Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 29. Семен Альтов
Шрифт:
До сих пор вижу в дверях любопытные лица соседей. Запомнил, где чья была голова.
Столько лет прошло, а следы на теле остались. По ним меня узнают читатели…
ТРЕТЬЯ ПОПЫТКА. Я уже не мальчик. Институтская практика. Завод имени Шаумяна.
(Варили масла, смазки. Все жирное, скользкое. Бедные тетки, уставшие мыться, лоснились, как шпроты. С тех пор не ем шпрот.)
Опытная установка. По стеклянным трубочкам, соединенным резинками, текло, смешивалось и что-то полезное получалось на выходе. Один из компонентов — серная кислота 98 процентов.
Однажды
Я молотком легонько стучу по резинкам.
(Кстати, до сих пор так чиню все. Не работает — постучи молотком. Иногда оно чинится.)
Тюк-тюк. Тюк-тюк. Стучу молоточком по трубочке с кислотой, мурлычу под нос. Резина трескается, струйка кислоты прицельно бьет в глаз!
От кипятка тогда спас матрос дядя Костя. В этот раз оказался поблизости слесарь по имени Сергей. Он схватил пожарный шланг и сшиб с ног струей воды в пять атмосфер из брандспойта. Я закрывался руками, катался по полу, орал.
Сергею не удалось выбить мне глаз, зато концентрация кислоты в нем опустилась до уровня допустимой
Творческие люди вне профессии опасны для себя и для общества. Всегда кто-то должен быть рядом. Не обязательно муза. Слесарь. Пожарник. Желательно врач.
Я прошел через все. В том числе через это.
В пятнадцать лет занимался боксом. Тренировались в общежитии «Корабелки» у метро «Автово».
Ринг в подвале. Из мужской раздевалки надо по коридору пройти мимо женской душевой. А как пройти мимо, когда тебе нет двадцати?!
Темная дверь душевой, продырявленная, как звездное небо. Завхоз, матерясь, раз в неделю менял у двери филенку. Наконец на болтах привернули металлический лист. Наутро дверь была пробита поперек и вдоль, будто прошита автоматной очередью сексуального маньяка.
Студентки знали, что моются не одни, гордились молодыми телами. Горячие взгляды парней доводили воду до кипения. В душевой девичий смех звучал звонче, чем при обычном, никому не нужном мытье.
Одним глазком прикоснувшись к прекрасному, ребята врывались в спортзал разогретыми. На ринге дрались яростно, до крови.
Тренер хвалил за спортивную злость.
Но стоило выехать на соревнования, боксеры становились вялые, никакие. Не было стимула.
Тренер психовал, он никак не мог понять, почему мужской характер проявлялся только в подвале!
Семидесятые. Технологический институт имени Ленсовета. Мне двадцать.
Возраст, когда после касания женской груди в автобусе сутки колотит.
…Вхожу в комнату комитета комсомола. За столом члены бюро комсомола с кумачовыми лицами передают друг другу листки. Сопят, потеют, на вопросы рядовых комсомольцев не отвечают. Картина «Комсомольцы читают закрытое письмо Ленина к Брежневу». На самом деле это была перепечатка порнографического романа «Графиня Гамиами». Тогда с порнографией было плохо. В сексе до всего доходили своим умом. Методом проб и ошибок.
Очередь на «графиню» дошла через месяц. Дали на два часа. Совпало с лабораторной
Богатое воображение, потом пригодилось в творчестве.
В институте знакомился с девушками нестандартно. Выбирал жертву. Месяц сверлил глазами. Когда высверливал насквозь, оставалась формальность. А ключевую фразу сплести талантливо — нет проблем!
После месяца артподготовки подхожу к мирно пасущейся в вестибюле студентке и давлюсь фразой: «Не хотите пойти на концерт органной музыки?!» (Староиндийское начало, ведет к победе в три хода!)
Бедняжка оглянулась по сторонам: «Вам кого?»
— Вас!
Судя по технике бега, у девушки был первый разряд.
Самое смешное: я сам в жизни не слушал органа, толком не представлял, как он выглядит! Но был уверен: незнакомка все отдаст за органную музыку! Идиот!
Психиатр поставит диагноз: неадекватное восприятие жизни формирует душевнобольного. Либо творческую личность.
Все шло по плану. От глупости через идиотизм к профессии писателя. Ситуации, в которые попадал сдуру, оставалось грамотно записать.
Фраза «А не пора ли на концерт органной музыки?» в институте стала крылатой. Она служила приглашением дамы в постель.
Если у метро слышалось жеребячье ржанье — не сомневайтесь: Соколов и Шпильфогель в институте. Оба с прекрасным чувством юмора и желанием жить со всеми подряд.
…Племенные жеребцы с мокрыми от смеха глазами стоят на лестнице.
— Сенька, сдохнуть можно!.. Тестируем девок на половую зрелость! Смотри!
В руках у «экспертов» спущенный воздушный шарик, напоминающий фаллос, которому уже все равно. Студенткам предлагалось потрогать опытный образец.
Чуя подвох, девицы отказывалась. После клятв, что не последует гадость, осторожно касались.
От хохота штукатурка сыпалась с потолка.
Одни робко тыкали пальчиком в шарик. Другие брали в руку целиком.
Угадайте с трех раз, кто девушка, а кто женщина…
Я на втором курсе института. Старшекурсники приглашают на встречу Нового года. Большая честь.
Взял с собой девушку. Я уже держал ее за руку. Настолько далеко зашли отношения.
Приехали компанией за город. Сели за стол. Из Таллина добрался Мадис Киви. С рюкзаком ликера «Вана Таллин».
Разлили в поллитровые алюминиевые кружки. Как выяснилось позже, на всю новогоднюю ночь.
Ликер я видел впервые. Как показать девушке, что рядом с ней настоящий мужчина? Под бой курантов выпиваю кружку ликера до дна.
Это произошло в двенадцать ночи тридцать первого декабря. Очнулся второго января утром. Ни девушки, никого рядом не было. Со мной была только головная боль.
Лет пять мутило от слов «Вана Таллин».
Семидесятые. Спортивный лагерь от института под Херсоном на море.