Апофеоз Империи
Шрифт:
— Взгляните на свои отчёты, — я поднял и грубо бросил на стол пачку бумаг. — Мы и так в Аду! Судьба всего русского народа в ваших руках. Только вам по силам прекратить страдания. Разве вы не хотите войти в историю победителем?
— Войти в историю, — ухмыльнулся Император.
— Отец, слишком поздно поворачивать назад, — вклинился Миша. — Я понимаю, это тяжелое решение, но ты должен его принять. Ради всех нас. Ради России.
— Напомни, каков будет ущерб? — Пётр поднял на меня глаза. — Сколько жертв?
— С учётом ориентировочной мощности в восемьдесят
— Сто миллионов… — Император отрицательно мотал головой. — Ни одна война столько жизней ещё не забирала. А если они не сдадутся? Если весь мир объединится против нас, мы не выстоим.
— Такая вероятность существует, но тогда мы сможем пойти на более радикальные меры.
— В смысле? А почему я узнаю об этом только сейчас? — Пётр нахмурился и встал из-за стола. — Выкладывай!
— В моём мире проводили кое-какие расчёты и пришли к выводу, что всего несколько зарядов небольшой мощности, установленных на дне Атлантического океана, вызовут череду сильнейших землетрясений, которое породит множество цунами. Утверждать не стану, но велики шансы, что вся прибрежная Европа окажется под водой. Англий однозначно перестанет существовать. С поляками и турками не всё так просто, но на этот раз они точно испугаются нашей мощи.
— А такое возможно? Смыть половину Европы? — переспросил Миша. — А почему это не стало нашим планом «А»?
— Потому что это немыслимо! — воскликнул Император. — Отправит на дно морское миллиард людей?! Ты хоть понимаешь, о чём говоришь? Такое нам точно не простят.
— В качестве альтернативы можно выложить карты на стол и рассказать «партнёрам» о такой возможности. Защититься от ней они всё равно не смогут, — продолжил я. — В любом случае процесс уже налажен, все необходимые испытания проведены. С каждым месяцем мы будем наращивать количество боеголовок. Через полтора года их окажется достаточно, чтобы похоронить этот мир под слоем пепла.
— Ох, и зачем я только в это ввязался… Такого оружия не должно существовать ни в одном из миров, — Пётр рухнул на кресло и поджал губы, видимо, от нервов.
— Если тебе страшно, давай я это сделаю, — предложил Миша и потянулся к чемодану.
— Не смей! — Пётр ударил его по руке. — Никто не должен брать такой грех на душу. Никто, кроме меня…
— Если хотите, это могу сделать я. Мне, атеисту, это не принципиально, — сказал я, глядя Императору в глаза.
— Хватит, — гаркнул Пётр и ударил кулаком по кнопке. Вновь воцарилась тишина. — А теперь оставьте меня одного. Доложите об итогах.
— Как вам будет угодно, — я первым направился к двери.
Миша задержался ещё на полминуты, мне удалось заметить краем глаза, что он обнял отца и что-то прошептал на ухо. Я же в это время поспешил на поверхность, даже сесть в спокойной обстановке и отдать приказ об атаке своим человекоподобным марионеткам, созданным при помощи магии.
Да, красная кнопка была лишь муляжом, ведь у меня попросту не было времени на разработку аналога систему «Чегет». Да и смысла в этом на данном этапе не было. Поэтому пришлось пойти на такую хитрость, ведь Пётр такой человек, что ему будет проще сделать всё своими руками. Тактильный, если можно так сказать.
С трёх пусковых установок к небесам отправились ракеты. Они были расставлены таким образом, чтобы поразить свои цели одновременно. Ими стали Лондон, Варшава и Анкара. Китая в этом списке не было, так как формально он на данный момент являлись нашим союзником и даже немного помогал оборонять Питер.
Ракеты непременно достигнут своих целей, ведь мы уже дважды проводили генеральную репетицию. ПВО противника никак не отреагировала на боеголовку, летящую на гиперзвуковой скорости. В этом мире никто не работал со скоростями в два маха и выше. Поэтому подобное оружие попросту было неуязвимо для любой системы ПВО, а ПРО вообще не существовало.
Первую часть ракет я сделал на основе квадролётов — она была многоразовой. Её задача была простой: разогнать ракету до скорости звука и поднять на несколько километров. А затем включались твердотопливные двигатели и задавали ракете баллистическую траекторию.
С маневрированием на подлёте были некоторые сложности, но мы научили наш умный снаряд ориентироваться по звёздам. Потом запуск был возможен только ночью. Этого не знал даже Пётр. Я объяснил это тем, что так вспышку увидят почти все наши враги, ведь на дворе зима, а на часов только двенадцать. Многие ещё не спят.
Мучала ли меня совесть? Нет. Я думал только о технической и политической части вопроса. Моральная составляющая меня совершенно не заботила. Война есть война, и она никогда не меняется. И каждый раз она заканчивается переговорами, так зачем тянуть и жертвовать нашими людьми? Они и так уже достаточно натерпелись. И что самое главное: именно мы выступаем в роли защищающихся, а значит, можем использовать любые средства.
Точно крыса, загнанная в угол. Хоть сравнение и не очень красивое, а в какой-то степени даже оскорбительное, но оно отлично описывает нашу ситуацию. Враг зажал нас со всех сторон. Убежать не получится. А признания поражения означало бы смерть. Для страны.
Люди в лучшем случае стали бы жить под гнётом захватчиков, а в худшем стали бы рабами, капающими взрывоопасный абсолютиум. При любом раскладе пострадают мирные жители, так почему это должны быть русские?
Пока ракеты летели в сторону трёх столиц, мы стояли у одного из чёрных выходов из бункера вдвоём с Мишей. Он молча курил с задумчивым видом, а я любовался падающим снегом, который игриво отражался в свете фонарей.
На меня напала ностальгия по беззаботному детству, когда все твои проблемы — это найти картонку, чтобы съехать с горки. Более тебя вечерним зимним вечером ничего не волновало. Ну, разве что ещё мог напугать отец с ремнём, разгневанные тем, что ты слишком поздно вернулся домой.