Апокалипсис-2. Судьба по сценарию
Шрифт:
– А чего не позвонили?
– Да свясь дерьмовая, звонили, – пожал он плечами. – В Братск едем, там у Федьки родня и, говорят, поспокойнее. А ты тут как? Один что ли? Как дочурка, жива?
– Дочь жива, с парнем своим уехала к его родне, а я сам тут пересидеть думаю.
– Мы думали с собой тебя позвать, – заговорил, наконец, Сергей, своей жуткой улыбкой. – Если конечно оружие есть. Сейчас безоружный мужик, что обуза. Но у тебя то оно точно есть!
Павел уже понимал, зачем они пришли, но все же сказал:
– Не надо меня, как бабу, обхаживать, вижу же, что не лясы точить пришли…
– Ну да, Геннадьич, – вмешался толстяк, выплюнув на стол ''жопку'' от огурца и гладя не на собеседника, а на ружье в руках. – Давай по чести говорить. Оружие нам надо, и патроны а они у тебя есть, сам
В воздухе повисло зловещее молчание. Лица гостей побелели, а руки легли поближе к оружию. Гости знали что в ружье всего два патрона, и Павел это знал но тревожило его другое: сейф с оружием находился в подполе, где пряталась его дочь Рита.
– Грабить, стало быть, будете? – тяжело вздохнул Павел Геннадьевич, чувствуя, как его наполняет ярость. – Забыли уже, как людьми быть?
– А ты на живое-то не дави, Пашка. Небось, и сам уже понял, как мир теперь устроен, – толстяк встал из-за стола и, вроде как невзначай, скинул лямку ружья с плеча. – Поделись с товарищами и живи себе…
– Чтобы вам потом других грабить сподручнее было? – перебил его хозяин дома и, не дав ответить, добавил сквозь зубы. – Знаешь что, валите вы нахер подобру-поздорову!
– Мужики, ну вы че, в натуре… – начал было Федор, но Евгений, не слушая его, направил винтовку на Павла Геннадьевича.
– Соображай быстрее, Паша. Мы ведь, правда, не хотим тебя убивать.
В тот момент Павел Геннадьевич уже осознал, что драки не избежать, а сдаваться готовеньким, подставляя при этом дочь, ему совсем не хотелось. В его голове промелькнула мысль, что он не боится и готов умереть сегодня. Нарочито громко он сказал в надежде, что Рита услышит и поймет, что нужно делать:
– Оружие в сейфе, код 280689! – затем он вскинул ТОЗ и от бедра выстрелил толстяку в шею, словно ножом срезав ему половину лица. Братья, стоявшие у окна ближе всего к входной двери, толкаясь, вывалились на веранду. Тем временем Павел Геннадьевич перевел оружие на замешкавшегося Федора, но тот моментально вскочил, опрокинув вперед стол, и вскинул свое ружье. Выстрелы прозвучали практически одновременно. Дробь хозяина дома разнесла край падающего стола и раздробила ногу Федора в районе бедра. Выстрел из обоих стволов Федора был точнее, и дробь угодила в живот Павлу Геннадьевичу, разворотив бок. Осев на пол и вытряхнув пустые гильзы, отец Риты спешно стал догонять новые два патрона в дымящийся ТОЗ. Федор, выронив разряженное ружье, скуля и плача, полз ко входной двери, оставляя за собой плотный кровавый след. В этот же момент из подпола выскочила Рита. С заплаканным лицом она бросилась в задымленную кухню к отцу. Федор к тому моменту уже добрался до двери, и оттуда показалась рука, схватившая его за шиворот. Павел Геннадьевич снова выстрелил в сторону двери, но ни в кого не попал. От грохота выстрела у Риты заложило уши, она рыдала и ругалась, стараясь зажать рукой рану отца. Имея медицинское образование, она уже точно знала, что ранение не совместимо с жизнью, и из-за этого на неё наваливалось страшное отчаяние. Она кричала, плакала, пока отец не залепил ей оплеуху, приводя в чувства.
– Подай ружье, – прохрипел он, указывая на лежавшую на полу двустволку Федора. Рита, не вставая с колен, схватила ружье и подала отцу. Он вытряхнул из него пустые гильзы и догнал взамен новые патроны. Затем грубо сунул ружье в руки дочери и притянул её к себе, чтоб прошептать на ухо:
– Бери и беги через окно на задний двор. Укройся в кукурузе. Быстро! Рита начала было вертеть головой, но Павел Геннадьевич снова выстрелил в сторону двери, и это подействовало на Риту, как удар электрошоком. Она молниеносно вскочила и побежала в дальнюю комнату, где было открыто окно. Запнувшись об раму, Рита вывалилась в окно и упала на грядку в тот момент, когда из дома снова донеслись выстрелы. Испуганная и заплаканная, она вскочила на ноги и, не разбирая дороги, побежала в кукурузное поле на заднем дворе. Шмыгая носом и не замечая бьющие по лицу листья кукурузных кустов, она долго бежала без оглядки, крепко сжимая в руках отцовское ружье. Со стороны дома по-прежнему доносилась стрельба, и с каждым новым выстрелом Рите хотелось выть. Страх и отчаяние придали столько сил, что она бежала и бежала, не останавливаясь, пока не преодолела все поле до конца. Подняв глаза, она вздрогнула. Метрах в двадцати от неё на дороге стояли танк и четыре черных джипа. Пятеро военных сидело на танке, а еще человек пятнадцать, выстроившихся вдоль кустов кукурузы, справляли нужду. Маленькая хрупкая девушка, растрепанная и испачканная в черноземе, тяжело дыша, сгорбившись и икая от рыданий, сжимая в руках ружье, смотрела на отряд военных. Мужчины, в свою очередь, замерев, смотрели на неё, в раз прекратив поливать кукурузу. Немая сцена продолжалась несколько секунд… Выбившись из сил, Рита просто осела на землю и продолжила рыдать. К ней подбежал крепкий мужчина в военной форме и, забрав из рук ружье, стал успокаивать. Она рыдала и дрожала, совершенно не слыша, что тот говорит. Солдат снял плащ, накинул его на девушку, а затем сел рядом, обняв её.
– Тише, маленькая, – говорил он, сильно прижимая её к себе. – Теперь все хорошо, мы из поискового отряда, спасаем людей. С нами тебе ничего не угрожает. Наконец она услышала его и посмотрела в глаза – он улыбался, вытирая её лицо:
– Как тебя зовут?
Она попыталась ответить, но у неё не вышло ничего сказать. Вместо слов она только открывала рот и икала из-за отека в горле, вызванного долгим рыданием.
– Ладно, ничего не говори, – он взял её на руки и понес к машине, продолжая говорить. – Меня Саша зовут, но можешь называть, как все, просто Саныч. Мы в Лесном городке убежище для выживших строим, вон, танк раздобыли. Повезло тебе, что на нас наткнулась, теперь ты будешь в безопасности. Саныч усадил девушку на заднее сиденье джипа. Вокруг собралась толпа военных, кто-то подал фляжку с водой, все смотрели на Риту и ждали, что она скажет. Сделав несколько глотков, Рита наконец-то начала ровно дышать и смогла рассказать Санычу и военным свою историю. Пока она говорила, мимо конвоя медленно проехал микроавтобус цвета хаки. Стоявший у первой машины военный показал ему знаком проезжать мимо.
– Это… это они! – закричала Рита, показывая пальцем на медленно удаляющийся микроавтобус.
– Точно они? – спросил Саныч хмуро.
– Да, я видела лица!
– Давай догоним! – крикнул один из солдат и побежал было к другому джипу, но Саныч схватил его за руку:
– Стоять! Конвой не разбивать! – затем он снова обратился к Рите. – Можем жахнуть по ним, если хочешь, – он указал кивком на танк, стоявший позади джипа, в котором сидела Рита. Рита еще раз посмотрела в сторону уезжающего микроавтобуса, который начал ускоряться, и в её глазах загорелись злые огоньки. Она посмотрела на Саныча и молча кивнула.
– Заодно и испытаем, – сказал Саныч и обратился к торчащему из башни солдату в шлемофоне на голове. – Макс, попадешь?
– Уши берегите, – крикнул тот, улыбнувшись, и скрылся внутри танка. Солдаты, сидевшие на броне, спрыгнули на землю и, закрыв уши, устремили взгляды на удаляющийся автомобиль.
– Делай, как я , – сказал Саныч Рите и плотно закрыл уши ладонями, открыв при этом рот. Рита сделала, как он велел, и вжалась в кресло, не желая смотреть, что будет. Взревел мотор, пустив струю черного дыма в подхвативший его ветер. Тяжелая башня танка неожиданно быстро для своих размеров развернулась в сторону дороги и через несколько секунд разразилась выстрелом, который сильно пошатнул многотонную машину и сотряс землю. Видимый глазами снаряд с огромной скоростью настиг цель, угодив точно в багажник микроавтобуса. Раздался взрыв, и пузырь пламени разорвал в клочья автомобиль со всеми, кто находился в нем. Черное облако дыма медленно растягивалось над останками, уносимое ветром в поля.
– Ну вот, – сказал Саныч, показывая Рите, что уже можно убрать руки и закрыть рот, – едем домой? Рита молча кивнула в ответ…
День первый
Небо уже светлело, окрашивая горизонт в фиолетовый цвет. По полям по обе стороны дороги стелилась легкая дымка утреннего тумана, и казалось, что за бортом теплого салона Ленд Крузера очень зябко. Я ехал не спеша и с выключенными фарами, стараясь поменьше расходовать бензин. Соня тихо спала на заднем сидении, а Рита в подробностях рассказывала свою историю, не давая мне уснуть: