего дня никак не получалось. А оно видишь как – и по летающему немцу можно, и по ползающему!

Денис не смог удержаться от улыбки. Жизнерадостность Хвостикова начинала передаваться и ему, несмотря на то что совсем недавно над головой свистели пули и было совсем не до смеха.

– Ураган! – кивнул он с благодарностью.

Чем вызвал у Хвостикова новый прилив гордости за свое изобретение.

Затем младший лейтенант подошел к Марии, скорбно вздохнул и предложил:

– Давайте ко мне на батарею, у нас связь есть. Сообщим о вас куда надо. И о диверсантах в тылу нужно доложить.

– Я его не оставлю! – неожиданно заартачилась Мария. – Я здесь буду ждать.

– Правильно, – согласился Федор, кивнул Турилину и сказал: – Останешься с ней. Я сам танкистам сообщу. Они как узнают, что на их машину с продуктами напали, так сюда точно танк пришлют. Ты тоже их здесь ждать будешь? – спросил он Дениса.

– Ему к артиллеристам нужно, – ответила за него Мария.

– А… ну с ними у меня тоже связь есть. Ну что там с миной, Турилин?

– Взгляните сами!

Хвостиков подошел, склонился и долго рассматривал серый цилиндр.

– Немецкая «Шпрингминен». Подумай, как ее снять. Потом у нас во рву поставим. – И хозяйственный Хвостиков полез в люльку, на ходу объясняя Денису: – Понимаешь, у меня прямо к батарее тянется заросший ров. И перекрыть его нечем. Если немцы захотят, то запросто смогут по нему к батарее подобраться. А контингент у меня не то чтобы не очень боевой. Но, как бы тебе сказать, своеобразный. И на посту уснуть могут, и немца запросто прошляпить. Несерьезный, в общем! И что им ни говори, все без толку.

Какой контингент имел в виду Хвостиков, Денис понял, как только они въехали на территорию батареи. Три крупнокалиберных орудия стояли с задранными стволами, прикрытые срезанными ветками, а между ними выглядывали и с любопытством глазели на въехавший мотоцикл молодые девушки. Все они были в полевой форме, и оказалось их так много, что у Дениса зарябило в глазах.

– Да… попробуй тут не будь франтом! – Он понимающе усмехнулся, теперь уже по-новому взглянув на Хвостикова.

Они подъехали к блиндажу, укрытому бревнами, младший лейтенант на правах хозяина распахнул дверь и пригласил Дениса войти. Внутри во всем чувствовалась женская рука. Земляной пол блестел чистотой. Единственное окно занавешено шторкой, а на импровизированном подоконнике из снарядных ящиков стояли горшки с цветами. Широкая кровать в углу застелена вышитым покрывалом. В центре единственного стола тоже стоял цветок.

Хвостиков повалился на кровать и по-хозяйски крикнул:

– Эй, девчата! А ну шустро разогрели самовар! Гость у нас!

Пока две молодые зенитчицы накрывали на стол, стреляя глазами на Дениса, Федор вытащил из угла телефон, начал разматывать запутавшиеся провода и приговаривал:

– Сейчас-сейчас! Сообщу о машине танкистам, а потом и за тебя возьмемся.

– Я сам о себе сообщу.

– Сам так сам, – согласился Хвостиков, наконец-то справился с телефоном и крутанул тяжелый маховик. – Солнышко! – томно пропел он в трубку, лишь только услышал ответ оператора. – А дай-ка мне часть Рожкова. – И, хитро подмигнув Денису, мол, знай наших, добавил: – Это говорит командир зенитной батареи Федор Хвостиков, душа моя!

Денис ухмыльнулся. Вот уж воистину, кому война, а кому бочка со сметаной! Но, дозвонившись до танкистов, младший лейтенант подобрался и, будто докладывал не меньше, чем в штаб армии, в красках описал нападение немцев на машину с продовольствием.

– Ну что ж! – Он положил трубку, потер руки и нацелился на пироги, появившиеся на столе. – Теперь можно и перекусить. Подсаживайся, пока не остыли.

– Подожди.

Пододвинув к себе телефон, Денис уверенно провернул маховик.

– Сто двадцатая! Слушаю вас, – раздался звонкий девичий голос.