АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира
Шрифт:
– - Э-э!
– - бросилась я за ним следом.
– - Так нечестно! Сюда, значит, на руках нёс...
Вдоль высокого каменного забора вокруг дома Клюевых выстроились длинной вереницей машины. О, какие то были машины! Любую из них, не глядя, себе взяла бы! Если б ещё кто дал... Новёхонький джип -- бордовый "металлик"... Сверкающий "опель" -- небесно-синий... умопомрачительный "ландкрузер" -- цвета юной вишнёвой листвы... м-м-м... Я стояла и ласкала взглядом их, все вместе и каждую по отдельности, а душа моя, повизгивая от восторга, металась от одной
Автомобили Клюевых "держали марку": как их хозяева не пахли вампирами, так они пахли чем угодно, кроме бензина и машинного масла. Они источали ароматы специальных автошампуней и экзотических освежителей, а из открытых салонов доносились ароматы натуральной кожи...
Эдик стоял рядом со мной и делал вид, что его всё это богатство не интересует.
Рассмотрев его слева, зайдя к нему справа, тщательно оценив каждую складочку на высоком лбу, я пришла к выводу, что ему... ему действительно всё равно на все эти машины!
Ну и ну...
Так и подмывало спросить ещё и вслух: тебе что, безразличны все эти сокровища? Исключительно ради того, чтобы получить в ответ удивлённый взмах ресницами: неужто не видишь, что -- да, безразличны?
Я вздохнула и пошла угадывать, на какой машине предстоит ехать мне и Эдику. Долго гадать не пришлось: к нам подбежала Энди и со сдержанной радостью усмехнулась:
– - Похоже, я первый! Идите со мной, у меня бэ-эм-вэ-икс пять.
Помнится, кто-то из моих знакомых охарактеризовал это чудо техники как "чисто пацанскую тачиллу". Ну, от Энди другого ожидать было сложно.
Серебристое чудо, вылизанное до лунного сияния, обдало нас жасминовыми запахами, обняло мягкими кожаными сиденьями, и с места в карьер понесло навстречу приключениям. Тонированные стёкла пропускали солнечный свет, чуть подкрашенный синим, кондиционер старательно охлаждал воздух, гоняя его свежим сквозняком по салону, и оттого казалось, что в машине царят зимние сумерки.
Мы с Эдиком на заднем сиденье держали друг друга за руки.
Дорога кончилась как-то слишком внезапно, я даже толком не поняла, что мне нравится больше -- трястись на "крысе", обнимая своего любимого, или таять в комфортном авто, растворяясь в его ласковом взгляде?
Энди, старательно копируя мужские жесты, вышла из машины и направилась к Клюеву-старшему.
Арсений Михайлович подъехал на место первым... кстати, само место! Я такого в окрестностях Фролищ ещё не видывала. По левую руку от нас частой рябью убегали в горизонт мелкие холмы, по правую неровным частоколом тянулись к пятнистому от облаков небу сосны. Дорога ровной лентой разделяла холмы и лес. Машины в количестве чёртовой дюжины цепочкой вытянулись вдоль обочины.
Клюев, выбравшись на центральную по отношению к веренице авто позицию, исполнил мою давнюю мечту, воздел руки к небу.
В исполненные выспренности словеса, возвещающие начало великого события, я не вслушивалась. Я наблюдала за лицами "детишек" и думала, что это, вообще-то, странно -- вся семья в сборе, только мамы и нет, и о её существовании (или, в конце концов, о существовании и количестве мам!) никто не говорит, словно это запретная тема.
Клюевы-младшие слушали своего папочку с той же степенью внимательности, что и я. Возможно, причина была в том, что они слышали эту речь уже не раз: насколько я успела заметить, Арсений Михалыч обожал повторять особенно удачные "обращения к народу". На лицах Клюевых-младших отображалось явное нетерпение, и мне оставалось только гадать, какой же всё-таки игры они так ждут... жаждут!
– - ...и я счастлив объявить нашу первую летнюю игру этого года открытой!
– - наконец-то закончил Арсений Михайлович, и дружное "урррааааа, страйкбоооол!!!" всколыхнуло тучки в небе, траву на холмах и сосны в бору и положило конец моей "угадайке".
Я не успела опомниться, а на меня уже напяливали какой-то комбинезон, поверх него жилет, на голову шлем как у мотоциклиста... Вокруг мельтешили разодетые во все оттенки камуфляжа парни и девушки, в руках у них то и дело появлялись и исчезали ружья и пистолеты. Эдик, тоже полностью закамуфлированный и узнанный мною только по запаху, небрежно опирался на жуткого вида винтовку. Перехватив мой растерянный и жалобный взгляд, он пожал плечами:
– - Сейчас на команды поделимся, и...
– - Эдик помрачнел, протяжно вздохнул:
– - Да, сейчас на команды поделимся, игра начнётся, меня подстрелят, и до конца игры большую часть времени я проведу в роли мертвеца.
– - Почему?
– - Потому что Эдик -- Долбоклюев!
– - с радостным ржанием объявил Максим, прибивая меня к земле нехилым, по замыслу явно дружеским хлопком по плечу. Я змейкой вывернулась из-под руки парня и добросовестно попыталась испепелить его взглядом, но он оказался огнеупорным юношей.
Да, ста восьмидесяти лет от роду, если мне не изменяла память.
Лицо Эдика потемнело от прилившей к щекам крови. Конечно, ведь мало приятного, когда тебя при твоей девушке так называют. Но что-то... природная робость? Неуверенность в себе? Сила привычки? Не знала я, что! Это что-то мешало Эдику возмутиться и потребовать раз и навсегда, чтоб его милые родственнички забыли эту милую кличку и думать не смели к нему так мило обращаться!
...а если ещё и я прямо сейчас не возмущусь, всё так и будет продолжаться! Максим уже отвернулся от нас, даже шагнул в сторону, сейчас он с сочным ржанием пойдёт проверять обмундирование игроков своей команды, Эдик перекипит бессильной злобой, и каждый из его братишек и сестрёнок сможет так же просто-запросто окликнуть его -- эй, Долбоклюев!
И он будет краснеть, бледнеть и отзываться.
– - Эй!
Странно, но Максим понял, что я обращаюсь к нему, и обернулся:
– - Да-да? Есть вопросы?
– - Всего один. Когда ты перестанешь называть Эдика -- Долбоклюевым?
Какая-то странная, многосоставная эмоция отразилась на красивом лице парня. Он, кажется, даже удивился, по меньшей мере, несколько раз проехался взглядом на Эдика, на меня и обратно.
– - Наверное тогда, когда он станет просто Клюевым -- умным и смелым, сильным и ловким!
– - неожиданно добродушно усмехнулся Максим, наконец, составив ответ на мой вопрос.