Апрель в Лондоне
Шрифт:
«Да-да, сейчас ты расскажешь, как тебе захотелось, чтобы в доме звучал топот маленьких ножек…» — невежливо подумала Эйприл.
— Было бы так славно, если бы по дому бегал малыш, — продолжила миссис Смайт, — однако я опасалась брать сироту из приюта! Мало ли, кем были его родители, вдруг алкоголиками или преступниками? По совсем маленькому ребенку не вдруг поймешь, какая у него наследственность, а потом может быть поздно. И уж тем более я не хотела взрослого шалуна…
«Пошла легким путем, теперь расхлебывай», — сказала про себя девушка и изобразила
— И тут, представьте, подвернулся поразительный шанс, просто идеальный вариант, — вещала миссис Смайт, — одна дальняя знакомая услыхала, что я ищу дитя для усыновления и поспособствовала… О, там такая трагическая история! Но, главное, я могу быть уверена, что родители мальчика были совершенно нормальны…
— А что с ними случилось, мадам? — осторожно спросила Эйприл.
— Страшное несчастье, — покачала та головой. Она явно была из тех дам, которым доставляет неизъяснимое удовольствие делиться такими вот… трагедиями. — Ребенок заболел то ли корью, то ли ветрянкой, вечно путаю… Его на всякий случай поместили в дорогую клинику во избежание осложнений, и вот, пока мальчик находился там, его мать с отцом погибли!
— Боже, какой ужас! — искренне произнесла девушка. — Как же так вышло?
— Их сбил машиной какой-то пьяница, — вздохнула миссис Смайт. — А других родственников у малыша то ли не осталось, то ли они не захотели его брать к себе… Хорошо еще, лечение было полностью оплачено, так что до выздоровления бедняжка оставался в клинике, а потом встал вопрос об отправке в приют. Но я успела первой, — не без гордости произнесла она. — Спасибо другой моей знакомой, она мне подсказала… гхм…
— Как ускорить процесс усыновления, — услужливо подсказала Эйприл.
— Вот-вот, совершенно верно. Правда, — дама глубоко затянулась, — я и не подозревала, сколько хлопот с такими маленькими детьми! И какие кругом лгуны… Мне обещали веселого шаловливого карапуза, а мальчик плохо ест, плохо спит, ни словечка не говорит, хотя меня в один голос уверяли, будто он уже болтает вовсю!
— Может быть, он еще не оправился после болезни? — осторожно поинтересовалась девушка.
— Да нет, врачи уверяют, что он здоров, — пожала плечами миссис Смайт. — Но капризен невероятно. Хорошо еще, моя спальня в другом крыле, я не слышу этого вечного хныканья… Бессонница ужасно вредна для цвета лица!
— О, это верно, мадам. Когда я готовлюсь к сессии, то делаюсь похожей на мумию от недосыпа. Круги под глазами…
— Ну, вы еще очень молоды, вам это не повредит, а вот в моем возрасте стоит поберечь себя.
— Вы прекрасно выглядите, мадам, — польстила ей Эйприл, чувствуя, что эта работенка окажется вовсе не синекурой, как расписывала мисс Хармонд.
Немудрено, что из этого дома сбегают все няньки-сиделки! Но что уж, придется потерпеть, потому как денег действительно
— Ах, ну что вы… Вы допили чай? — неожиданно сменила тему миссис Смайт. — Тогда идемте, я покажу вам вашего подопечного.
— С удовольствием, мадам, — покорно согласилась девушка.
«Лучше бы ты собаку завела, — вздохнула она про себя, — или кошку. Хотя их тоже жалко… Но они убежать могут, а ребенку куда деваться?»
— Ах, какая прекрасная детская! — без тени иронии воскликнула Эйприл, остановившись на пороге большой светлой комнаты. — Сколько игрушек!
— Да, милочка… — миссис Смайт, слегка запыхавшаяся после подъема по лестнице, скорбно сложила руки на животе. — Столько денег — и все впустую! Кэвина ничто не интересует, возьмет, повертит в руках — и бросает… Гм… а зачем вы разуваетесь?
— Я же не могу войти в детскую в уличной обуви, — удивленно ответила та, скидывая туфли. — Мало ли, что могло прицепиться…
Если мальчику в самом было около двух, как сказала миссис Смайт, то выглядел он слишком хрупким и худеньким.
— Накормить его — целая история, — сокрушенно произнесла хозяйка, — каждый раз случается настоящий скандал.
— Мадам, прошу прощения, а сколько времени он уже в вашем доме? Кажется, вы сказали, да я запамятовала от волнения, — покаялась Эйприл.
— Да уже скоро четыре месяца, — вздохнула та, — вот как раз после Рождества его ко мне и привезли.
— Как странно… Я подумала, — пояснила девушка, — может, он просто привык к другому питанию и дома, и в клинике, но за такое время мог бы и переучиться…
— Вот и я удивляюсь! Так, ну вы намерены браться за дело? Вы вроде бы сказали, что готовы начать немедленно, — повелительным тоном произнесла мисс Смайт.
— Ну конечно, мадам, — покорно ответила Эйприл. — Я только хотела уточнить еще кое-какие мелочи, если вас не затруднит.
— Слушаю.
— Могу я сама готовить для Кэвина? Заодно я и Мэгги пособлю, ну там… посуду помыть, еще что-нибудь… По мелочи, а все же подмога!
— И, конечно, потребуете за это отдельной платы? — подозрительно прищурилась миссис Смайт.
— Ну что вы, мадам! Просто я так привыкла: пока толчешься у плиты, так или иначе, что-то еще да сделаешь, — улыбнулась девушка. — Мне нетрудно, я соскучилась даже, а то в общежитии какая готовка? Негде, да и не из чего…
— Ну ладно… — милостиво разрешила та, — если Мэгги не станет возражать, пускай. А теперь давайте-ка познакомимся… Иди ко мне, Кэвин! Ну, иди к мамочке на ручки!
Она наклонилась над большим манежем, а Эйприл нахмурилась.
«Ты великоват уже для манежа, парень, тебе бегать пора! Ну ладно, будем считать, это временная мера, потому что Мэгги за тобой точно не уследить… Только почему ты так шарахаешься от этой тетки?»
— Ну, иди, познакомься с тетенькой, — ворковала миссис Смайт из последних сил. — Скажи, как тебя зовут? Кэ-вин! Ну скажи — Кэ-вин!