Апокалипсис
Шрифт:
Его вес и весь внешний вид был смешон и многие не удержались от улыбок, хоть и знали кто перед ними.
Голый по пояс, нетерпящий одежду выше пояса из-за каких-то психологических проблем, развалившийся в летающем кресле и поднявшийся на несколько метров в воздух, чтобы его видели со всех сторон зала, он улыбался и не обращал внимания на обидные смешки.
Насмехаясь, Брех смотрел на людей в зале свысока.
Откуда бывшим дикарям знать, что люди его расы, рожденные на планете Тифэ, несмотря на телесную немощь из-за лишнего веса являются одними
– Представлюсь первым делом. Этого требует элементарная вежливость, - улыбнулся он залу.
– Я член совета О.Р.Р.Г., Брех ут Мунаан или Брех сын Мунаана. Или, как я услышал из зала, меня еще называют Пупок. Думаю пояснять, почему так не придется. Да?
– Рассмеялся он, покосившись на свой большой живот.
– Хотя это было невежливо с вашей стороны, называть меня этим обидным прозвищем, думая, что я вас не услышу. Но ничего, я вас прощаю, - снова улыбнулся он.
От его улыбок в зале у всех свело зубы. Те, кто все еще думали, что эта встреча принесет им пользу, начали задумываться.
– Давайте поговорим о том, зачем я вас пригласил. Перейдем к самой сути. Да? Итак. Все из вас кого я сейчас наблюдаю перед собой пошли на сделку со своей совестью. Вы повинны в продаже миллиардов разумных существ. Людей. Так?
– Спросил он насмешливо, но ответ ему был не нужен.
– Я здесь не как частное лицо, а как представитель совета О.Р.Р.Г. с официальным визитом. Хлопаю вам стоя, - по-настоящему изобразил Брех ут Мунаан несколько хлопков.
– Аферу вы провели прекрасно. Не буду скрывать, нам пошла на пользу ваша покладистость. Спасибо за это. К чему я виду? К сожалению, закон есть закон, и вы его нарушили. В О.Р.Р.Г. нет рабства. Вы не знали? В договорах, что вы с нами подписали, вы именно продаете своих соотечественников. Это неприемлемо. Мы, конечно, исправили ситуацию, - слащаво улыбнулся Пупок, - и сделали вашим согражданам другое предложение. Подписали с ними контракты, установив между нами партнерство как с долговыми работниками. Сделали их гражданами, но время назад не вернешь. Так? Ваше стремление продать несколько миллиардов человек, было замечено и высший уголовный суд О.Р.Р.Г., после нескольких месяцев дебатов вынес свой приговор. Все из вас кто достиг совершеннолетия - признается виновным в особо тяжком преступлении.
В зале поднялся шум. Люди начали кричать, а Брех, как ни в чем не бывало, продолжил говорить.
– Ваш индекс социальной полезности понижен до минус десяти. В связи с этим вы лишаетесь всего имущества и высылаетесь в дальний космос на планеты отстойники без права покидать их до конца жизни. Ваши несовершеннолетние родственники отправляются с вами. По достижению ими совершеннолетия, им будет разрешено покинуть планету отстойник. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Прощайте.
Пупок не стал слушать, что кричат ему в спину люди, он уже вылетел из зала, куда стали заходить тысячи вооруженных слуг порядка.
Несмотря на оказываемое сопротивление, полиция, используя спецсредства, быстро успокоила кричащих людей. Вся операция заняла несколько часов. Усадив осужденных на тюремный лайнер, полицейские сделали свою работу и ушли.
Еще вчера беззаботно
***
– Что с тобой, сестрёнка?
– Поймал я её, прогуливаясь вокруг поселения с ружьём за спиной.
Я искал следы незваных гостей. Последнее время на душе тревожно, вот и хожу кругами вокруг, проверяя, нет ли чужих. Боевые дроны это конечно хорошо, но человеческий глаз лучше. Да и не стоит забывать, что рекомендацию не образовывать поселения больше, чем в пятьдесят человек мы нарушили. Как сказала Магдалена - ничего страшного, нужно лишь быть готовыми к активности животных из леса. Чем больше людей, тем больше внимания мы привлекаем. Красная черта начинается, когда численность поселения переваливает за двести человек.
– Ничего, - вытерла она рот тыльной стороной ладошки.
Блевала под деревом, определил я. У самой круги под глазами, а верный кот, что зашипел на меня - охраняет сумку с торчащей из нее банкой маринованных огурцов.
Я нахмурился. Появились догадки, но я не мог их принять и осознать. Лучше спрошу, а не буду гадать.
– Я же вижу что с тобой что-то не так. Говори, давай, Оксана, сестрёнка.
Я подошел к ней и обнял. Тут она и заплакала.
– Лёша, - задушено пропищала она мне в плечо сквозь рыдания.
– Что, Лёша?
– Не понял я.
– Все еще грустишь по нему?
– Нет, - мотнула она головой.
– Мы с ним н-у-у-у. Это. Понимаешь? И вот, - очень понятно объяснила она, но я сообразил, в чем тут дело.
Пришлось прикрыть глаза, отсчитать про себя до десяти. Успокоиться и только потом спросить.
– Ты беременна?
– Задал я животрепещущий вопрос, боясь услышать то, в чем уже уверен.
– Да, - заплакала она в два раза сильней.
Сейчас я мечтал лишь оживить этого гадёныша и снова убить. Оживить и убить. Как он посмел сделать это и умереть? Бросить её?
Вспомнил о несуразностях того дня. Как искал его по всему поселку. Как он отводил взгляд. Теперь-то понятно. Миловался с моей сестрой в кладовке. Не знаю даже как сейчас к нему относиться. Даже с того света подгадить успел.
Не хорошо так думать, но пусть черти поджарят ему пятки.
– Всё хорошо. Успокойся, - гладил я спину вздрагивающей в руках сестры.
– Маме рассказала?
– Нет. Я боюсь, - чуть слышно шепнула она.
Дуреха.
– Нужно сказать. Хочешь, пойдём вместе? Окей?
– Чмокнул я её в щёчку, продолжая успокаивать.
– Всё будет хорошо. Мама поймет. Пойдём, глупышка.