Апокалипсис Адама Смита
Шрифт:
– Это мы трогать не будем. – Скомандовал Алекс, указав на простыню. – Нам нужно другое. – Добавил он, вплотную подойдя к столу.
– Посвяти.
Направил на его руки фонарный луч. Открывая папку за папкой, он что-то напряжённо ищет.
– Что ты ищешь? – Вконец спрашиваю я.
– Диск.
– Какой диск?
– Я хочу увидеть Адама. – Ответил он, сведя свои брови вместе. Образовав меж глаз расщелину.
Довольно долгое время стоял я перед ним, светя в его руки мобильным лучом. Пока он быстрыми и резкими движениями перебирал
Включив компьютер, вставив в него диск. Какое-то время мы вглядывались в монитор. Видя лишь свои мутные отражения. Пока на экране не появились первые кадры видеозаписи.
Это было крупное собрание с большим скоплением людей. Похожее на пчелиный улей. Актовый зал, столы кругом и большой экран на всю стену.
Началось все с текста. Что-то о спасении обречённых на муки и не полноценную жизнь людей. Так же о страданиях здоровых людей, в семье которых есть инвалид. И о великом спасении. Которое может предоставить Завет.
Лекарство от смерти. Тем, кто в нем больше всего нуждается.
Адам. Лицо Адама. Речь Адама. Все о проекте.
«Божий Дар»
Проект – Адама Смита.
Визуализация. Ребёнок с атрофией конечностей помещается в капсулу. К венам на руках к нему подключают капельницу. Вводят через шприц раствор. Прозрачная жидкость по капле проникла в кровь. Отчисляется время. Капсула открывается. Ребёнок выходит из нее на своих ногах.
Лицо Адама. Счастье в глазах Адама. Скрюченная лапка Адама, держащая пульт и нажавшая кнопку выключения проекции.
Тихий шёпот аудитории и тихие взгляды в сторону от учёного в инвалидном кресле. Пожилого мужчины запертого в теле девятилетнего мальчика плюс ко всему еще и скрюченного.
Но глаза сияли непоколебимым достоинством. Как могучее дерево, глубоко зарившееся в землю корнями. Настолько глубоко, что не выдернешь.
Алекс выключил компьютер. Мы вышли из кабинета.
Лара
– Как с паролем? – Спросила я Ману отведя глаза и от камер видеонаблюдения, и от Скотта, уставившись в пустую стену около двери.
– Ни один не подходит. В нашей системе безопасности произошёл взлом. – Ману зачесал затылок и его пружинки блеснули в тусклом свете, исходившем от мониторов.
– Что же нам тогда делать, ждать помощи?
– Есть пароль, личный Адама если я его найду, то смогу вывести нас в более безопасное место. Это место скрыто от наших камер. Но оно вывело бы нас на крышу.
Крыша. Вертолёт. Домой.
Я помогу тебе. Вместе перебирали все что было на столе и искали, искали, искали. Пока не услышали шум за дверью. Не тихое шуршание от Скотта, а звуки, издаваемые несколькими людьми. Взглянув на камеру и увидев кучку заражённых, я, успев попрощаться с жизнью помогла Ману поднять на ноги Скотта. Держа его под руки на своих плечах, мы вплотную припали к горячим мониторам.
– Вот. – Указал Ману на кодовый замок. –
– Может у него был позывной? – Предложила я. – Типо как в армии? Или школе?
– Я так тоже подумал.
Шум за дверью стал сильнее и вот она уже открывается. Обитель зла ожил перед нашими глазами. Эти в прошлом люди, оскалившись обнажили окровавленные зубы и вытянув руки двинулись на нас.
Ману вводил значения я уже начала стрелять.
– Ни один не подходит! – В голосе было слышно отчаяние.
– Изгой!
– Изгой?
– Мама рассказывала о нем! Его так дразнили!
– Подошёл!
Выпустив последнею пулю в лоб заражённой женщины. Мы скрылись за стеной с мониторами.
– Прости, сказал Ману.
– За что? – Спросила я. – За то, что – как он объяснил – он не должен был участвовать в подобных экспериментах. Что раньше им везло, но сейчас ситуация вышла из-под контроля. Я рассказала ему об Антарктиде и подбодрив Ману, что он все еще может исправить, горе-учёный, отыскав два фонаря вывел меня в затемнённый коридор. Расстелив свой медицинский халат на пол, он осторожно уложил на него синюшного Скотта.
– Здесь безопасно. – Сказал он, шёпотом. – И для него мы сделали все что могли. – Добавил он.
Крались мы медленно и тихо, прислушиваясь к каждому звуку. А звуки были не выносимые. Крики умирающих мучительной смертью от укусов бешеных заражённых. Их настиг конец, который мы чудом миновали. Пока.
– Ты ничем не сможешь ей помочь. – Сказал мне Ману и взяв за руку отвёл от стены. За которой крики о помощи остались без ответа.
– Нам стерут память? – Спросила я, вытирая слезы.
– Я не знаю. – Услышала я ответ.
И мы продолжали идти в темноте зная, что уже никогда из нее не выйдем.
Эндрю
– Куда ты звонишь? – Спросила Мэри.
– Я? Жене своей. – Ответил я ребёнку и покопавшись в ящике отыскав пару шоколадных конфет насыпал ей в ручки.
Хоть на какое-то время займу ее, думал я. Но время поглощения шоколадок было не долгим и чтоб Мэри не плакала я взял ее на руки и начав укачивать вышел в холл.
– Правительство не даёт никаких прогнозов. – Что-то страшное твориться. – Такого не было даже при коронавирусе. – Несколько кварталов оминировали не дают никому ни выйти, ни зайти.
Такие сейчас разговоры. – Шепнул я Мэри, но она уже спала.
Написал Майклу, он еще в дороге и говорит доберётся до нас хорошо будет если к рождеству.
В нашу входную дверь кто-то стучится. Не узнав в их лицах жильцов, я, помахав головой в знак отказа вернулся в свою будку. Уж кому-кому, а незнакомцам у нас делать нечего.
Милка, снова постучав в дверь и попросила зарядку, подошёл к парню взяв у него шнур отдал робкой девушке. Толку от него все равно сейчас ноль. Света то нет, пусть будет первой кто сможет подзарядиться.