Апрельская сирень

Александрова Ксения

Сирена же сидела на диване, и потому ее Царев увидел первой.

– Э-э, привет, – поздоровалась девушка, и если парень и удивился этому, то на его лице не промелькнуло ни тени удивления.

– М-м-м… Лина, какие гости у тебя здесь, – сказал он сестре, – в каких кругах ты вращаешься. Жаль, я не знал, что здесь будут такие звезды, я бы захватил солнцезащитные очки.

– Заткнись, Царев, – не выдержала Оля – она швырнула какую-то вещь, которую успела извлечь из коробки, поднялась во весь рост и с ненавистью посмотрела на Влада. – Не надоело? Удивляюсь,

как ты до сих пор не отравился собственностью желчью!

– Змея не травится своим ядом, – ухмыльнулся тот. – Что у вас сломалось?

– Дивидишник, – оживилась Каролина, которая все это время стояла с открытым ртом.

Царев подошел к проигрывателю, покрутил его в руках, затем выдал:

– Так он же сгорел. Тут ничего уже не сделаешь. У вас что, свет замыкало?

– Да, – потускневшим голосом ответила девушка.

– Еще бы. Сняли какой-то сарай.

Каролина вспыхнула:

– Много ты понимаешь! Как будто у моей матери денег много, чтобы помогать мне оплачивать нормальную квартиру!

– Вот и жила бы с матерью, – невозмутимо сказал Царев. – Но нет же – тебе свободы подавай. Ладно, это я заберу, может, что-нибудь и можно будет сделать, – он положил проигрыватель в большой пакет, и, кивнув сестре, направился в прихожую.

– Что, даже чаю не выпьешь? – обижено спросила она. Влад отрицательно мотнул головой:

– Уверен, что у вас его и нет.

– А вот и есть! Пойдем, и сам убедишься! Пойдем!

– Да некогда мне, – отмахнулся тот.

– Между прочим, я на тебя обижена, – Каролина скрестила руки на груди, и, надув губы, смотрела на брата исподлобья, изображая глубочайшую обиду.

– Причина?

– Ты непозволительно грубо вел себя с моими подругами.

– Непозволительно грубо, – передразнил ее Влад. – Какими выражениями стала общаться. Глядишь, скоро и понимать тебя перестану. У вас на журфаке все такие деловые?

– Оля, между прочим, тоже с журфака.

– Матвеева? – Царев так и замер, не завязав до конца шнурок на ботинке.

– Да, правда она учится на заочном.

– А познакомились вы как же?

– В интернете. Она откликнулась на мое объявление о поиске девушки для совместного проживания, написала, что тоже учится на журфаке.

– Она соврала тебе. Матвеева учится на маркетинге вместе с этой звездой местного разлива, Маркиной.

– Считаешь, что много знаешь, да, Царев? – Оля лениво вышла из гостиной. Все то время, что ребята говорили в коридоре, она стояла у дверного проема, и все слышала. – И даже в голову не приходит, что могут быть детали, которые тебе не известны? Я действительно учусь на маркетинге, – обратилась она к Каролине, – и параллельно на журфаке тоже. Но с нового года я перехожу на дневное отделение. Маркетинг же изучать я больше не буду, – не сказав больше ни слова, Оля скрылась в гостиной.

– Ты не говорила, что бросаешь учебу, – еле слышно сказала Сирена. Ее глаза были широко распахнуты. Она была шокирована.

– Прости. Я все хотела, но никак не удавалось. Просто не было возможности.

– Не было

возможности?? – зашипела Сирена. Она вздрогнула, когда входная дверь хлопнула. Это означало, что Царев ушел. – Что значит, не было возможности, Оль? То есть, если бы я случайно не услышала сейчас, то после нового года, меня бы ждал неприятный сюрприз?

– Ну, прости, что ты вечно занята, и тебе не до разговоров со мной! – повысила голос Оля.

– Мне будет не хватать тебя, – грустно сказала Сирена, представляя долгие скучные пары без подруги.

– Поверь, этот год ты даже не заметишь, как пролетит – только и будешь успевать заметать хвосты. А там тоже еще неизвестно – может быть, подпишешь контракт, и тогда вообще будет не до учебы. Так что…

До глубокой ночи девушки болтали, смеялись, сплетничали, а утром, едва не проспав, отправились на учебу.

С того дня, как Сирена с Власовым стали третьими среди лидеров, поход в университет превратился для девушки в каждодневный подвиг. Если раньше она была малозаметна (за исключением молодых людей, внимание которых она попросту не замечала), то теперь ее знали все. Кто-то здоровался, кто-то пытался заговорить, но были и такие, кто не скрывал своей неприязни – кто-то провожал недобрыми взглядами, а кто-то отпускал вслед обидные шуточки.

– Кланяйтесь, холопы – звезда идет! – громко пошутила одна из девушек, когда Сирена вошла в холл.

– Зря ты так, – спокойно сказала ей Сирена, хотя от обиды ей едва ли ни хотелось плакать. – Ведь я ничего плохого тебе не сделала. Да и звездой я себя не считаю.

А вот Леша, в отличие от нее был совершенно спокоен, и, казалось, попросту не замечал негатива в свой адрес, а от внимания к себе так и вовсе получал удовольствие.

Вот и сегодня он словно не видел, как толпа зевак провожала его взглядом, когда он, заметив Сирену, на всех парусах бросился к ней.

– Привет. Весь вечер вчера звонил тебе, но ты сначала не отвечала, а потом стала вне зоны.

– Я у Оли была. Ты искал меня?

– Да, завтра в клубе концерт, нас приглашают выступить. Гонорар причитается. Мы просто должны согласиться.

– А как же репетиция?

Леша засмеялся:

– Ну, какая еще репетиция? На, вот, держи, – он протянул ей пакет с дисками и текстами, – послушаешь дома, разберешься.

– В котором часу начало? – спросила Сирена, опасаясь, что с мамой ее может ждать серьезный разговор, если она скажет, что идет выступать в клубе.

– В одиннадцать.

– А-а-а…Э-э-э…Кхм…Ладно, что ж, хорошо, конечно, я согласна.

Алексей снова рассмеялся:

– Не волнуйся, Сирена, я уже понял, что ты домашняя девочка, поэтому мы выступим, ну, может быть, немного посидим после концерта, я хотел бы кое-что обсудить с тобой, но не сейчас. А потом я сам лично отвезу тебя домой. Никакого алкоголя, – улыбнувшись, добавил он, – обещаю.

– Хорошо, – ответила улыбкой Сирена, но тут же, вспомнив о данном самой себе обещании не флиртовать с ним, стала серьезной. – Мне пора на пару. Увидимся завтра.