Апофения

Панчин Александр

— Что за черт? Держи их на мушке, — крикнул Хэнк военным. — А выдержите руки на виду, чтоб я их видел! Давай сюда бумагу.

Эндрю отдал папку.

— Так значит все-таки сообщник? Ну-ну! — Хэнк, не опуская пистолет, взял документ и принялся читать. По его телу пробежала неприятная дрожь. Старший следователь всегда волновался, видя государственную печать. Сам министр обороны? Черти! Что творится!

— Так мы можем идти? Нам вообще-то работать надо, — спросил Макс.

— Возможно, я и не могу вас арестовать, но я пойду с вами. Я не доверяю таким типам, как ты, Коваль!

— А у тебя есть вот такая черная карточка для доступа в секретные подземные помещения? — Эндрю показал карточку, которая висела на серебристой

цепочке у него на шее. — Подписана лично министром обороны, — добавил он, злорадно повертев карточкой в руках.

Хэнк скривил губы.

— Дразнить меня вздумал? Даже если меня не пустят внутрь, я все равно буду следить за вами. Я не купился на эти сказки о том, что вы хотите всем помочь. Может, тебе и удалось зомбировать министра своей абракадаброй, Коваль, но на меня такое не действует.

— Это почему? — поинтересовался Макс.

— Потому, что я не идиот! У меня еще сохранился здравый смысл, старая полицейская закалка! Я вижу вещи такими, какие они на самом деле. Я ношу это, — гордо ответил Хэнк, доставая из кармана маленький голубой камень. — Аквамарин-2100 — лучший нейтрализатор магии. Не ожидал от меня такого, да, Коваль? Я за него кругленькую сумму заплатил.

Макс неуверенно посмотрел сначала на камень, потом на Эндрю.

— Бесполезный кусок камня, — махнул рукой Эндрю.

— Но красивый, — добавил Макс. — Слушайте, нам нужно идти, не мешайте.

Хэнк еще раз посмотрел на Макса, потом на Эндрю, повернулся и быстро зашагал в сторону своей машины. «Чертовы отморозки».

Нарядившись Таиландскими белыми слонами, Эндрю и Макс переглянулись. Выглядели они, конечно, нелепо. Кроме того, в костюме было жарко, а каждый вдох и выдох сопровождался странным гудением хобота. «Если такова цена за спасение человечества — попотеть в нелепом костюме несколько часов — что же, такую цену можно и заплатить», — размышлял Макс, пока Эндрю поправлял застежки на его костюме. «Когда все закончится, Мэри будет гордиться мной».

Военные безропотно пропустили колдуна и его помощника во внутренний дворик института. Некоторые из солдат с трудом сдерживали смех, глядя на костюмы, но Макс держал голову высоко. Ничего, потерпим. И не такое унижение бывало в моей жизни, — Макс подумал о последней встрече с Реджинальдом и содрогнулся. Третий корпус. Лифт. Предъявление черной карточки электронной системе авторизации. Отдел СУБ-1.

Самое секретное место в институте представляло собой ярко освещенный коридор с белоснежными стенами и множеством запертых дверей. За дверьми располагались лаборатории, где еще недавно велись самые важные исследования в сфере военных технологий. В течение пяти минут Эндрю и Макс блуждали под высокими потолками коридора. Над их головами виднелись многочисленные металлические трубы с кранами и вентилями, прямо как в фантастических фильмах. В самом конце коридора находилась еще одна запертая дверь с табличкой, на которой было написано: «реликтовые помещения». Макс использовал ключ, который утром передал ему сотрудник министерства обороны. Дверь отворилась, и взору предстала каменная лестница, ведущая на следующий подземный уровень.

— Мы будто спускаемся в ад, в самое пекло, — довольно усмехнулся Эндрю, поправляя лямки рюкзака, который он все это время нес на спине. — Святость этого места была осквернена! — добавил он, кивнув в сторону разбросанной по полу медицинской посуды. Внизу ждал еще один коридор.

— Это смешно, — обозлился Макс после долгих беспочвенных блужданий. Коридор на этом уровне отличался от предыдущего. Здесь было тусклое освещение, прохладно, но не сыро. Место выглядело совершенно заброшенным, древним, жутковатым. Вдоль стен располагались гудящие приборы, счетчики, системы вентиляции, давно вышедшие из производства, но все еще продолжавшие работать. Это оборудование явно выполняло какую-то важную функцию, служило цели, которая всеми была забыта. Но больше

всего Макса удивили причудливые душевые кабины, расположенные по сторонам коридора. Кто захочет принимать душ в этом мрачном месте? На некоторых дверях были изображены непонятные символы, самый заметный из которых представлял собой оранжевый круг, из центра которого в три стороны торчали симметричные изображения, похожие на головы рогатых антилоп. Максу показалось, что он уже где-то видел этот символ, но он не помнил где. Все увиденное на этом этаже служило далеким напоминанием древней угасшей культуры. «Старая наука».

— Мы пришли, — сказал Эндрю, встав напротив широкой стеклянной двери, за которой виднелось компактное помещение. — Это называется шлюзом. Нужно найти переключатель, чтобы нас пустило в следующий отсек. — Эндрю нажал на большую красную кнопку на стене. Загорелся красный свет и дверь, через которую Макс и Эндрю только что вошли, глухо закрылась.

— Что происходит? — испуганно спросил Макс. — Мы заперты в этой маленькой комнате!

— Все в полном порядке. Я надеюсь, что механизм до сих пор работает, — ответил Эндрю. В этот момент с потолка начала распрыскиваться вода, и комната стала постепенно наполняться туманом. Когда Макс совсем перестал что-либо видеть, распрыскиватели выключились, и подул теплый сухой воздух. Туман стал разрежаться, возвращая видимость к норме. Все это продолжалось несколько минут, и у Макса нарастало чувство дискомфорта. Вдруг лампочка в углу комнаты сменила цвет с красного на белый, раздался щелчок, и открылась дверь в хранилище.

— Зачем все это было? — продолжал удивляться Макс.

— Просто так. Как в фильмах иногда показывают. На самом деле я не знаю зачем, но знаю, что так положено. Наши предки были не без причуд, не так ли?

Если бы Макс был экстрасенсом и мог проникнуть в разум Эндрю, его бы, наверное, оскорбило сравнение собственной персоны с жителями острова Фиджи, практиковавшими культ карго.

Во время Второй мировой войны тихоокеанские островитяне видели, как на посадочные полосы аэродромов садятся самолеты и привозят полезные грузы. После войны самолеты перестали прилетать, но островитяне продолжали устраивать подобия взлетных полос, разжигали рядом костры, размахивали бамбуковыми палочками, повторяя действия белых людей, и даже изготавливали деревянные самолеты, ожидая, что эти ритуалы заставят магических летающих существ вернуться. Не так ли зарождаются все религии?

Тем временем Максу удалось разглядеть внутренности того, что напоминало гигантский холодильник: серые металлические стены, множество медленно раскачивающихся вентиляторов и огромное количество, сотни, тысячи металлических контейнеров, аккуратно разложенных по полкам.

Пока Макс разглядывал саму комнату, Эндрю сконцентрировался на содержимом контейнеров. Он ходил от ящика к ящику и внимательно рассматривал этикетки. Не без усилия он открыл крышку одного из контейнеров. Макс подошел ближе и заглянул внутрь. Ящик был наполнен пробирками, тысячами маленьких пробирок с какой-то прозрачной жидкостью. К каждой пробирке прилагалась запечатанная металлическая игла. Во внутренней стенке самого ящика дружелюбно моргала энергосберегающая лампочка.

— Я сейчас заплачу от умиления! — взволнованным голосом сказал Эндрю. — Это оставили нам наши предки. Они предвидели, что наступит день, когда нам будет нужна помощь. И оставили нам средство для спасения, чтобы выручить своих бесполезных внуков и правнуков! И вот мы здесь, в этом памятнике древней забытой культуры, которая столько могла бы нам дать…

Макс кивнул, делая вид, что понимает, о чем речь. На самом деле он уже давно смирился с тем, что кругом происходит что-то странное. Он знал лишь одно: похоже, Эндрю знает, что делает.