Шрифт:
Предисловие
Ане изменил ее парень, и девушка решила, что всё дело в звездах: ведь ей с мужчинами-Скорпионами не по пути. Олег не сдал экзамен, а потом вспомнил, что сегодня пятница, 13-е: и зачем он вообще что-то учил? Профессор
Термин «апофения» был введен в 1958 году немецким нейропсихологом Клаусом Конрадом, который определил его как «немотивированное видение взаимосвязей», сопровождающееся «характерным чувством неадекватной важности». Современный нейропсихолог Питер Брюггер описывает апофению как «слабость человеческого мышления», склонность принимать «иллюзии за откровения».
Примеров проявления этого феномена множество. Кто-то видит скрытый смысл в валяющихся в лесу ветках, а кто-то замечает лица в складках рельефа на снимках Марса или выявляет призраков, монстров и гуманоидов на размытых, низкого качества изображениях. Иные принимают торчащую из воды корягу за лохнесское чудовище, а обросшие мхом пни – за леших.
Апофения нестрашна, если мы сохраняем способность критически мыслить, отделять реальность от воображения. Более того, она играет важную роль в искусстве и развитии культуры. Но что станет с цивилизацией, если мы будем придавать огромное значение любым закономерностям, даже тем, которые существуют лишь в нашем воображении? Что произойдет, если иррациональное затмит рациональное и начнет доминировать во всех сферах нашей жизни?
Еще в 2012 году я написал антиутопию «Апофения». Увы, с тех пор некоторые из моих пессимистичных прогнозов, описанные в новелле, сбылись. В издании 2018 года я сохранил исходный сюжет, но подверг текст значительной редактуре, добавил новые идеи и отсылки к современности.
Все персонажи и события, несмотря на очевидную связь с реальностью, являются полностью вымышленными. Данное произведение содержит материалы, способные вызвать дискомфорт у людей, которые верят в сверхъестественное. Оно не предназначено для тех, кого может оскорбить обычная книга.
Глава 1
Безголовые
«Я наверняка выиграю это дело, – усмехнулся Гай, оглядывая зал суда. Прокурор гордился собранными уликами: никаких сомнений в виновности подсудимого не оставалось. – Он сядет за решетку. Я сделаю все, что для этого потребуется».
– В иной стране за преднамеренное лишение жизни, лишение столь жестокое и хладнокровное, незамедлительно последовала бы смертная казнь, – начал свою тщательно продуманную речь прокурор. – Конечно, не вашему покорному слуге судить о мягкости законов нашего государства и виновности подсудимого: на то здесь присутствуют уважаемые присяжные. Но именно мне сегодня выпала честь доказать собравшимся, что подсудимый должен понести наказание.
Выдерживая паузу, Гай повернулся к присяжным, затем к судье. Тем временем включился проектор, и на матовом экране за спиной прокурора появился первый слайд презентации. Обвинитель взял в руки пульт управления и серебристую указку, прокашлялся и заговорил вновь:
– Итак, наши эксперты из криминалистического отдела составили психологический портрет обвиняемого. Согласно отчетам, у подсудимого психологический тип серийного убийцы, он является ярко выраженным социопатом. Но, разумеется, само по себе это не доказывает вину обвиняемого, а лишь указывает на возможный мотив преступления.
Гай щелкнул кнопкой и переключил слайд.
– На экране представлены отпечатки ладоней и пальцев подсудимого. Анализ, проведенный специалистами, показывает, что они соответствуют отпечаткам преступника. Чуть позже эту улику прокомментирует эксперт, но сначала я бы хотел дать слово свидетелям, которые ясно видели, как подсудимый совершает свое злодеяние.
Прокурор кивнул, и к трибуне поспешно направилась девушка лет двадцати. На ступеньках он подал ей руку, и свидетельница робко приняла помощь.
– Поклянитесь на Священном Писании, что будете говорить правду и только правду, – потребовал судья.
Девушка положила руку на коричневый том, лежащий перед ней.
– Клянусь, – сказала она тихим голосом.
– Расскажите суду все, что вы видели.
– Это был он! Мужчина, одетый в белый свитер. Я видела, как нож блестел в его руке. Была темная ночь, но я разглядела все очень подробно. Его жертва лежала на столе… Такая беззащитная! Он отрубил ей голову, при этом напевая себе под нос, будто ничего страшного не происходило. Это было так ужасно! Я закричала и… Больше я ничего не помню.
Судя по лицу обвиняемого, он был крайне удивлен, даже шокирован. Гай торжествовал: «Подсудимый не знал, что его застали с поличным».
Присяжные стали шумно переговариваться, и судье пришлось призвать публику к порядку, громко постучав по столу увесистым деревянным молотком.
– Ваш следующий свидетель, – обратился к Гаю судья.
– Сильвия, пожалуйста, расскажите, что видели вы, – прокурор пригласил женщину постарше. Голос Сильвии был мягким и слегка подрагивал от волнения.
– Сильный ветер дул мне в лицо, и я искала, где бы укрыться от холода… Я увидела небольшой деревянный дом, в окне которого горел свет, и хотела направиться к нему. Но тут я заметила человека, который подошел к двери, открыл ее ключом и вошел внутрь. Это была ночь преступления. Этим человеком был он, – Сильвия указала на обвиняемого и с ненавистью посмотрела на него.
– Когда преступник входил в дом, в руках у него был нож, – продолжила женщина. – Мокрый от капель, этот нож сверкал в свете полной луны… Я застыла, мое сердце заледенело от ужаса. Я готова была закричать от страха… Самого убийства я не видела, но почувствовала, как невинная душа жертвы отправилась на тот свет. Бедняжка… За что он ее так?
Женщина обратилась к судье:
– Ваша честь, можно мне вернуться на свое место? Мне тяжело вспоминать это.
Судья утвердительно кивнул, и Сильвия уступила трибуну Гаю.
– Итак, свидетели подтвердили, что подсудимый был на месте преступления, а в руках держал нож – орудие убийства, – подытожил прокурор. – Одна из свидетельниц описала и само преступление. Однако чтобы полностью устранить сомнения в том, что подсудимый действительно совершил это гнусное деяние и у него был мотив, мы подключили к делу других экспертов. Настала очередь твердых научных фактов, и я бы хотел пригласить сюда доктора наук, профессора, академика Павла Шарова.