Апокалипсис начнется в 12.00
Шрифт:
Балкон у меня открытый, лоджию городить я не стал, как и половина соседей, зато, другая половина все же загородилась от окружающего мира пластиковыми окнами и алюминиевым профилем. Солнце полдня шпарит с этой стороны и только после обеда уходит за угол дома, давая желанную передышку. Если застекляться, то, точно кондиционер придется ставить, я пока жмочусь потратить свою месячную зарплату на это дело, обхожусь большим вентилятором летом.
В это время я выскакиваю обновить новости на экране компа, но, ничего нового не вижу в обновлениях, время в углу экрана монитора с 11.59 меняется на 12.00, я снова выскакиваю на балкон, вытащив из зарядки
— Сейчас настримлю первые секунды конца света, — после первой бутылки я уже выпил половину второй и теперь игривое настроение вернулось ко мне.
Где прогуливаются горожане в выходной и солнечный день, многие с детьми, все, как обычно. Только, почти все сидят в телефонах или встревоженно переговариваю по ним же. Понятно, что повод у всех один и тот же — эта странная красная надпись перед закрытыми глазами. Хотя, и так все торчат постоянно в своих гаджетах, только, сейчас все до единого этим заняты, что внушает здоровые опасения.
Минует минута и ничего не происходит, я расслабляюсь, поднимаю очки на шлем и начинаю расстегивать защелку шлема под подбородком, продолжая снимать народ в парке.
Как, вдруг, раздается несколько криков, полных страха и ужаса, я отрываюсь от экрана смартфона, чтобы понять, что Система и правда пришла в наш мир.
И это никакая ни шутка!
Вот так, буднично и просто улетела прежняя жизнь и началась беспощадная борьба за существование.
Где-то на дороге за парком раздается несколько длинных негодующих сигналов машин, доносятся звуки ударов при столкновении, срабатывают сигнализации, как я понимаю, стоявших на обочине машин и по одному этому понятно, что все пошло не так.
Но, мне не придется рассчитывать на происходящее вдали от дома, прямо передо мной разыгрывается новый мир и его законы.
Пара пенсионеров, гулявшая рядом с молодой семьей родителей с ребенком в коляске, уже свалили коляску, бабуля как-то завалила молодую мать на землю, пытаясь ухватить ту, наверняка, беззубым ртом. Получается у нее это плохо, девушка неистово отбивается, но, почему то, не может скинуть немощную старушку с себя и при этом дико кричит, подзывая мужа на помощь. Только, тому уже не добраться до нее и не помочь, дед, до этого едва шаркавший ногами, вцепился в него и пытается так же повалить на землю, давит с недюжинной силой, чего от него казалось решительно невозможно ожидать.
До них метров пятьдесят, что-то происходит и дальше в парке, крики раздаются отовсюду, но, я смотрю только на то, что происходит передо мной, стараясь рассмотреть в подробностях все, что вижу.
Бежать я никуда не собираюсь, разобраться бы с тем, что я вижу. Несколько пар вдали катаются по земле, я наглядно понимаю, что Звиздец с большой буквы начался, если это, конечно, не розыгрыш.
То, что это нанятые актеры, разыгрывающие представление, такая мысль сразу же улетает из головы, как только едва живой дед умудряется вцепиться зубами в руку парня, молодого отца, по-видимому, совсем не знакомого с какими-то боевыми искусствами или простой борьбой и вырвать кусок мяса из запястья. Парень кричит, как-то безнадежно, отказывается от борьбы, падает на колени и, как я понял, собирается пожаловаться своей изнемогающей в схватке жене, пытаясь показать ей рану, нанесенную сумасшедшим дедом. Только, той тоже не до мужа, бабка навалилась на нее сверху и пытается так же добраться до горла. Зато дед, с безумным видом, проглатывает вырванный кусок
— Началось, — бормочу я, до самых пяток ошеломленный разворачивающимся передо мной апокалипсисом.
Что там происходит дальше, я не вижу, так как крик раздается совсем рядом, я поворачиваюсь к соседнему балкону, заглядываю туда и с ужасом вижу, как Григорий грызет выставленную перед его лицом руку жены, она пытается вырвать ее из его рта и бьет его чем-то, какой-то посудиной по голове. Сам он тоже очень противно визжит, но, руку не отпускает и прямо грызет ее недавно вставленными, кстати, зубами. Которые он оформил в кредит, насколько я знаю, на несколько лет, по совету своей супруги и теперь рвет куски мяса с кожей гораздо эффективнее, чем мог бы это делать со старыми зубами.
Если, происходящее в парке меня потрясло почему-то очень сильно, наверно, из-за легкого опьянения и то, что алкоголь лег на старые дрожжи, то, уже эта картина происходящего в трех метрах от меня, проморозила до корней волос и придала импульс причастности к тому, что я наблюдаю вокруг. Состояние похмелья вылетело от адреналина в крови сразу же.
Тут я уже обязан вмешаться, как мужик, за соседку, поэтому высовываюсь за перила балкона, огибаю разделяющую нас сетку из черных железных прутьев, прикрытую полупрозрачным пластиком и метко бросаю полупустую бутылку из-под пива в затылок соседа, прямо донышком. Профессиональная способность попадать, куда я приметился рукой, даже в такой пронзительно ужасный момент, меня не покинула. Попал точно в затылок тяжелым донышком, заставив того даже пошатнуться и повернуться ко мне.
Тут я просто обмираю от ужаса и внизу живота у меня тяжелеет. Кажется, я могу обмочиться прямо здесь и мне не будет стыдно перед соседкой, которую иногда представляю в своей кровати совсем голенькой и покорно-ласковой.
С незнакомого мне теперь лица соседа, взрослого сорокапятилетнего мужика на меня беспощадно смотрят белесые буркалы, как бы залитые прокисшим молоком или таким же гноем, изо рта течет кровь и видны куски кожи с остатками мяса, которые он пережевывает не переставая.
Глава 2 ОСОЗНАНИЕ ПРОИЗОШЕДШЕГО
Под этим взглядом мне становится до ужаса жутко, полная невозмутимость теперь страшного соседа и то, как он внешне безразлично перенес серьезный удар по затылку меня просто вымораживают.
Он даже не сказал ни слова! Не покрыл меня матом, вообще ничего не произнес. За такое то дело, как бутылкой по башке, он бы меня сразу убил, без разговоров! Ну, отлупил бы знатно.
А то, что он творит среди бела дня, на моих глазах, ничуть не стесняясь? Рвет зубами жену и активно пережевывает ее мясо?
— Ты что, охренел? Какого черта ты творишь, Григорий? — ору я, только ни малейшего понимания не вижу в белесых зрачках. Он меня просто не узнает, как мне кажется, тупо пялится на меня и все.
Это я пытаюсь обозначить свою гражданскую позицию по отношению к непотребству соседа.
Ну, такой произвол по отношению к женщине — терпеть нельзя. Правда, тут и грань тонкая, лезть в супружеские отношения, можно и по уголовке пойти, когда супруги помирятся. С другой стороны, когда соседи помирятся — порванная рука будет твердым доказательством насилия, в отличии от рассосавшихся и исчезнувших синяков, успевает мелькнуть в голове мысль-оправдание.