Арена страсти
Шрифт:
– Если тварь практически неуязвима, зачем брать ее в тиски? – рассуждала я, наблюдая как три группы гладиаторов поочередно атакуют монстра – у неё мало места даже для манёвра, не то, чтобы она смогла перевернуться, как они вообще планируют добраться до брюха? Арена огромна, распределившись по двое и трое, заняв большую площадь, они могли бы гнать зверюгу и рано или поздно на скорости, она бы подставилась. Чтобы уйти от атаки или огибая гладиаторов.
– Хьебова задница, а ведь правда. Ты ещё и охотница? – на меня уставились выцветшие глаза, в которых скользило уважение.
В это время страши уже порядком разозлилась и ее атаки попали по двум гладиаторам. Один отползал в сторону, а второй превратился в кашу. Я скрестила руки, в районе живота и старалась глубоко дышать.
Гладиаторов изрядно потрепали, и они пытались перестроится. Фарлес, а я, верно, узнала дикаря, откинул шлем и выкрикивал команды. До нас доходили лишь обрывки фраз, все звуки тонули в рёве толпы на арене.
– Зачем? – вдруг страши снова заревела своим голосом – оставьте нас!
Я даже дар речи потеряла, настолько много боли и отчаяния было в одной фразе. Казалось, что тварь хочет уйти, но ее кто-то держит. Это, конечно, объясняет и вялые атаки. Не верю я что такое чудовище могло так слабо сражаться. Как по мне оно уже должно было сожрать всех на арене, приступая к трибунам.
– А почему монстр просит оставить их? – я спросила у Дамиса не отрывая взгляда от боя.
– Что просит? – лысый смотрел на меня в изумлении – Бесты не говорят. Как они могут просить?
Не говорят? Но я-то слышу. Чудовище говорило сразу, как только перешло барьер. И теперь главный вопрос. У меня что глюки внутри глюка?
– Я оговорилась, – быстро исправилась я – раненные, почему они остаются? Почему не просят забрать их?
С натяжкой, конечно, первая фраза ни по смыслу, ни по созвучию близко не была. Но здесь вроде бы женщин не считают обладательницами интеллекта, так что может обойдётся. Дамис хмурился, но потом кивнул сам себе и пояснил.
– Когда ты начинаешь бой, ты не сможешь покинуть арену, не выполнив условия боя. Мы рабы деремся на кровь. Мясо. И пока песок не получит достаточно, мы не сможем покинуть поле боя. Гладиаторы бьются пока тварь не умрет. Или сбежит. Но барьер редко кого выпускает обратно.
Почему-то мне стало страшно. Пазл складывался, но выглядел очень и очень странно. Кровь, мясо, хищников выманивали, а потом забивали до смерти. Это объясняет и слова монстра. Вот только зачем вообще идти в такую глупую ловушку? Страши выглядела жуткой тварью, но не глупым животным.
Снова вопросы, и ни одного ответа.
– Ты из магического мира? – вдруг спросил Дамис. Его взгляд стал цепким, внимательным.
– Нет. У нас наука, – абсолютно честно ответила я.
Видно лысого это тоже устроило, потому что он перестал буравить меня взглядом и коротко кивнул. Мы вернулись к происходящему на арене.
На поле боя произошла перегруппировка. Гладиаторы распределились на две группы и поочередно атаковали монстра. Гибкое тело скручивалось в кольца, хвост оборонялся от одной половины, голова от другой.
– Больно! – заревел монстр – Верните меня, домой!
Я украдкой глянула на окружающих. Ни у кого не дрогнул ни один мускул. Значит они не слышат. Может, конечно, и мне мерещатся? Я сегодня достаточно потрясений испытала, так что крыша могла и уехать в далекие страны. Хотя я вообще в непонятном мире, куда уж дальше то?
Мне стало жаль огромную змею. Я почувствовала какое-то неведомое родство с тварью. Ее тоже как-то сюда затащили. Явно против воли. И теперь она просто пытается выжить. А ее забивают до смерти ради толпы. Это отвратительно! Зверюга, конечно, могла бы сожрать всю эту толпу, но все равно ее стало очень жалко. Даже сердце защемило.
И показалось именно в эту секунду, страши повернула на меня свою морду. Клянусь, все четыре пары глаз уставились и изучали меня с ног до головы. Вот мать твою! А если у них здесь монстры мысли читать умеют? Так я вроде ничего плохо не подумала. Или подумала?
В любом случае я замерла, оцепенев. Страши сделала тоже самое. Крики и шум отошли на второй план, я как будто слышала только себя и монстра. Наше дыхание выровнялось, сердца бились в унисон. Я склонила голову на бок, и монстр отзеркалил мое движение! Это было странно, но казалось таким правильным.
Как тут я заметила гладиатора, пробирающегося к так несовременно открывшемуся брюху чудовища. Тот самый Фарлес. Единственный из всех не замер, пытаясь понять, что происходит с монстром, а решил использовать эту возможность. Он, конечно, молодец, но ведь страши сейчас умрет! А у него за барьером семья. Семья? С чего я вообще взяла, что у чудовища есть семья?
Он уже подошёл на расстояние выпада, как мои нервы не выдержали и я заорала:
– Осторожно!
В одно мгновение страши ударила хвостом по тому месту, где секунду назад стоял гладиатор.
– Беги! – страши устремила на меня взгляд своих глаз, всех восьми и будто бы качнула мордой. В шоке, я уже полушепотом добавила – Ну же…
Монстр сгруппировался. Свернулся в один большой клубок, и резко развернулся в сторону к барьеру. Прижимая морду к земле, как обычная змея, стремительно пополз. На трибунах ревела толпа, гладиаторы попытались побежать следом. Но чудовище развило невероятную скорость.
– Тварь сейчас просто разобьётся… – начал было говорить Дамис, как вдруг просто ахнул.
Ахнула вся арена. Потому что страши вернулся обратно за барьер. И только в этот момент я облегченно выдохнула, поняв, что кричала именно чудовищу, и никак не гладиатору.
– Быть не может, – пробормотал лысый.
– Что именно? – для меня здесь все происходящее было за гранью понимания.
– Ты не понимаешь. Монстры не возвращаются за барьер. Как страши удалось уйти с арены?
– Может брешь какая появилась?
– Если так, то это значит, что смотритель слабеет. Но это невозможно. Родвиг считается сильнейшим в империи, его род самый приближенный к императору.