Ардагаст и Братство Тьмы
Шрифт:
А Кудым с Ардагастом уже деловито обсуждали, как взять городок. Все разбойники имели коней, но вырваться из городка, не имевшего прохода в валу, могли лишь по тропке, спускавшейся в пойму. Решено было, что пешие пермяки, дружина Кудыма и амазонки пойдут приступом на вал, а конница будет караулить врага под горой. Но Гляден-гора, почти неприступная, была ещё и средоточием чар. Засевшие в городке колдуны могли обратить во зло волшебные силы всех трёх миров, соединённых священной елью. После недолгого спора волхвы взяли на себя вершину горы и силы верхнего мира, а волхвини — её подножие и силы подземные. Потось, впрочем, не преминула сказать с высокомерной усмешкой:
— Гусь
Помимо всего, было известно, что Корт-Айка изготовил какое-то особое колдовское оружие, возил его тщательно укрытым в особой телеге и говорил, будто лишь оно способно сразить Солнце-Царя.
Пермяков повёл на приступ сам Кудым-Ош. Много злости накопилось у коми на разбойников. Степняки налетали и уходили, а эти сидели в парме ядовитой занозой, гнилым нарывом. Раньше негодные люди, изгнанные из рода, погибали в лесу в одиночку, теперь же уходили к Корт-Айке. Там они учились попирать все человеческие законы и при этом мнить себя храбрее и умнее всех, оставшихся в племени.
Разбойники встретили лесовиков градом стрел, но вскоре не могли уже и носа высунуть из-за частокола. Амазонки метко били по ним с коней, а лучшие охотники — с деревьев. Пермяки забрасывали ров хворостом или карабкались со дна его на вал по наспех вырубленным суковатым стволам.
Тогда в ход пошли чары двух сильных колдунов, пятерых шаманов послабее и одной ведьмы. Хотели заставить колдовать и Джака, но тот со страха не мог сотворить никаких чар. Со дна рва били ключи, наполняя его ледяной водой, из внезапно набегавших туч обрушивался ливень, ударяли молнии, налетали вихри и смерчи. Громадная ель вся дрожала от потоков колдовской силы, подвешенные дары осыпались с неё вместе с хвоей. Нападавшие давно бы уже были утоплены, сожжены, унесены вихрем, провалились бы в нижний мир, в пасть Ящера. Но волхв и трое шаманов, не зная устали, ослабляли силу злой волшбы. А внизу седая шаманка и две волхвини крепили недра горы, не давая разверзнуться дну рва.
Особенно досаждал колдунам Аристей. Паря над городком, он усердно обращал чары лиходеев на них самих. Идолы Тёмных богов были разбиты молниями, жертвенный огонь нельзя было развести из-за ветра и дождя. Все избы остались без крыш, иные развалились. Истошно ревела скотина. Жители городка метались, как перепуганные куры, взывали ко всем богам. Только когда Чёрные Медведи стали хватать женщин и детей, чтобы принести их в жертву и тем умножить призываемые силы, мужчины рода Бурморта схватились за копья и топоры. И поднял их Качаморт, внук старого жреца и самый слабый его ученик, овладевший толком лишь самыми простыми, нужными в хозяйстве чарами. Мужики выгнали душегубов из детинца и запёрлись в нём.
А пермяки уже взобрались на гребень вала. Под могучими ударами палицы Кудыма разлетелась калитка, рушились брёвна частокола. Рядом сверкала, снося головы, разваливая тела до пояса, кханда Вишвамитры. Яростный медвежий рёв гремел с обеих сторон. Следом за мужчинами на вал с секирами в руках взбежали амазонки. Ещё немного — и разбойникам останется лишь вскочить на коней и понестись вниз, под мечи росов, манжар и дружинников Пери. Но тут внезапно померкло солнце и звёзды высыпали на враз почерневшем небосводе. Аристей презрительно щёлкнул клювом: такие чары годились лишь на то, чтобы пугать не слишком храбрых.
— Темно вам, предатели леса? Ничего, сейчас посветит Чёрное Солнце, Колесо Смерти! — ехидно произнесла Лаума.
Душегубы расступились. Посреди святилища с мечом в одной руке и обитой железом палицей в другой стоял Корт-Айка. Под ногами у него было большое колесо, отлитое из чёрной меди, с острыми зубьями по ободу. Вместе с колдуном оно поднялось в воздух — невысоко, на три локтя. Обод и спицы завертелись, сливаясь в сплошной чёрный диск, ступица же, на которой стоял шаман, оставалась неподвижной. Мертвенное белое сияние разлилось вокруг колеса.
Не знавшая страха Ардагунда тихо вскрикнула. Такое же колесо больше двадцати веков назад погубило железнотелого Сосруко, Солнечного Вождя. Там, на Кавказе, оно звалось Колесом Балсага. Она сама видела это колесо, рассечённое надвое и вмурованное в каменную гробницу Сосруко. Рассечь же его смог лишь Грозный Вождь, человек-молния. Царица амазонок отчаянным жестом выбросила вперёд руки. Луч света ударил с них в лицо колдуну и, наверное, выжег бы ему глаза. Но кузнец быстро прикрыл их палицей, а в следующий миг ловко опустил на глаза чёрную повязку, расшитую волшебными знаками. Теперь он всё видел — не телесным, но духовным зрением.
С громким, раскатистым хохотом колдун полетел прямо на пермяков и амазонок, уже взобравшихся на гребень вала и разметавших частокол. Первый же воин, осмелившийся встать на пути страшного колеса, был разрезан надвое. Отлетали головы, руки, никакие доспехи не могли устоять перед смертоносной медью. Стрелы, пущенные в кузнеца, мигом сгорали в белом сиянии, окружавшем колесо. Удары копий Корт-Айка отбивал мечом и палицей. Дубовые брёвна частокола срезало, словно тонкие веточки.
Яростно взревев, Кудым бросился было на колесо, но сильная рука Вишвамитры повалила князя наземь, и оба воителя скатились на самое дно рва. Отчаянно бранясь, Кудым вскочил на ноги, по суковатому бревну взобрался к краю рва. И увидел в призрачном свете колеса, как летающая смерть косит его воинов. Спасаясь от неё, одни из них прыгали в ров, другие отходили в лес, третьи скатывались вниз по склону горы. И сам князь прыгнул обратно в ров, когда смертоносный диск понёсся прямо на него. Точнее, его сдёрнул за ногу индиец, знавший от жены предания о Колесе Балсага. А над горой разносился хохот Корт-Айки:
— Го-го-го! Что, князь с царём, слабы против кузнеца Громобоя?
Но им некогда было отвечать на его насмешки. С вала уже прыгали разбойники и лесные бесы, и во рву закипела схватка. Многие из пермяцких пешцов попросту разбежались или лежали, распластавшись на земле. Но дружинники Кудыма и амазонки отошли в лес вместе с волхвом и шаманами. И те быстро обнаружили, что Колесо Смерти вовсе не всесильно. Кузнец крушил ели, вспыхивавшие следом, но не мог пробиться сквозь тонкую золотистую завесу, выстроенную двумя солнечными магами — Зорни и Вышатой. Лесной пожар тут же гасил дождь, вызванный Лунг-отыром. А в тёмном небе парил Аристей, пытаясь снять заклятие темноты. Не столь уж сильное, оно удерживалось из святилища пятью чёрными колдунами (попробовал бы хоть кто из этих пакостников в одиночку схватиться с великим шаманом!). Амазонки не могли достать Корт-Айку стрелами, зато доставали языками:
— Эй, старый хрыч, слезай с колеса! Что, не можешь без него сладить даже с женщиной? У тебя, видно, всё заржавело, Железный Старик!
Вдруг кузнец развернулся и полетел обратно к городку, презрительно бросив:
— Не для вас я ковал Колесо Смерти!
Для кого же? Ардагунда поняла это сразу. И послала к брату Маланиппу. Подъехав к царю, она громко, с вызовом произнесла:
— Царь Ардагаст! Здесь тоже есть Колесо Балсага, и Корт-Айка летит на нём по твою душу. Попробуй, Солнце-Царь, выстоять против Чёрного Солнца! А мой Пересвет сложит песню про твой последний бой!