Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 16. Анатолий Трушкин
Шрифт:
О-о-о! Сашка что ты! «Как?» Щас он тебе и скажет. Там, по-моему, и мотора-то не было. Он провода соединил как-то… крест-накрест, что ли. Хитрость какую-то исделал. Они потом все удивлялись в милиции.
Головастый!.. В кого вот? Я не сильно в технике. Мать тоже ничего такого уж особенного, кроме ведра, не видала. А этот!
Мышеловку, помню, взял, чего-то там стамеской чик-чик — приемник собрал!
Откуда чего в нем? Ох, головастый! Второй привод за что был? В райцентр кто-то мотоцикл сыну привез из Японии,
А с коляской мотоцикл! В чем беда-то. Тут Сашка объявился с девками. В коляску-то их тоже много войдет. Подошел без стамески, без всего., с одними девками. Тот возвращается через минуту. Да где?! Через полминуты — цепь на месте, замки на месте, а Сашки с девками нету… и мотоцикла нету.
О-о! Что ты! Тоже все удивлялся: «Как ты завел его? Он же с секретом. Там японский секрет!.. И как ты быстро так?» Оттого и быстро, что с девками. С ними быстро надо все делать, они же не любят ждать.
Он и в третий раз через технику попался. С девками собрался куда-то. В кино, что ли. Девки ведь от него ни на шаг. Что ты! Не оттащишь. Как мухи на гов… на мед. Он же высокий у меня, Сашка, ладный такой… в меня весь.
Ну, и девки одолели его. Он же безотказный, они и пользовались, сволочи. Прохода от них не было. Ночью выйдешь на двор… ну, там покурить заодно — шур-шур в кустах. И что такое? Собака, что ли?.. Ше?! Девки под каждым кустом!
Его больше к технике тянуло. Ну, и к девкам, конечно, тянуло… и к технике. Так раскорячкой и жил.
И, что ли, в кино они договорились, а тут дождь припустил. А сосед у нас слева-то машину купил. Знаешь ты его. Змей! На какие вот деньги он купил? Ворюга, дьявол! На складе завхозом. Что ни день, тащит что-нибудь. Натаскал себе… на целую грыжу. Инвалидность дали. А раз инвалид — машина полагается.
Он машину в пенал, пенал — в гараж, к гаражу собаку. На суде все удивлялся:
— Как ты собаку-то утащил? Она же — волкодав!
«Как». Все тебе расскажи. Поехал Сашка в кино с девками… и с волкодавом. Там — пьяных ползала. Волкодав давай кусать их. И всплыло все. А то бы Сашка на место поставил. Он аккуратный! Всегда все, что угонит, на место ставил.
Три года дали. Четыре отсидел, щас обещают досрочно выпустить.
Ты мне скажи, что это? Всю Россию разворовали до нитки — никто не виноват, а девок: кино свозить — три года! За что?
Когда их возить, как не в молодости?.. Мне щас любую 300 дай — на кой она мне черт?.. Хоть со стамеской, хоть без стамески — ничего не сделаешь.
Всю Россию разворовали, сволочи, а Сашка отвечай.
Боюсь знаешь чего?.. Начальник тюрьмы машину себе новую купил: Сашка пишет — во дворе ставит. А что там, всего-то две решетки, трое ворот.
Да оно ничего. Боюсь, как бы там девок не завелось. Такая зараза тоже, проникают всюду… Как моль! Нету, нету — а хватишься — уже без шапки, без порток.
Мать ему невесту приглядела. Хорошая девка, я видал… работящая. И отец за ней мотоцикл дает… без коляски!
Даст бог, все у нас хорошо будет. Главное дело — у него руки золотые.
ОН. Зойк, Иван-то Никифорыч умер?
ОНА. Гос-споди! Царствие небесное… Когда же?
ОН. Так я не знаю. Я тебя спрашиваю. Вспомнил тут, давно что-то Ивана Никифорыча не видать. Помер он, что ли?
ОНА. Погоди-погоди. Какой Иван Никифорыч?
ОН. Здорово живешь. Совсем, что ли, плохая стала? Петьки нашего шурин.
ОНА. Какого Петьки нашего?
ОН. Брат твой Петька!
ОНА. Чего ты мелешь? Ванька у меня брат, Сережа и Саша.
ОН. Да троюродный твой брат! Из Протасовки. Сын тети Галин.
ОНА. А-а-а!
ОН. Ворона кума.
ОНА. Женька!
ОН. Женька?.. А я Петька. Женька! Ну да! Их семь человек у ей, у тети Гали, всех не упомнишь. О-о-о! Женька, Женька, точно. У него кто шурин?
ОНА. У него нет шурина. Он неженатый еще. Да какой Иван Никифорыч-то?
ОН. С Чуйского тракта… Печник он, что ли.
ОНА. Кто у нас с Чуйского?.. Не кум ли Лешкин?
ОН. Который Лешка?
ОНА. Тети Дуни Лешка.
ОН. Которая тетя Дуня?
ОНА. Стрелочница. Рельсы-то у нас откуда? Картошку нам все помогала сажать. А Лешка — сын ей родной. На спасательной станции работал.
ОН. Так он утонул же!
ОНА. Когда?!
ОН. В том годе.
ОНА. Кум утонул?!
ОН. Лешка сам.
ОНА. Лешка я знаю. Я думала, ты про кума.
ОН. А тетки Прасковьи Лешка. У него кто кум?
ОНА. Тетки Прасковьи бабы Машиной?
ОН. Да.
ОНА. Твоей бабы Маши или моей?
ОН. Твоей.
ОНА. Моей бабы Маши Прасковья в Хабаровске за прапорщиком… Сапоги у нас с портянками откуда? У них двое ребят: Танечка в третьем классе и Вовик в шестом. Никакого Лешки нету.
ОН. Несешь, сама не знаешь что. «Вовик в шестом». Уж он армию отслужил!
ОНА. Сиди «армию»! Это тети Кати сын отслужил, Владик.
ОН. А тот Вовик?
ОНА. А тот Вовик… Уж он женился на Лиде дяди Сережиной.
ОН. В шестом классе?
ОНА. Я про Владика. Лиду взял он, дяди Сережину, который сват нашей Зине. Их-то дети поженились весной. Забыл, на свадьбе гуляли? Павлик и Вика. В универмаге она торгует… горшками. А Лида — вторая дочь. Малярша она, краска-то у нас откуда? Они с Владиком тоже друг другу как-то приходятся. У нас всех один прапрапрадед.
ОН. Ну… умер он, что ли?!
ОНА. Давно. Уж лет сто.