Апрельская сирень
Шрифт:
– Еще раз? – устало спросила Сирена.
– Да, еще раз. Давай, на исходную позицию.
Сирена вернулась туда, откуда якобы должна будет появиться на сцене. Сделав глубокий вдох, она, по ее подсчетам, в тридцатый раз направилась к середине сцены, где должен будет стоять микрофон. Или не должен – организаторы до сих пор спорят, должна ли Сирена выступать с ручным микрофоном или же лучше, если она все выступление простоит у стоечного держателя. Для Алексея уже все решено – и преподаватели, и организаторы пришли к единому мнению в том, что Власов хорош в действии, а потому микрофон
После репетиции Сирена с Алексеем отправились в специально отведенную комнату, где им предстояло ожидать остальных, еще не выступавших участников.
Как и в первом туре конкурса, обстановка между участниками была напряженная. Сирене удалось более-менее подружиться лишь с парочкой из них.
Когда последний участник прошел свою пытку – именно так Сирена называла все эти мучительно долгие репетиции и уроки, за ребятами приехал большой, ярко-желтый автобус, который отвез их в гостиную, где для каждого из конкурсантов был отведен номер. Комнаты были скромные, но Сирена так уставала, что согласна была ночевать даже в подсобке. Вообще, последние дни девушка ловила себя на мысли, что предложи ей кто-нибудь сделку, она отдала бы многое за возможность высыпаться. Что заставляло ее проходить все это, мучить себя – Сирена и сама не знала, она даже не знала, нужна ли ей победа, и что даст ей титул победителя в случае занятия первого места. Но, – размышляла она, раз уж она встала на этот путь, то сворачивать как-то смешно и несерьезно.
Накануне дня конкурса участникам устроили экскурсию по городу, после которой они посетили музей, а вечером их ждал ужин в ресторане.
Сирена, у которой, как и остальных ребят, от волнения пропал аппетит, не могла проглотить ни кусочка.
– Сирена, – тихо позвал ее Леша, выдернув из омута невеселых размышлений. Девушка будто проснулась – она с удивлением обнаружила, что Власов держит ее руку в своей. – О чем задумалась? – он, как обычно, мягко улыбнулся. На душе у Сирены стало теплее. Сейчас, когда он вот так вот смотрел на нее и держал за руку, она согласилась бы пройти еще десятки конкурсов и испытаний за мимолетное прикосновение его пальцев к своей коже.
– Ни о чем конкретном. В моей голове настоящий винегрет, – призналась она. – А о чем думаешь ты?
– Хорошо, что спросила, – Леша улыбнулся шире. – А то я, наверно, и не решился бы сказать.
– М? – Сирена в удивлении подняла брови. Леша сделал глубокий вдох. Какое-то время он разглядывал их сплетенные вместе пальцы.
– Я хотел признаться тебе…
«В любви? – хотела пошутить Сирена, но воздержалась».
– В чем же? – вместо этого спросила она.
– В том, что невероятно рад, что знаком с тобой. Я счастлив, что в тот самый вечер, когда услышал, как ты поёшь, друзья позвали меня в караоке-бар. Я хочу сказать тебе, Сирена, что ты очень-очень нравишься мне, – он доверительно заглянул ей в глаза. – Почему ты молчишь?
«Потому что не знаю, что сказать. Потому что меня переполняют эмоции, потому что я влюблена в тебя. Но ты не должен знать об этом».
– Я… – Сирена запнулась, подбирая слова. Она понимала, что должна что-то сказать, но нужные
– Просто скажи, есть ли у меня шанс? Могу ли я надеяться на твою взаимность?
– Ты мне тоже нравишься, – с актерской простотой ответила Сирена. Девушка хотела, чтобы Власов знал, что она не против его внимания, но не хотела, чтобы это выглядело, как признание в чем-то большем с ее стороны.
Следующий день был суетливым, волнительным, и, не смотря на полную загруженность, долгим.
Сирена и хотела, чтобы вечер наступил, как можно скорее, и желала, чтобы он не наступал как можно дольше.
К счастью, заботы о нарядах, макияже и прочем легли на плечи организаторов, а потому хотя бы в этом Сирена чувствовала облегчение.
По результатам жеребьевки, Сирена с Алексеем выступали девятыми.
– Нужно было тебе вытаскивать, я не везучая, – сокрушалась девушка, видя, как Власов расстроился.
– Ничего, – с фальшивой беспечностью ответил он. – Какая разница, под каким номером выступать? Все будет хорошо. Главное, не волнуйся.
Но она волновалась, и справиться с волнением оказалось даже труднее, чем в первый раз.
Но, все же, выйдя на сцену, ей удалось взять себя в руки, и выступить так, как ее учили на репетициях.
Оценки участников, выступавших впереди, были достаточно высокими, и Сирена понимала, что борьба будет нелегкой. Выступили ли они с Власовым лучше? Девушка не была в этом уверена.
Как оказалось, жюри, тоже.
– Мне не понравилось ваше выступление, – резко сказала первая из членов жюри – актриса, имени которой Сирена до конкурса и не слышала. – Песня слабовата, хотя то, что написана вами, говорит о вашем таланте. Вы талантливые ребята, но как дуэт вы никакие. Извините. Пять баллов.
Сирена почувствовала, как цепкие, ледяные пальцы ухватились за сердце и сжали его. Она проглотила комок, подступивший к горлу.
«Не плакать, не плакать, – заклинала она себя, – только не плакать».
Микрофон перешел к следующему члену жюри – известному композитору, чьи произведения Сирена частенько слушала. Этот человек был для нее если не кумиром, то очень уважаемой личностью.
– А мне понравилось исполнение. И песня неплохая, но не для Сирены. У вас, Сирена, очень своеобразный тембр, и петь вам нужно совершенно в другом стиле. Такие попсовые песни абсолютно не идут вам. Я вижу потенциал в вас, вы, действительно, можете стать очень хорошей певицей, но с вами нужно работать. Семь.
– Соглашусь со своими коллегами, – слово перешло известной певице, которую Сирена не очень любила, но чьего таланта не оспаривала, а потому ей было любопытно услышать, что та скажет. – Вы хороши по раздельности. Вместе вы никакие. Не знаю, кто подкинул вам идею работать совместно, но он явно не желал вам добра. Простите меня, но – шесть.
Дальше Сирена уже не слышала, что говорили им, но знала лишь одно – ни одному из членов жюри их выступление не понравилось. А оценки были настолько низкими, что надеяться на голосование телезрителей было детской наивностью.