Апрельская сирень
Шрифт:
– Да, – кивнула Сирена, – меня сняли с пары, велели, чтобы я…
– Да-да, – перебила ее женщина. – Присаживайтесь, - она махнула рукой в пространство, в пустоту, будто сесть Сирена могла куда угодно, а скорее всего, на пол.
Кто-то тронул ее за руку. Сирена обернулась.
– Садись, – сказал ей Власов.
– Спасибо, – шепнула Сирена, аккуратно присаживаясь на освобожденный галантным юношей стул. Она была так взволнована, что забыла улыбнуться ему, но ей было приятно его внимание.
– Итак, – продолжила Карлсон (Сирена старательно отгоняла от себя
– Правда? – с ноткой сарказма спросила Сирена. Вообще-то она понимала, что говорить в таком тоне с деканом, пусть и не ее факультета, не стоит, но ничего не могла с собой поделать. – То есть, я имела в виду, что…– попыталась она исправиться.
– Я сам слышал, – вмешался Власов, и, взглянув на Сирену, улыбнулся ей. Меньше, чем на секунду, девушке даже почудилось, что он ей подмигнул. Может, только почудилось? – И на мой вкус поет Сирена, действительно прекрасно. А моему вкусу вы можете доверять, Альбина Маратовна, – парень лучезарно улыбнулся. Все, включая преподавателей и саму Альбину Маратовну, засмеялись. Да, он умеет нравиться, – подумала Сирена.
– Хорошо, хорошо, Власов, твоему вкусу мы верим, – отсмеявшись, уже без улыбки сказала Карлсон.
– Да Сирена вообще талантливая девочка, – добавила одна из преподавателей. Это была Елизавета Родионовна, преподавательница истории и политологии. Группа, в которой училась Сирена, встречалась с ней всего пару раз, когда женщина заменяла Льва Юрьевича. Сирена же, имела с ней дело гораздо чаще в виду того, что частенько участвовала во всякий конкурсах и литературных мероприятиях, которые организовывала Елизавета Родионовна. – Наверняка, и поет тоже хорошо. Талантливый человек талантлив во всем! – и она дружелюбно улыбнулась Сирене. Девушка ответила улыбкой, но столь лестная похвала, да еще и в присутствии преподавателей и других студентов очень смущала ее, и она не совсем была ей рада.
– Комсомолка, спортсменка и просто красавица! – поддразнил кто-то из студентов.
– Не комсомолка, и даже, увы, не спортсменка, – мягко возразила она.
– А вот с красавицей она не возражает, – заметил другой, и все дружно засмеялись, включая саму Сирену.
– Тридцатого ноября будет концерт, посвященный последнему дню осени. К тому же, это первый конкурсный день.
– Какой день? – переспросила Сирена, у которой внутри уже начало холодеть. Участвовать в конкурсе? Нет, увольте, на это она не подписывалась. Девушка недобро взглянула на Власова, но тот ничего не понял.
– Да, конкурсный. Этой зимой открывается музыкальный фестиваль молодых талантов, и начинаться он будет с ВУЗов и колледжей. То есть, отбор будет проходить сначала внутри каждого заведения, затем трое участников, занявших призовые места, будут представлять свой вуз или колледж, ну, а там дальше региональный уровень и республиканский.
– А там и до Евровидения рукой подать, – пошутил парень, что поддразнил Сирену, процитировав фразу из известного
– После занятий, – продолжила Альбина Маратовна, – вы, – (она имела в виду всех присутствующих ребят), – пройдете в актовый зал, где немного порепетируете…
– Нам еще нечего репетировать, – перебил ее Власов.
– … И обсудите между собой предстоящее мероприятие. Главное, подготовиться к концерту, который пройдет тридцатого ноября.
– То есть, уже через неделю?? – почти вскрикнула Сирена. Как же она успеет подготовиться? А песня? Какую песню она должна будет исполнять?
– Да, - кивнула Карлсон, – уже через неделю. Поэтому, Маркина, мы все очень надеемся, что весьма лестные отзывы о ваших талантах не являются преувеличением.
– Но, я…, – Сирена запнулась. Слова декана ей не понравились. Разве это она нахваливала себя? Разве она вызволялась участвовать? Разве выдвигала свою кандидатуру? Нет. Но именно ей придется краснеть, если она не оправдает возложенные на нее надежды.
– Ты справишься, – шепнул над самым ее ухом Власов.
– Откуда тебе знать, справлюсь я или нет? – прошипела в ответ Сирена. Парень не обиделся, а даже улыбнулся.
– Все, идите, сейчас звонок уже будет, – сказала Альбина Маратовна. Сирена встала, и неуверенно повернулась, не зная, что сказать, и стоит ли вообще что-то говорить. Она открыла рот, намереваясь окликнуть деканшу, которая уже копошилась в своих документах, не обращая ни на кого внимания, но ей помешали.
– Не надо, – тихо сказал ей Власов, а затем взял за руку, и буквально вывел из кабинета. – Ты, правда, восхитительно поешь.
– И ты решил за меня, что я должна участвовать в конкурсе? Не спросив моего мнения?
– Извини меня за это, – мягко сказал Алексей. – Я думал, что ты не будешь против. Просто я слышал, как ты пела там, в караоке-баре, и решил, что тебе нравится это.
– Петь в караоке да, нравится, – согласилась Сирена, но она уже не дулась, а потому улыбнулась, – но это не совсем то, что выступать на сцене.
– У тебя очень красивый голос, Сирена, – откровенно сказал Алексей, и от того, как он произнес ее имя, у девушки «побежали мурашки» по коже. – Я это заметил, когда впервые увидел тебя. Вернее, услышал. У меня сейчас окно, – вдруг сказал он, – а у тебя что?
– А у меня перемена, – пошутила Сирена, но тут же смутилась, решив, что шутка вышла нелепой и глупой. Девушка очень боялась казаться глупой, но отчего-то рядом с этим парнем все здравые и умные мысли покидают ее далеко не глупую голову. «Возьми себя в руки, – приказала она себе, – не то он сочтет тебя дурочкой». – А после – анализ рыночных отношений, – добавила она.