Анжелика и дьяволица
Шрифт:
— Пожалуйста, не считайте себя покинутой. Все, кто живет в Голдсборо, могут рассчитывать на мое внимание и любовь. Как только вы пожелаете, мы вместе подумаем, как быть дальше. Вы можете призвать своих девушек сюда или присоединиться к ним в Порт-Руаяле.., что не помешает нам оставаться друзьями, даже напротив.., если вам нравится Голдсборо…
— Но я не хочу уезжать! — сжимая руки, вскричала Амбруазина. — Я хочу остаться здесь, одна, с вами…
— Но вы же их «благодетельница», — возразила Анжелика, — и эти девушки нуждаются в вас. Идемте, Амбруазина, успокойтесь! Вы же не ребенок.
— Нет! Я брошенный ребенок! — в отчаянии вскричала герцогиня.
Казалось, она потеряла разум.
Словно ото сна, она пробуждалась от своей жизни отшельницы и затворницы, чтобы в тридцать пять лет почувствовать себя ребенком, потерявшим где-то свою душу и отданным на растерзание чудовищу.
Анжелике представилось, что душа герцогини де Модрибур блуждает в пустынных небесных сферах, будто птица, потерявшая свою стаю и вынужденная сама искать верное направление пути. Анжелика много раз видела таких, обычно молодых и неопытных птиц, которые взлетали, опускались, снова кружили в небесах, издавая безответные крики. Она разделяла тоску этих потерянных существ, которым не на кого уповать, они были обречены на гибель, если не находили в себе силы и волю к жизни…
«Ему кажется, что за ним вот-вот прилетит мать, — говорил Кантор, который тоже любил вместе с ней по вечерам наблюдать за птицами, — но это не так, мать никогда не возвращается…» Анжелика как ребенка погладила Амбруазину по голове.
— Все хорошо, — успокаивающе сказала она, — потерпите! Здесь вы в безопасности, никто вам не причинит зла. Когда вы окрепнете, мы поговорим. А пока живите и не тревожьтесь ни о чем. Знаете, я сейчас собираюсь отнести Абигель подарки, которые мы с мужем для нее приготовили. Хотите пойти со мной? Вам станет спокойнее, когда вы увидите ее очаровательную малышку…
Для Абигель они приготовили Библию, отделанную золотом и серебром и двумя чеканными пластинами — одна изображала исход из Египта, другая — Эсфирь с Артаксерксом; пурпурное, расшитое золотом покрывало, накидку на, подушку и уголок для одеяльца.
Для остальных членов семьи Анжелика добавила коробку конфет из Англии и два горшочка — с зеленым имбирем и флердоранжем.
Кантор, Марсиаль и их приятели шумной гурьбой тоже пришли поздравить маму и малышку.
Анжелика боялась, как бы многочисленные посетители не утомили Абигель. Молодая мать волновалась из-за того, что у нее все еще не было молока и держался небольшой жар. Анжелика пообещала ей на следующее утро принести настой из трав, дала несколько советов Северине, Ребекке и тетушке Анне, которые должны были всю ночь сменять друг друга у постели Абигель, и поговорила с Габриэлем Берном, внимательно следившим за порядком в своей маленькой семье.
Сопровождаемая Амбруазиной, Анжелика сделала еще какие-то дела и наконец осталась одна. С наступлением ночи вернулись и ее тревоги. Она упрекнула себя в том, что не рассказала отцу де Вернону о своих подозрениях в чьих-то Дьявольских кознях против них. Иезуит не выглядел враждебным, так отчего она не доверилась ему? Но почти сразу внутренний голос призвал Анжелику к осторожности.
Менее всего она боялась индейцев. Пытаясь представить происшедшие события в некой логической последовательности, Анжелика не улавливала их связи между собой. Неизвестный корабль с незнакомыми людьми на борту, которые будто намеренно дали ложные сведения; женщина, нет, — две женщины, которые слишком долго спали, явно под действием снотворного… Нелегко было решиться и раскрыть эти факты исповеднику,
Такую дьявольскую операцию, в которой было предусмотрено все до мельчайших деталей, мог замыслить только человек с коварным умом, осведомленный об их быте, привычках, характерах и особенностях. Эта интрига, очевидно, была нацелена на то, чтобы вовлечь всех троих в неминуемую трагедию и, возможно, уничтожить. Думая об этом, Анжелика всякий раз содрогалась. Нет, ей нельзя самообольщаться. Все это было отнюдь не цепью случайных неприятных совпадений, в чем ей хотелось иногда себя убедить.
За всем этим кто-то стоял. И он мстил им. Но кто мог до такой степени их ненавидеть? Неужели кто-то питал такую ненависть к Пейраку, что решился отнять у него жену.., заставить его пойти на убийство… Или это месть Анжелике? Неужели она кого-то обидела так сильно, что этот человек пошел на подобную подлость? Она подумала о Кловисе, который внезапно исчез.
Она знала, зачем Жоффрей поручил Кантору привезти Кловиса: расспросив его, Жоффрей надеялся узнать, откуда взялся фальшивый приказ, из-за которого Анжелика отправилась в английскую деревню, прямо в ловушку канадцев. Кантор получил его от Мопертюи. Но тот уже был в Канаде.
Тогда, в Хоусноке, желая установить истину, Пейрак разговаривал со всеми людьми Мопертюи, кроме Кловиса. Но тот исчез.
Какое-то время Анжелике казалось, что она ухватила верную нить, но, поразмыслив, она поняла, что это не так.
Она не могла представить себе, чтобы этот бедный угольщик был способен на столь тонкие психологические опыты. Хотя никогда нельзя знать наверняка, чего можно ждать от этих скрытных, незамысловатых людей, когда у них появляется какая-то цель. Тогда их хватка может уподобиться бульдожьей. Но в любом случае, если бы Кловису вздумалось бродить здесь в округе, его бы немедленно узнали и привели к графу де Пейраку.
Оставалось выяснить, откуда взялось снотворное в кофе, ибо не было никаких сомнений: именно от кофе, который пили только госпожа де Модрибур и госпожа Каррер, обе женщины погрузились в столь долгий сон.
Анжелика стала разглядывать порошок жареного кофе, который у нее еще оставался. Он был обычным на вид и имел восхитительный аромат. Если бы здесь был Жоффрей, он бы исследовал его и обнаружил примесь.
Она подумала, не спросить ли на сей счет мнение торговца пряностями. Быть может, со своим тонким обонянием и знанием колониальных товаров он смог бы определить, что содержит кофейный порошок… Но Анжелика решила не вмешивать в свои дела этого пирата, который даже не жил в Голдсборо. Не желая подвергать кого-либо опасности, — отравиться мог тот же котенок, который без конца нюхал кофе, — Анжелика не без сожаления решила избавиться от порошка.