Апокалипсис "Фунги"
Шрифт:
Мы, наверно, очень сильно ждали это событие, поэтому оно и не случилось.
Одним из зимних вечеров, мы с Камилой лежали в ее кровати и предавались вслух мечтам. За окном свистела метель, а у нас тускло горел ночник, было тепло и уютно. Вдруг, по коридору раздались шаги. В душе неприятно кольнула догадка, что это за мной. В дверь постучали.
Я встал и открыл дверь намерено сузив глаза, чтобы показать как я глубоко спал до этого стука.
– Тарасов Сергей?
– Спросил покрытый снегом посыльный.
– Да, это я. А в чем дело?
– Спросил я голосом уставшего человека.
– Вас срочно вызывают.
Посыльный сунул мне под нос листок на планшете. Прежде чем найти свою фамилию я пробежался по всему списку. Вся наша группа. Я чиркнул роспись.
– Сейчас буду.
– Обнадежил я его.
Тот молча кивнул и скорыми шагами удалился.
– Что это пятый уровень?
– Спросила Камила.
– Это значит, что нашу свадьбу не удастся сыграть в срок. Это значит, что сейчас я должен явиться с вещами, и нас куда-то отправят. А раз такая срочность, значит какое-то ЧП.
В глазах Камилы появились слезы. Мне хотелось её успокоить, но в душе застряла злость на обстоятельства перечеркнувшие наши планы. В итоге, я как-то холодно попрощался, совсем не так как было нужно.
По дороге в штаб появились первые неприятные предчувствия. Я списывал их появление на то, что все получилось скомкано и не запланировано. Так и раньше бывало, но как только мы пересекали ворота 'Элеватора', оставалась только решительность и вера в успех.
– Опишу ситуацию вкратце. Группа Нигматулина пропала из радиоэфира три дня назад. Есть подозрение, что они попали в засаду и понесли потери. Но часть могла попасть в плен. Сами понимаете, чем это может грозить.
– Старостин подошел к карте и обвел указкой участок.
– Они последний раз докладывали из этого места. В округе пять деревень, расположенных близко друг от друга. Придется обследовать все, пока не нападете на след. По радиоперехватам можно предположить, что их взяли в плен бойцы 'Армии возрождения'. Если кто-то раскололся, то всем придется не сладко. Если анархисты и 'Армия Возрождения' объединятся против нас, то это будет самый неблагоприятный расклад.
Сразу скажу, что надежд особых мы не питаем обнаружить группу живыми, но и бросить не можем. Полагаюсь исключительно на ваш профессионализм и удачливость. Жители деревень должны были видеть кто захватил наших парней, что с ними случилось, расстреляли или увезли.
Егор Турсунов поднял руку желая задать вопрос.
– Давай, Егор.
– А если их все-таки увезли, то что нам делать?
– По-большому - ничего. Если их увезли допрашивать, то нам остается только надеяться на крепость наших парней. Ваша задача узнать всё о группе Нигматулина. Если они до сих пор в деревне, попробовать отбить их у врага. Будьте очень осторожны, вас могут ждать
– Когда выступать?
– Спросил Егор.
Роман Михалыч посмотрел на наручные часы.
– Через полчаса. Возьмите карту схронов на случай метели или сильного мороза.
Трехмостовый грузовик брал с ходу снежные переметы. Металлический отвал, навешенный спереди 'морды' грузовика отводил снег в сторону. Тем не менее удары передавались по раме грузовика. Сквозь дрему я чувствовал эти удары и мне в голову лезли страшные сны. Я просыпался, видел мерцающий в буржуйке огонь, спящих товарищей, наваленные в углу лыжи и снова засыпал. Завтра нужно
Из-за сложных погодных условий к Октябрьску добрались только к обеду. Метель уже прекратилась, но дороги все равно были малопригодны для езды по ним.
Городок искрился свежим снегом. Но он все равно не казался живым из-за безлюдья. Я заметил несколько дымков над городом.
– Неужели здесь еще живые есть?
– Спросил я Андрея.
– Не местные. Говорят крестьяне подались в города на зиму. Подальше от всяких Панюшек и 'Армий Возрождения'. Зимой в городе, особенно если держаться вместе, намного безопаснее. Помарадерствовать опять же можно.
– Глядишь, они и зомби постепенно перебьют. Зимой их можно брать тепленькими.
Андрей хохотнул над моей шуткой.
– А мне как-то не смешно в этот раз. Не пойму только отчего? Предчувствия меня мучат, или переживаю, что свадьба сорвалась?
– Ты знаешь, у меня тоже немного на душе паршиво.
– Хорош там как бабы каркать. Всё будет хорошо. Легкая прогулка по заснеженному лесу, побеседуем с колхозниками, узнаем, что у парней рация сломалась и назад. Новый год скоро. Единственный праздник в году, когда разрешено выпить. Я не могу пропустить такое событие.
– Николай Калядин, косая сажень в плечах, бывший десантник всегда был прямолинеен как его крупнокалиберный 'Утес'.
Грузовик остановился посреди снежного поля. Во все стороны, куда ни глянь только искрящийся на солнце снег и редкие лесочки, выделявшиеся темными стволами на белом. Бушевавшая до этого трое суток метель сравняла весь пейзаж.
– Приехали!
– Раздалось из переговорного устройства.
– Дальше пешком.
Минут тридцать у нас ушло на то чтобы экипироваться и встать на лыжи. Территория на которой мы находились считалась ничейной. Для местных жителей это было плохо вдвойне. Их грабила и 'Армия Возрождения' и бригады Панюшки.
Наша, спевшаяся в боях, дюжина шла след в след друг за другом. В белых зимних накидках, с оружием, задрапированным белой тканью. Шлось легко. Морозец после метели крепчал. Путь предстоял не близкий. Если всё пойдет хорошо, то только к завтрашнему вечеру мы прибудем на место.
На стоянку стали в лесу. Палатки поставили на еловые лапы и немного припорошили снегом, чтобы тепло не отдавали так быстро. Забрались в спальные мешки и предались сну, чередуя дежурства.
Зубы отстукивали чечетку, что в спальном мешке, что на дежурстве. В ночь мороз стал еще крепче. Ветки и стволы в лесу начали потрескивать. То и дело приходилось вскидывать автомат с прибором ночного видения, принимая треск за крадущегося врага или зверя.
С утра, вся наша команда, так же как и я, промерзшая до костей, согревшись горячим чаем, бодренько двинулась к следующей цели. Снег хрустел под лыжами и этот звук разносился далеко по округе.
Зайцы и лисы уже успели нарушить девственную чистоту и целостность свежего снега. Их неровные дорожки все чаще пересекали наш маршрут.
– Когда все закончится, я построю себе дом в лесу и буду в нем жить, до самой смерти. Какое спокойствие вокруг, так бы и дышал им.
– Олексей нарушил тишину.