Аокигахара
Шрифт:
[2] Автор напоминает, что нобори (яп. ? — буквально: «знамя») — длинное узкое полотнище, фиксированное с трех сторон, позднейшая модификация хата-дзируси (яп. ??), которая получила распространение в период Сэнгоку-дзидай. О-ума-дзируси — это массивный флаг, который использовался для определения даймё или полководца на поле боя.
[3]Если кто-то не знает: Снежный шар (англ. Snow globe), также называемый «стеклянный шар со снегом» — рождественский сувенир в виде стеклянного шара, в котором находится некая модель (например, домика, украшенного
Глава 28
Сознание прояснилось, и я понял, что лежу на холодном полу. Ничком, в человеческой форме, с затёкшей рукой и каким-то странным, тянущим чувством в груди. В следующий миг воспоминания накрыли меня снежной лавиной. Пустошь, Сэт, дракон и Древо Судьбы… Что, мать его, происходит?!
Оттолкнувшись руками от плит, я принял сидячее положение и непонимающе огляделся. Небольшая круглая площадка и серый туман по краям. В центре стоит прямоугольный обеденный столик и рядом циновки… Здесь мы в прошлый раз разговаривали с Синигами. Только столика не было, но и положить на него! Выходит, я не растворился в Древе Судьбы? Не превратился в кодама?
Хотя, чему, собственно, радоваться? Синигами же должен со мной пообщаться? А потом уже смерть? Или…
— Здравствуй, старый друг! Смотрю, ты решил меня навестить? — вышедший из тумана Синигами довольно оскалился, уселся за стол и сделал приглашающий жест. — Ну, присаживайся!
Выглядел он точно так же, как и в нашу последнюю встречу. Под два с половиной метра ростом, широченные плечи и как ёлка увешан непонятными фенечками. Мешочки, косточки, черепа каких-то мелких тварюшек, пучки травы и деревянные фигурки животных. И, помимо этого, еще несколько килограммов разноцветных металлов в бивнях, носу и ушах. Натуральный тролль-шаман. Только без бубна…
— И тебе не хворать! — поднявшись с плит, поприветствовал я бога Смерти и уселся напротив него за стол. — Юки-сан тебя, надеюсь, нашла?
Нет, понятно, что меня так и подмывало спросить о своей судьбе, но делать этого пока что нельзя. Все разговоры о делах только после обмена приветствиями и лёгкой беседы с хозяином. Ну или после трёх рюмок саке.
— Юки, и без «сан»! — вышедшая из тумана девушка картинно нахмурилась, но не выдержала и улыбнулась. Затем подошла к столу и поставила на него поднос с двумя очень знакомыми бутылками, тремя оловянными стаканами и вазочкой с кусочками мелко нарезанной рыбы.
На Юки было надето парадное белое кимоно с голубыми узорами. Волосы собраны в традиционную прическу с кучей шпилек, заколок и ленточек. На ногах гэта и белые традиционные носки. Безупречно и очень красиво. И это дух Холода, ага… Они решили устроить мне проводы? Очень похоже на то, и… спасибо им за это огромное! Нажраться перед смертью? Лучшее сложно даже представить.
Усевшись по правую руку от Синигами, Юки сервировала стол, убрала поднос и разлила по стаканам напиток. Ноздрей тут же коснулся запах Иошиного самогона. Вот прямо родным повеяло, и стало немного грустно, что все это в последний раз.
— Ну, за встречу! — Синигами взял со стола стакан, отсалютовал и выпил.
Мы с Юки последовали его примеру. При этом девушка тоже выпила до дна и даже не поморщилась. Сто пятьдесят граммов самогона, ага… Хотя, чему я, блин, удивляюсь? Когда ты подруга парня, у которого двухсотграммовый стакан в ладони выглядит как хрустальная рюмка, приходится соответствовать.
Выпивка прокатилась по пищеводу тёплой волной, в голове сразу же зашумело, и все мои проблемы отступили на второй план. Не, ну а хрена ли тут грузиться? Самурай должен жить, осознавая, что он может умереть в любой момент, и нужно ценить каждую минуту, проведённую при жизни, потому что она может оказаться последней[1]. Вот я, собственно, и ценю.
— Как же хорошо! — Синигами кинул в рот полоску рыбы и блаженно зажмурился. — Замечательные у тебя друзья, Таро! Умеешь ты их находить.
— А откуда ты взял столько самогона? — с улыбкой поморщился я. — Что-то я не припомню, чтобы Иоши его в последнее время варил.
— Может быть, и не варил, — тролль довольно оскалился. — Тануки послал мне дарственную записку и подарил мне сто двенадцать бутылок, которые хранились в его лаборатории неподалёку от Ки. Я сходил и забрал, а ему и его подруге вручил омамори.
— Он ее написал и сжёг с правильными словами, — пояснила Юки, видя мою непонимающую физиономию. — Ты что же не помнишь? К тебе же память должна была вернуться. Ты же там такого натворил возле Древа Судьбы.
— Так он же сейчас человеком, — кивнув на меня, усмехнулся Синигами. — Вот и не помнит. А ты давай — наливай!
Юки кивнула и разлила вторую бутылку, затем жестом фокусника вытащила из воздуха третью и поставила ее на стол.
Мы выпили. Синигами закинул в рот очередную полоску рыбы и, кивнув на вазочку, посмотрел на меня.
— Ты закусывай! А то ж пацан совсем с виду. А ну как развезет…
Я кивнул, затем кинул в рот две полоски и тоже блаженно зажмурился. Не, как же классно! Триста грамм самогона, перченая рыба и такие замечательные собутыльники! Льюис Кэррол ошибался, описывая безумное чаепитие. Там не чай должен был быть, а самогон! И действующие лица другие.
В голове уже хорошо так шумело, хотя соображал я нормально. Нет, конечно, можно было перекинуться в лиса, и сбросить тем самым большую часть опьянения, но только зачем? Нормально ведь вроде сидим.
— Вкусная, — я кивнул на вазочку с рыбой и посмотрел на Синигами. — Только закусывать лучше солеными огурцами.
— А где их взять? — тут же поинтересовалась Юки. — В смысле, как их солить?
— Ща научу! — выставив ладонь, с некоторым трудом произнес я, и минут за десять рассказал приятелям о том, как засаливала огурцы моя мама.
Со стороны это выглядело маразмом. Пьяный парень в плетёном доспехе заплетающимся языком рассказывает про огурцы богу Смерти и Духу Зимы. Да, наверное, но высшие ками, принимая человеческую форму, чувствуют вкус выпивки и еды. Они даже способны немного пьянеть. Нет, так-то Синигами и Юки могут вообще не есть и не пить, но зачем им лишать себя удовольствия?