Аппендикс теории старика Фрейда
Шрифт:
– Хорошо, обязательно поделюсь своими результатами с Вами, но, честно говоря, я не думаю, что открою что-то новое.
– Не отчаивайтесь заранее. Главное, это верить в свои силы. Действуйте смелее, не бойтесь ничего нового, и у Вас все получится.
– Спасибо на добром слове.
– А самое главное, не идите на поводу у всяких авторитетов типа меня или людей в погонах. Вы должны действовать абсолютно независимо, вот тогда и появится объективность. В нашем деле объективность- это самое главное.
– Еще раз спасибо за доброе напутствие.
Лариса вышла из клиники в хорошем расположении. Все, что хотела, она услышала. Все необходимые медицинские документы она получила. Пока все шло так, как она и предполагала. В душе она не верила, что найдет ошибки в диагнозе лечащего врача, но снять все сомнения было необходимо. Это нужно было и для того, чтобы абсолютно уверенно можно было
Странно, но Ларисе не пришлось уговаривать Кускова на дополнительные сеансы. К ее удивлению, он принял спокойно необходимость проведения дополнительных обследований. На ее сообщение о необходимости эксплуатации ее кабинета, руководство поликлиники тоже нормально отреагировало. Важно было то, что дополнительной зарплаты она не требовала. К первому сеансу Лариса подготовила комплекс вопросов, которые необходимо было выяснить с Кусковым. Он отвечал на вопросы спокойно. Лариса все ответы скрупулёзно записывала, делала пометки на реакции пациента на тот или иной вопрос. Потом, при анализе ответов и реакции на них, Лариса искала причины возникновения обострения шизофрении. Кое-где она их находила, но к настоящему состоянию Кускова не имело это никакого отношения. Было выяснено, что у него были детские психологические травмы, которые и могли повлиять на состояние его перед совершением преступления. Но это все в прошлом. Далее ей представляло выяснить, могут ли вернуться сейчас приступы насилия и ярости в нем. Пока никаких признаков этого она не видела. Кусков вел себя спокойно. На некоторые провокационные вопросы он не реагировал резко. Беспокойство было, но он умел себя держать в руках. Это поражало Ларису. При ответе на подобные вопросы и здоровый человек мог сорваться, а тот реагировал спокойно и объяснял, как мог, свои ответы. Возможно, сказывался прием успокаивающих лекарств, Это говорило о том, что Кусков все-таки принимает успокоительные препараты. Интересны были ответы на вопросы о совершенном им преступлении.
– Сейчас я не могу сказать, почему я это сделал. Тогда я ведь знал, что Галя от меня беременна. Мне тогда в какие-то моменты показалось, что я, убивая, избавляюсь от какого-то монстра. Этого монстра должна была родить Галина. Почему-то мне казалось, что я делаю благое дело, избавляя мир от чудовища. Почему убил ее мать, я вообще сказать не могу. Вот тут я честно, этого момента не помню. Все было охвачено одним событием. Я видел фотографии своих жертв. Мне становилось страшно от увиденного. Я не понимаю, откуда эта жестокость во мне. Я помню, что взял нож и пошел убивать зло. Подробности стерлись из моей памяти. Я помню, что сделал это, и внутри наступило какое-то облегчение. Я помню окровавленный нож и руки. Я после этого все тщательно вымыл. Я не чувствовал того, что я совершил преступление. Понимание этого пришло потом, в камере. Что творилось в моей голове тогда, я не понимаю. Чувство про необходимость уничтожения зла возникло как-то неожиданно. Раньше я ведь искренне радовался, что у нас будет ребенок, что я буду его воспитывать. Куда это в тот момент умчалось, я сказать не могу.
Лариса подолгу анализировала услышанное и увиденное на сеансах. Она видела, что по всем научным трактатам и теориям на момент совершения преступления у него, действительно, было обострение маниакальной шизофрении. Он был, действительно, опасен. Перед ней стоял вопрос о необходимости проведения новых обследований, для того, чтобы выявить возможность и условия возникновения новых приступов. От этого многое зависело. Лариса понимала всю ответственность за этого пациента перед обществом. Не увидеть вероятность возникновения приступа означало обречь окружающих на опасность встречи с ним. Пока ничто не указывало на то, что болезнь может повториться.
Сеансы продолжались. Кусков приходил на них, не опаздывая. Медсестру к этой работе Лариса не привлекала. Они вдвоем по несколько часов сидели и говорили, пили чай. Лариса делала свои пометки в большой тетради, которую выделила для одного пациента. Многое ей показалось интересным, что она и фиксировала. В душе она думала, что такая тетрадь может стать основой для написания кандидатской диссертации. Работа
В один из вечеров ей позвонил полковник Гимаев:
– Добрый вечер, Лариса Владимировна. Полковник Гимаев Вас беспокоит.
– Здравствуйте.
– Хотел поинтересоваться, как продвигаются дела с нашим общим знакомым? Как проходит Ваше обследование, как он себя ведет, не нужна ли помощь?
– Спасибо. Помощь, слава Богу, не нужна. Ведет он себя прилично. Исследования на настоящий момент в самом разгаре. О результатах говорить рано. Мне потребуется еще некоторое время, чтобы сделать какие-то выводы. Возможно, мне и потребуется Ваша помощь, но в части совершенного Кусковым преступления. Возможно, мне потребуются некоторые детали уголовного дела.
– Что ж, с этим поможем, лишь бы в дело это все было. Спасибо Вам, извините за поздний звонок. Искренне желаю Вам успехов в Вашем нелегком деле.
– До свидания.
Лариса понимала, что полковник ждал от не решения о направлении Кускова на принудительное лечение. Никаких оснований для этого у Ларисы не было. Некоторые несостыковки и странности поведения пациента не дают ей права принимать решение о его изоляции. На основании исследований поведения Кускова она уже сделала некоторые выводы о причинах возникновения у больного приступа агрессии. Это было совершенно новым в психиатрии. Чтобы обосновать свои выводы нужно еще более глубокое обследование. Кроме того, нужно эту свою новую теорию подкреплять обследованием других пациентов. А для этого нужно будет совершить несколько визитов в психиатрическую лечебницу. Все это нужно делать на личном энтузиазме и не в ущерб своей основной работе. Первое ощущение от беседы с лечащим врачом Кускова в больнице произвело на Ларису хорошее впечатление. Врач во многом ее поддержал, и она не сомневалась, что тот ее поддержит в ее начинаниях и поможет в работе с пациентами. Да, Ларисе было самой интересно работать с Кусковым. Как личность, он не вызывал в ней отвращения. Возможно, именно простота общения с ним и подвигла ее на более глубокую работу над будущей диссертацией. Именно так. Теперь она уже понимала необходимость написания диссертации. Налицо были небольшие открытия в психиатрии, которые до нее никем не освещались. А это уже были признаки успеха диссертации. Она уже видела восхищение своих коллег ее успехами в таком молодом возрасте. И основания для этого были. Работы еще предстояло много.
Неприятное известие пришло на следующий день. В ее кабинет во время приема в поликлинике между пациентами зашел Глебов.
– Здравствуйте, Лариса Владимировна. Лариса обратила внимание на внешность Глебова. Она не была так идеальна, как в первую их встречу. На лице в полной мере у Глебова отображались последствия бессонной ночи.
– Добрый день. Что привело Вас ко мне на этот раз? С вашим начальником я разговаривала по телефону пару дней назад. Ему я все объяснила по поводу обследования Кускова.
– Кое-что произошло в эту ночь. У нас в районе совершено убийство молодой женщины, и все признаки указывают на то, что его совершил именно Кусков. Ножевые ранения идентичны тем, что были нанесены Кусковым два года назад. Помните проворот клинка в ране? Так вот, в сегодняшнем случае то же самое. Я приехал поговорить с Вами о Вашей последней встрече. Как он вел себя, о чем говорил? Что его побудило на жестокость? У него не могло не проявиться изменение психики перед совершением преступления. Вы должны были это увидеть.