Антитело
Шрифт:
— Ну да, вроде того. Плюс регенератор дока, — напомнила я. Ну не ссылаться же на благотворное воздействие Нану! Всё равно для помощника этот рецепт неприменим.
— А, регенератор ещё… Тоже, что ли, сходить?
— Ты для начала лучше пойди поспи, — возразила я. — Смотреть больно.
— Больно ей! — ворчливо передразнил Никвас. — Она вся такая возвышенная, врагов разогнала, экипаж построила и вахту сдала. А списывать сбитую «моль» кто будет? А…
— Не ной, — оборвала я, поморщившись. — Ты сам на эту должность согласился. Всё, иди спи, а то тошно. Стой, куда пошёл, а поднос?
— А что поднос?
— Взял и понёс, что! — передразнила я. — Давай, давай. Аж перекосился весь! Приказ старшего по званию.
— Это, между прочим, эта… Как её? Годковщина, вот! — проворчал Никвас из принципа, однако поднос взял.
— А ты чего ждал, когда в армию пошёл? Шашки наголо и на абордаж верхом на ракете? Топай давай, нытик. И выспись обязательно, от твоей помятой рожи молоко киснет. И я вместе с ним.
— Куда мы идём-то хоть? — запоздало спросил помощник. Поскольку сделал это без тоскливо-подскуливающих интонаций, я и ответила спокойно, по делу:
— Ксеноса надо покормить. Ну и я ему компанию составлю.
— А, подлизываешься? — сообразил Никвас. — Надеешься, он тебе объяснит секрет убивания взглядом?
— Лучше не надо, а то от всего экипажа останутся только Накамура с дедом.
— Почему именно они? — заинтересовался помощник.
— Док из своего медпункта почти не вылезает и на глаза не попадается, а дед… Ну надо здраво оценивать свои силы, он мне точно не по зубам. Кстати, вы не пытались его кормить, когда я была у себя? Ксеноса, имею в виду, не деда. — Интерес у меня в этом вопросе был чисто шкурным. Если бы кто-то заметил отсутствие Нану в каюте, это непременно породило бы вопросы, и стоило подготовить на них убедительные ответы.
— Думали, но ты же каюту заблокировала, — пожал плечами помощник. — И я, кстати, так и не понял, как этот ксенос оттуда вышел.
— Да, этого я тоже не поняла, — ответила задумчиво, как раз в этот момент отдавая кораблю команду на разблокировку. И мысленно взывая к сознательности Нану; надеюсь, он догадается при посторонних вести себя… иначе?
Ксеноса мы нашли в обычном его виде, сидящим на койке с завязанными в узел ногами. Всё-таки его гибкость и остальная физическая форма вызывают нешуточное уважение, особенно с учётом образа жизни.
— Здравствуй, Нина! — улыбнулся он. Показалось или глаза действительно хитро блеснули?
Да нет, не показалось, он и взглядом меня смерил очень выразительным, даже многообещающим. Я, может, не эталон наблюдательности, но так на меня пассажир прежде точно не смотрел.
Однако с места не двинулся и никак больше себя не проявил, за что определённо стоило сказать спасибо. Ну а уставший Никвас — это не любопытный и наблюдательный Хенг, помощник только вяло мазнул взглядом по ксеносу, буркнул что-то вроде приветствия и, сгрузив поднос на стол, вышел.
Я была уверена, что Нану переменит стиль поведения сразу, как мы окажемся наедине, но он опять не шелохнулся. Только продолжал смотреть, разве что взгляд с томно-жадного сменился на внимательный и задумчивый.
— Что случилось? — спросила насторожённо.
Вместо ответа ксенос выразительно протянул мне руку, молча глядя в лицо. На мгновение я замешкалась, не понимая, что стоит предпринять, уж больно странно вёл себя Нану. Но потом решила, что с меня не убудет сделать пару шагов, подошла, ухватилась за предложенную ладонь, внутренне подобравшись в ожидании какого-то подвоха.
Но его тоже не последовало. Пассажир просто осторожно сжал мою руку, потянул за неё ближе, вплотную к койке, а сам в это время распутал ноги и сел по-человечески. Потом крепко обнял меня, уткнулся лицом в живот и так замер. Я растерянно положила ладони ему на плечи.
— Нану? — позвала я через несколько секунд, потому что стоять уже надоело, а есть — хотелось. — Ты тоже устал и потому неадекватен?
— Тоже? — уточнил он, запрокинул лицо, но объятий не разомкнул.
— Я про Никваса.
— Про кого? — Нану нахмурился.
— Про помощника своего. Того, с кем я пришла. Ты что, до сих пор всех не выучил? Погоди, ты же вроде как через инфополе всякое можешь выяснять, даже вот массаж научился делать!
— Это никак не связано, — вздохнул пассажир, опять уткнулся в меня лбом. Голос зазвучал глухо, но разбирать слова это не мешало. — Я же говорил. Чем старше и шире распространено знание, тем легче его уловить. А твой экипаж я даже не пытался запомнить, зачем?
— Логично. Ты есть-то будешь? Или в этом ты тоже не нуждаешься, а так, из вежливости употребляешь?
— Буду, — подтвердил, но не двинулся с места. Ну и я тоже не стала спешить, в задумчивости закопалась пальцами в гладкие волосы, слегка массируя голову.
— Нану, с тобой всё в порядке?
— Не знаю, — вздохнул он. — Трудно. Эмоции, ощущения, они слишком индивидуальные и не оставляют общего чёткого следа в инфополе. И я не могу разобраться.
— В чём? — всё-таки спросила, хотя предположение имелось.
— В тебе. В себе. Недавно всё было просто. Я знал, что нужно делать и как будет правильно. А теперь — не знаю, хочу странного и не понимаю самого себя.
— Халтурщик, — хмыкнула я. — Привык сразу правильные ответы подглядывать, а тут галанет не работает? Давай есть, с этим двойственных толкований быть не может.
Спорить Нану не стал, выпустил меня из рук и вскоре устроился за столом напротив. Смотреть продолжал задумчиво, с каким-то странным напряжением в глазах, но за столовые приборы взялся и продемонстрировал здоровый аппетит. А я хотя и поглядывала на ксеноса с лёгкой иронией, мелочно радуясь, что хоть что-то в этой жизни вызывает у него больше вопросов, чем у меня, но… пожалуй, кое в чём я очень хорошо его понимала.