Антология современной швейцарской драматургии
Шрифт:
ГЕРМАН. Мой пассажир этого не захочет.
АНТОН. Рапсовый дизель не загрязняет среду. Это аргумент в его пользу.
ГЕРМАН. Он пахнет. Картошкой фри.
АНТОН. У тебя узкий кругозор. Тебе лишь бы зашибить деньгу, а после хоть трава не расти.
ГЕРМАН. Я бы взял твой дизель. Но пассажир этого не хочет.
АНТОН. Значит, тебе нужен другой пассажир.
ГЕРМАН. И я заполучу его у тебя.
АНТОН. Если ты объяснишь людям, что с
ГЕРМАН. Какую планету.
АНТОН. Мы в энергетической ловушке, Герман, в спирали, которая крутится вниз, все время вниз. Похоже на воронку в ванне, когда ты вытащил затычку. Но в слив уходит не вода, уходит все человечество.
ГЕРМАН. Ты меня не пугай.
АНТОН. Мы живем на умирающей планете. Это факт. Если мы будем сжигать нефть такими темпами, как до сих пор, то через пятьдесят лет уровень воды в океанах поднимется на восемь метров. Половина человечества захлебнется, другая сбежит ко мне в горы. Еще до этого растают полярные шапки, остынет Гольфстрим, а затем наступит галактическая зима. И продлится она несколько миллионов лет. С твоим смрадометом мы, отпустив тормоза, катим прямиком в ту самую воронку. И с каждым новым днем приближаем собственную гибель.
ГЕРМАН. И что меняет твой рапсовый дизель.
АНТОН. Он решает проблему, Герман. Рапсовый метилэфир разлагается в атмосфере на девяносто восемь процентов всего за двадцать один день. Выброс двуокиси углерода на восемьдесят процентов меньше, чем у обычного дизеля. Ну, что ты скажешь.
ГЕРМАН. Я этого не знал. Никто мне об этом не говорил.
АНТОН. Вот теперь я сказал.
ГЕРМАН. Тебе надо написать все это на фанерке и повесить ее на придорожной елке.
АНТОН. Это ничего не даст.
ГЕРМАН. Доведи свои мысли до людей, Антон. Раз ты знаешь, как решается проблема, пусть эту тайну знают все.
АНТОН. Людям не нужно спасения. Это тоже факт, если взглянуть на жизнь с их стороны. Да и не все ли равно, как она кончится. Мы живем на умирающей планете. Через три миллиарда лет ей и без того каюк. Солнце раздуется до краев нашей солнечной системы. Все мы сгорим. Хоть с рапсовым дизелем, хоть без него.
Карл подходит с Эрикой.
ЭРИКА. Отпусти меня, зверюга, я не хочу тут выходить. И не выйду. Оставь свою затею. Взгляни на мою руку.
КАРЛ (орет). Она меня укусила. В руку.
АНТОН. Ну и вид у нее. Чтоб такая ночевала на моей заправке. Это исключено.
ЭРИКА. Здесь я из автобуса не выйду. Хоть убейте меня.
ГЕРМАН. Что там, в гараже, рядом с машиной. Как это называется. Кровать. Для тебя.
ЭРИКА. А у вас есть машина.
АНТОН. Можно и так сказать.
ЭРИКА.
АНТОН. Вам я машину не доверю. И не надейтесь.
ЭРИКА. За руль сядете вы.
АНТОН. Ни за что.
ЭРИКА. Я заплач'y.
АНТОН. Я пьян. Да-да, пьян. Не под хмельком или навеселе. Настукался как сапожник. Так уж получилось. Хотя по мне не видно. Я не могу распускать себя, проблема характера. К тому же мне присуще слишком большое чувство ответственности.
ЭРИКА. Рискнем. Вы поведете машину, я буду вас страховать.
АНТОН. До завтрашнего обеда я за руль не сяду. Чтобы по крайней мере не угробить других.
ЭРИКА. Движение в это время почти замирает.
АНТОН. Зато дорогу то и дело перебегает разное лесное зверье. А я не хочу увидеть косулю с ее детками у меня под колесами.
ГЕРМАН. Что ж, тогда начнем.
АНТОН. Начнем что.
ГЕРМАН. Убирать летние шины.
АНТОН. Я сказал, что согласен. Кто-нибудь слышал, что я согласен. На моей заправке нет места для молодой женщины. Тем более среди ночи. Возьмите ее с собой в санаторий. Там, наверху, есть врач. Говорят, пользуется популярностью у дам. Как и его процедуры. Дамам нужны именно они, а не литры моторного топлива. Заберите эту даму с собой. Она избалована. Ей нужен французский завтрак, а не дизель с моей заправки.
КАРЛ. Сваришь ей кофе, черт бы тебя побрал.
АНТОН. И не подумаю.
КАРЛ. Скажи что-нибудь, Герман.
ГЕРМАН. Антон, возьми себя в руки.
АНТОН. Здесь, наверху, человеку одиноко, и он начинает размышлять. У меня здесь есть водка, опасное зелье, ядовитое зелье, святое зелье. Я люблю выпить бутылочку, иногда даже две, а закусываю тем, что смотрю телевизор. И при этом теряю голову. Ну и что, мое личное дело. Видишь эту тарелку. Ею я развлекаю себя по вечерам. Ни один странник не забредет так далеко, как забредаю я. Люблю посидеть на свежем воздухе. Чувствую погоду, сейчас вот дует западный ветер. Завтра утром небо окрасится цветом крови, а на горизонте протянется голубая полоска, вернее, бледно-голубая, почти серебристая. Когда свет низвергается с гор, лучше туда не смотреть. И уж, конечно, не следует быть трезвым. Я не хочу ее. С ней у меня возникло бы слишком много идей. Спокойной ночи.
КАРЛ. Бред какой-то.
АНТОН. Что здесь написано. За-крыто. Почему сюда заваливаются какие-то идиоты. Да еще ночью.
ГЕРМАН. Идиоты. Кто тут идиот. Ты король или кисейная барышня. Распустил нюни. Наверняка не мылся целый месяц. Ты хозяин станции или кто. Закрыто. Какое мне до этого дело. Мешок с дерьмом. Держать тут речи. Мой бак пуст. Заполнить.
АНТОН. Моим рапсовым дизелем.
ГЕРМАН. Это заправка или что.