Аптека снежного барса
Шрифт:
— Не знаю, наверное, представила, что скажу и тебя тоже больше не будет в моей жизни. Только у меня никакой ясности не наступило. Знаешь, и сейчас с ней не легче. Все вокруг знают, кто они и чего хотят, а я мечусь от одного к другому. Где только не пробовала работать, но дольше всего задержалась в воровской гильдии и в лавке у сестры. Но мне там не нравилось, ходить в дикие земли на охоту — тем более.
Ирвин вообще не представлял, как Габриэлла днями шагала с оружием и капканами среди магических тварей. Она, конечно, не хрупкая столичная девушка, но
— Даже мой дед не сразу решил стать королевским магом, клинком, разящим врагов Ривертонгов, — ответил Ирв. — Начинал он почти также, как и ты: выполнял разные поручения для тогдашнего правителя Дагры, далеко не самые законные и достойные. Как уж он пересекся с королем — я не знаю, но тот разглядел потенциал в Дунке и предложил ему послужить короне. И не прогадал, Стервятник стал своего рода символом династии. Ему на тот момент было за пятьдесят, а ты хочешь в двадцать найти дело всей своей жизни.
Она вздохнула и прижалась еще крепче. Определенно в Габриэлле что-то изменилось, но Ирвин не мог понять, что именно. Не внешнее, эти изменения пролегли глубже.
— Только давай договоримся больше не утаивать такие сложные вещи, как припрятанный артефакт с магическим зверем.
— Давай, — легко согласилась она.
Глава 26
«Никаких женщин в аптеке» было отличным правилом, но пришло время и ему отправиться в архив истории. Габриэлла оказалась активной соседкой, которой всегда много, но вместе с ней дом будто расцветал и наполнялся жизнью.
Вначале Ирвин думал, что это будет его злить. Как и новая посуда на кухне, шторы, перемены в торговом зале, целая череда флаконов в ванной второго этажа, совместные завтраки и ужины. На деле рядом с Бри он впервые за много лет чувствовал себя беспечным и счастливым. И больше всего надеялся, что и ей хорошо рядом с ним.
По крайней мере Габриэлла выглядела довольной и не собиралась перебираться домой. Только наведывалась в Дагру по случаю и привозила оттуда все новые и новые материалы для воплощения своих безумных затей.
— Мы не будем клеить на наши снадобья красные этикетки, — твердо ответил Ирвин и отодвинул стопку листов обратно к Габриэлле. — Это выглядит слишком вызывающе и кричаще.
— Привлекает внимание! — она подбоченилась, как знак, что не собирается уступать. — Мы давно, — на самом деле, дней пять назад, но упоминать об этом Ирвин не рискнул, — собирались сделать одинаковое оформление для всех этикеток. Ты согласился.
Что-то такое было, да. Ирвин тогда угукнул, не вдаваясь в детали, как раз размешивал одно крайне сложное магической зелье и не хотел отвлекаться, чем Бри и воспользовалась. Но за прошедшие пару недель он уже наловчился переубеждать чрезмерно активную помощницу ее же методами.
— Красный — цвет опасности, им помечают только яды, — выдал Ирвин. — Покупатели будут неосознанно сторониться таких лекарств. К тому же цветная бумага увеличит себестоимость этикеток и самих снадобий, а повышать цены мы пока не собирались. Давай оставим белые, как раньше, но используем твои штампы.
Их Габриэлла уже успела заказать, не выбрасывать же теперь. В теории должно получиться красиво и будет неплохо экономить время: пропечатать лист штампом куда быстрее, чем написать от руки. А Ирвин относился к этому весьма скрупулёзно: на каждом флаконе выводил название лекарства, состав, дату изготовления и адрес аптеки. Просто на всякий случай.
— Белый быстро пачкается и выглядит неопрятно, — парировала Бри. — Давай кремовые или зеленые.
Порывшись в сумке, она вытащила оттуда целую кипу таких листов и положила на стол поверх красных.
— Но старые не меняем, — сдался Ирвин, — начнем с новой партии.
— Как скажешь, — подозрительно легко согласилась она. — Как раз прибудут баночки для кремов от дагрского стеклодува.
— Мы не собирались их менять, — отрезал Ирв.
— Ты сам пообещал, что я могу заняться нашей косметической линией. Где-то прямо здесь, — она указала на стол, на котором когда-то лежала и истекала кровью. — Жаль, была не в форме, а то бы попросила чего-то более существенного.
— Боюсь представить.
Она самодовольно задрала нос, затем обошла стол и села на него, чтобы возвышаться над Ирвином. Пожалуй, надо будет поговорить с ней на эту тему, но как-нибудь позже. Пока Ирв приблизился, положил руку на затылок Бри и поцеловал ее, наслаждаясь моментом.
Когда-нибудь ей непременно станет тесно в аптеке и захочется развиваться дальше. Он же навсегда привязан к этому месту и памяти родственников. К тому же маги стареют медленнее людей. Бри будет выглядеть на тридцать к моменту, когда Ирвин окончательно одряхлеет. Но и до того магу совсем непросто с человеком, особенно с насквозь больным.
Поэтому правильнее было бы ее отпустить уже сейчас и не привязываться слишком сильно, почему же при одной мысли об этом так тоскливо?
— Знаешь, — она прервала поцелуй и отстранилась, — мне так страшно временами. Чувствую себя такой счастливой и боюсь, что все вдруг рухнет.
— Рухнет — построишь заново. Когда меня упекли в Птичью башню думал, что никогда не смогу выбраться из этой ямы и ничего хорошего меня больше не ждет. Потом в моей жизни появился…
— Бринс?
— Ну вначале все же Лестер. Тосковать с ним на пару оказалось куда веселее. Потом уже Бринс, чуть позже — Габриэлла.
— Когда ты произносишь мое имя, оно уже не кажется таким дурацким.
— Прекрасное имя, оно тебе подходит куда больше, чем Бри.
— И тем более «Габби». «Габби Ланн» — просто буэ!
Ирвин не удержался и щелкнул ее по носу. Попытался, точнее, потому что Бри увернулась и щелкнула его первой.
— Завтра обещают городской праздник. Угощения, танцы, конкурсы, — на последнем слове ее глаза азартно заблестели, — сходим?
— Ай, ну если ты приглашаешь! — передразнил ее Ирв.