Арбалет
Шрифт:
Отношения между Княгиней и коллективом несколько потеплели. Но вскоре произошли события, зачеркнувшие Костины старания.
Рецидивиста Ивана Пришилина взяли в одном из общежитий, объединённых общим названием «Три поросёнка». Никто не сомневался в том, что разбойное нападение с нанесением тяжких телесных повреждений совершил он. Но отсутствие сомнений не является доказательством вины. А вот по части прямых улик было туго. Потерпевший находился в крайне тяжёлом состоянии, рассчитывать на возможность побеседовать с ним в ближайшее
Преступление, совершённое Пришилиным, и последовавший за этим его арест не могли не заинтересовать дотошную подопечную Кости Логова. Она буквально забросала парня вопросами, выясняя все тонкости этого дела, и он терпеливо объяснял ей всё, что ему был известно.
– Ты сказал, что преступник ранил жертву ножом. Так? – задала Князева очередной вопрос.
– Так, – ответил Костя, ещё не зная, к чему она клонит.
– Но ведь нож не нашли?
– Нет.
– Почему?
– Пришилин, скорее всего, от него избавился – спрятал или уничтожил, – пояснил Логов. – Зачем ему хранить такую опасную улику?
Князева на минуту задумалась.
– Ерунда получается, – сказала она. – От ножа он избавился, как от опасной улики, но при этом спокойно разгуливал, зная, что у него в кармане пистолет.
Костя улыбнулся.
– А если он этого не знал?
Княгиня так резко вскинула на него глаза, что парень сразу же пожалел о своих словах.
– Что?! – лицо у неё приняло каменное выражение. – Ты хочешь сказать, что пистолет ему подсунули?
Логов поспешил дать задний ход.
– Это я только предположил. Возможно, всё было не так…
– Костя, не юли! Отвечай: да или нет?
Глядя в лицо этой кипевшей праведным гневом молодой женщины, Логов понимал, что любые доводы и объяснения бессмысленны – она их не станет слушать. Для неё был важен сам факт допущенного нарушения. Поэтому он молчал.
– Не хочешь говорить? Ладно. Я это выясню в другом месте, – Княгиня решительно направилась к выходу.
Костя с досадой смотрел ей вслед, предчувствуя грядущие неприятности.
Начальник отделения Васильев занимался бумажной работой, когда к нему в кабинет ворвалась разъярённая фурия.
– Олег Сергеевич, объясните, каким образом у Пришилина оказался пистолет?
Васильев отложил бумаги и внимательно посмотрел на вошедшую.
– Вы забыли
– Я вам не барышня, а сотрудник уголовного розыска! – взвилась женщина. – И я требую ответа на свой вопрос.
Стараясь казаться спокойным, Васильев ответил:
– Сотруднику уголовного розыска не мешало бы знать, что существует дисциплина и круг определённых обязанностей, возложенных на каждого работника. Вот и выполняйте свои обязанности, а не суйте нос в чужие дела.
– Но это дело касается всех! – воскликнула Князева. – Грязные методы бросают тень на всю российскую милицию.
При словах «грязные методы» лицо Васильева передёрнулось, но он опять сдержался. Глядя на авторучку, которую вертел в руках, он сказал:
– В своё время Пришилин «пришил» трёх человек. Вот такой каламбур. Но это я говорю о тех преступлениях, которые удалось доказать и за которые он понёс наказание. А сколько людей он покалечил, сломал жизнь, сколько молодых ребят сбил с пути истинного – этого никто не знает. Кстати, кличка у Пришилина – Ванька Мокрый. Вам это о чём-нибудь говорит?
– Есть такой декоративный цветок.
Васильев усмехнулся.
– Ну, цветком Пришилина вряд ли можно назвать. «Мокрое дело» на уголовном жаргоне означает убийство.
– Это мне известно, – Князева немного сбавила тон.
Васильев поднял на не глаза.
– Тогда чего вы от меня хотите? Я не собираюсь отпускать на волю заведомого преступника, который уже лет двадцать лишних топчет землю. Он ведь ещё кого-нибудь угробит. На чьей совести будет эта жертва?
Князева глубоко вздохнула.
– Олег Сергеевич, я ведь не против того, чтобы преступник был арестован и осуждён. Но мы должны действовать законными методами, а не использовать жегловские штучки. Всё начинается с малого. Сначала мы фабрикуем дела против уголовников, а потом упекаем за решётку невинных людей.
– Жегловские штучки, если вы помните, помогли раскрыть и обезвредить опасную банду, – сказал Васильев, продолжая вертеть в руках авторучку. – Если ради общей пользы приходится отступать от правил, то я это делаю. Полагаю, нам не о чем больше говорить.
– В таком случае, – Князева опять повысила голос, – я буду вынуждена подать рапорт начальству.
– Вы ничего не докажете, – на скулах Васильева заиграли желваки.
– Докажу! Я потребую провести дактилоскопическую экспертизу. Если пистолет действительно принадлежит Пришилину, то на нём должны быть отпечатки его пальцев.
Авторучка в руках Васильева переломилась пополам. Окатив посетительницу ледяным взглядом, он сказал:
– Хорошо, я освобожу этого отморозка из-под стражи. А теперь выметайся из кабинета.
Когда Князева ушла, Васильев рывком сдёрнул трубку с телефона внутренней связи.
– Логова ко мне! Немедленно!
Через пару минут Костя осторожно вошёл в кабинет следователя.
– Вызывали, Олег Сергеевич?
Уже не сдерживая бурлившую внутри ярость, Васильев закричал:
– Ты сказал этой суке про пистолет?
Костя тяжело вздохнул и отвёл глаза в сторону, приготовившись к тому, что в течение ближайших нескольких минут ему придётся исполнять роль громоотвода.