"Аратта". Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
– Вижу! – закричал он вдруг и вздрогнул, будто узрел нечто страшное. – Вижу моего зверя! Он идет среди сосен на закат! Он зол и очень голоден! Он…
Аюр закашлялся и отшатнулся от костра. Покрасневшие от дыма глаза отчаянно слезились. Хаста помог ему опуститься на землю.
– Дайте ему пить, скорее!
– Слава Солнцу! – довольно произнес Джериш. – Он увидел своего зверя. Охота все же состоится! Мы-то с парнями уж думали – все, поворачиваем обратно…
– Среди сосен? – с недоумением произнес Ширам, окидывая взглядом голую равнину вокруг. –
– Позволь сказать, маханвир, – выступил ловчий Дакша. – Я вроде бы знаю, где может быть этот зверь. Там, за Змеиным Языком, – он указал рукой на запад, – простирается огромный и почти неизведанный лесной Затуманный край. Он покорился Аратте еще при дедах, но долгая дорога туда идет с юга, в обход Алаунских гор, через земли непокорных вендов. Однако я слышал, что если пройти Змеиный Язык насквозь и спуститься с его западных склонов, то мы попадем в лесные земли с севера.
– Обитаемы ли эти места? – спросил Ширам.
– Они населены немногочисленными племенами дикарей, живущих охотой. Они вроде бы не так звероподобны, как мохначи, платят нам ежегодную дань, и с ними можно иметь дело. Оттуда порой привозят хорошие меха. Я видел своими глазами шкуру огромного медведя…
– Медведя? – заинтересовался Аюр. – Я еще никогда не охотился на медведя!
– Потому что в Аратте их давно истребили, – объяснил Джериш, внимательно вглядываясь в царевича. – Что-то беспокоит тебя, солнцеликий? Ты так побледнел…
– Это все тот зверь, – буркнул Аюр, с его помощью поднимаясь на ноги. – Я видел его лишь мгновение, но его вид смутил меня. В нем было что-то неестественное и ужасное…
– Так это же замечательно, – радостно отозвался Джериш. – Подумай, когда ты убьешь его и вернешься в Аратту с невиданной добычей – ты же сразу попадешь в легенды! Одним этим прославишься в веках!
Аюр не ответил, только провел по лицу ладонью, словно стирая морок.
Дым рассеивался. Уже не колдовской, а обычный, горький, травяной. Жрец, кашляя, сгребал угли обратно в горшок и собирал принадлежности гадания.
– В лесах будет несложно прокормиться охотой, да и дикари с окраин обычно счастливы обменять еду и кров за наши безделушки, – задумчиво произнес Дакша, обращаясь к накху. – Твое слово, маханвир?
– Выступаем, – кивнул Ширам. – Где гнусный раб? – Он нашел взглядом за спинами слуг хнычущего, окровавленного Варака. – Скажи погонщикам, что мы пойдем дальше – через Змеиный Язык, в закатные леса.
Приказ был немедленно передан, но никто из погонщиков не шевельнулся. Они лишь переглянулись – да так, что Шираму на миг показалось, будто они обменялись мыслями. Потом седой мохнач неспешно то ли прохрипел, то ли прорычал длинную фразу.
– Дикарь говорит: они не пойдут, – заикаясь, перевел Варак. – Дикарь говорит: им надо на север! Они чего-то боятся… Чего-то, что приближается оттуда. – Он махнул рукой на юг. – Дескать, с ними договаривались только довезти до великой равнины и обратно…
Сказал и съежился, ожидая, что его самого сейчас прибьют за неповиновение мохначей. Воины и ловчие выслушали его с недоумением.
– Что происходит? – спросил Аюр. – Нас не хотят везти дальше? Ну что ж, верно, путь стал длиннее – так заплатите им еще, и не будем терять время!
Варак перевел его слова, выслушал раздражающе-медлительный ответ и сообщил:
– Дикари не желают новой платы. Они просто не хотят идти. Говорят, жители лесного края очень коварны и жестоки. Они стреляют в людей из засады, поклоняются страшному рогатому богу и вдобавок людоеды.
– Чепуха! В землях Аратты нет никаких людоедов! Мы бы давно их истребили!
– Еще они волнуются за свое племя, которое откочевало неизвестно куда. Они, впрочем, согласны по уговору отвезти нас обратно…
– Что значит «они согласны»? – возмутился Аюр. – Кто вообще спрашивает, чего они хотят? Я прикажу им – и они пойдут! Их надо заставить! А если откажутся – наказать! Да, Ширам?
– Позволь напомнить, солнцеликий, – негромко сказал Дакша. – Здесь дюжина мамонтов, послушных лишь дикарям. А чтобы растоптать нас всех, хватит и пары…
Аюр недоверчиво хмыкнул:
– Они не боятся мощи Аратты? Может, они не знают, чей я сын? Скажи им, пусть трепещут!
– Боюсь, им нет никакого дела до твоего почтенного отца, – отозвался Ширам. – Мохначи прекрасно понимают, что на этих проклятых богами плоскогорьях их никто не найдет, да и искать не станет…
– Ария – уступить дикарям? Невозможно!
– Воистину, солнцеликий! – поддержал его Джериш, бросая на воинов взгляд, который те прекрасно поняли.
– Эти полузвери не знают ни боли, ни страха, – неодобрительно проворчал Дакша. – Может, лучше предложить им кафтан царевича? Они с него глаз не сводят…
– Не дам! – вознегодовал Аюр. – Ширам, скажи им!
Ширам рассеянно кивнул, как будто погрузившись в глубокую задумчивость. Он всегда становился тихим и незаметным перед боем. Накх прикидывал, что можно сделать. Как подавить волю дикарей, которые стоят и смотрят с тупой наглостью, непоколебимо уверенные в своем превосходстве?
Конечно, кое-какие средства найдутся. Например, Укус Молнии… Возглас: «Умри, ничтожный», особым образом вскинутая рука – и жертва падает замертво, пораженная бронзовым шипом… Отлично действует на простолюдинов Аратты, но впечатлит ли этих? С кого начать? Да хоть с бородатого наглеца…
Мохнач Умги, старшина погонщиков, поглядел на Ширама, чуть прищурился, и его глаза быстро пересчитали южан. Пришлецы с теплых низин почему-то полагают, что люди Ползучих гор никогда не воюют и вообще очень миролюбивы. Но это только потому, что люди гор никогда не нападают первыми. Пусть только этот чернявый шевельнет рукой, и Умги подаст знак братьям – мамонтам… А дальше – просто найти подходящую трещину… И то немногое, что останется от южан, исчезнет в морозных глубинах без следа. Мало ли кого забирали себе горы? А их чудесное оружие и красивые вещи во вьюках останутся…