Апокалипсис Welcome: Страшный Суд 3D
Шрифт:
– Прелестно, претензий никаких, – продолжил изучать распечатку Иуда. – Работы все на диво благолепные. «Крещение Христа», «Мадонна с младенцем», «Иоанн Креститель»… И захочешь придраться, так не к чему. Какой чудесный плюс – вегетарианство. Ты жалел животных, говоря: «Если мы умерщвляем других для еды, то носим в себе их трупы, и сами мы – ходячие кладбища». Хотя… как-то это не вяжется с твоим знаменитым рецептом для герцога Миланского – тушеное мясо под овощами. Ну да ладно, это все теория. Бедным помогал часто. Гнев, правда, один из семи смертных грехов, а ты его испытываешь, стоит сказать «Ден Браун» (да Винчи подскочил на скамье), но при такой общей безгрешности тебе
54
Эта машина основывалась на птичьем полете (то есть махала крыльями), однако далеко и высоко орнитоптер не улетел.
Иуда подошел к Леонардо да Винчи и заключил старика в объятья.
– Книга жизни содержит имя твое, войдешь ты в небесный Иерусалим и, как прочие праведники, будешь царствовать вместе с Христом тысячу лет! – провозгласил Искариот. – Здравствуй навеки, дедушка, и радуйся!
Фанфары торжественно загремели, переплетаясь с нежным пением ангельских арф. С облаков на зрителей посыпалось цветное конфетти, вода фонтанов брызнула святой водой, в воздухе запахло ванилью.
– Страшный Суд – не только для наказания! – на пределе легких произнес Искариот, стараясь перекрыть общий шум голосом. – Будут казни, но придет и милость. Тем, кто жил без греха, – да не убоятся они! Их дыхание свежо, как «Тик-так»! Восславим Господа нашего и безбрежную милость Его!
Он взял кусочек голубой бумаги и поставил на него апостольскую печать (вокруг распространился аромат ванили) – официальный пропуск в небесный Иерусалим.
Леонардо поблагодарил, с достоинством кивнув. Опираясь на палку, он двинулся на выход. Ангелы расчищали старику путь, а люди рвались к нему, стараясь прикоснуться к его одежде, словно он святой.
Иуда вернулся на престол. На лице Каиафы не дрогнул ни один мускул – оно попросту окаменело. Первосвященник не ждал от апостола милости.
– Скажешь ли ты что-нибудь в свое оправдание? – прокурорским тоном вопросил Искариот. – Говори: наверное, Он сейчас тебя слышит.
Каиафа поднял голову, он смотрел злобно, исподлобья.
– А ты сам-то раскаялся? – Это была не то насмешка, не то угроза. – Тебя назначили судией, но ты виновен не меньше меня. Да, я ошибся. Пророков в Иудее тогда было пруд пруди, каждый второй именовал себя мессией и звал народ на римские мечи. Разве Иисус один уверял всех в своем божественном происхождении? Я полагал, что спас свою страну.
– В отношении моего раскаяния – я вообще-то повесился, если тебе это неизвестно, – парировал Иуда. – По-моему, сие высшая степень извинения. Ты же сидел на посту полных четыре года, пока тебя не снял наместник Вителлий. Пророков было много, но чудеса творил один. Сейчас скажешь, что чист, аки ангел, а на убийство Христа тебя подбил другой первосвященник – Анна, ты ведь женат на его дочери. Но толкать речь перед фарисеями Анна тебя не заставлял – все добровольно. Позитива в тебе нет, Каиафа. Недаром твое имя с халдейского переводится как «депрессия».
Первосвященник предпринял последнюю попытку сопротивления:
– Он совершал чудеса. А это популизм. Даже сейчас за такое не хвалят. Понимаешь? Примитивное распространение идеологии в стиле – я вам шоу, а вы мне тупое преклонение. Так делали и Путин, и Саакашвили. И если уж так – не я потащил Христа на суд к Пилату. Другие повели.
– Это из жалости к себе, – улыбнулся
Крупное черное животное, лежащее у помоста, грустно гавкнуло.
– Собака Каиафы в одном апокрифе упоминается, – увидев немой вопрос в глазах Ураганта, шепнул Бартеросян. – Такое пофигистичное животное! Она была воплощением злой магии Иосифа Каиафы [55] .
– А ты-то откуда знаешь? – офигел Урагант.
– Занимался богословием, – скромно сознался Бартеросян. – В перерывах между выпусками Comedy Club. Вдруг пригодится? Мы, армяне, практичный народ. Ты думаешь, Ной просто так свой ковчег у горы Арарат остановил? Что-то его приманило. Я под водой дышать умею, на случай всемирного потопа выучился. И дом у меня стальной – а вдруг землетрясение?
55
Собака Каиафы описывается в некоторых византийских источниках – кто-то считает: это был сам Дьявол, а кто-то – что животное могло переносить Каиафу магическим образом между странами.
В глазах Ураганта ясно прочиталась черная зависть.
А Каиафа молчал. Он боялся посмотреть на свои ладони – ему казалось, что на них выступила кровь. Первосвященник сгорбился, поник, прикрыв веки.
Вдали послышался радостный хохот: толпа забрасывала цветами Леонардо да Винчи, а девушки, в экстазе от нового кумира, лезли к нему с поцелуями. Пара школьниц задрала футболки, показывая грудь.
Иуда, как и положено, выждал две минуты перед оглашением приговора. Запрокинув голову, он ждал – не подаст ли ему сигнал небо, прореженное молниями? Послышался гром, однако на помост не упало ни капли.
Каиафа что-то сказал, не открывая глаз; его фразу заглушил громовой раскат.
– Что? – насмешливо переспросил его Искариот.
Каиафа повторил. Устало, почти без надежды. Но очень отчетливо.
Иуда растерялся. Он попросту не знал, что ему теперь делать.
Глава X
Апокалипсис. net (ул. Профсоюзная, Институт КИ)
Институт космических исследований (тот самый, что до Апокалипсиса принадлежал Академии наук) располагался на юго-западе Москвы, по направлению к Одинцову. Наверное, на машине мы добрались бы быстро, но эти гребаные лошади… Похоже, их заботило только одно – это жратва. Да, вначале они скакали очень лихо, не пугаясь пламени и тьмы, но километров через пять крутизна персидских коней закончилась, не успев начаться. Оба мерина постоянно останавливались жевать сухую траву – приходилось приводить их в чувство либо ударом, либо окриком.
На Ленинском проспекте мы попали в засаду – выскочив из-за разрушенной девятиэтажки, на нас бросились мамлюки багдадского халифа Аббаса [56] . Человек шесть – на верблюдах, с ятаганами. Выскочили, гортанно крича: «Аллах велик!» Хрен знает, чего им надо было. Может, лошадей хотели отобрать или у них просто физзарядка такая – ночной джихад против неверных.
Аваддон сразу воткнул предводителю мамлюков «серп скорби» в горло – с остальными мы справились без проблем.
56
Дворцовая стража халифов Багдада и Египта в XI–XVI в. в основном состояла из пленных воинов турецкого происхождения.