Аргонавты 98-го года. Скиталец
Шрифт:
Девушка убирала посуду со стола. Она застенчиво опустила голову и вся зарделась.
— Ну, потанцуй, — настаивал Хилькрест. — Я куплю тебе серебряный крестик, когда поеду в город.
Наконец Мару убедили. Она вышла на несколько минут и вернулась с гитарой. Волосы у нее теперь были распущены и широкой волной ниспадали на хрупкие плечи. Хилькрест завел граммофон и поставил надлежащую пластинку.
Мара танцевала восхитительно. Гула-гула считается похотливым танцем, но она танцевала так пластично и гак скромно, что зрители были очарованы и не могли равнодушно глядеть на ее нежную изящную фигуру. Все стали бить в ладоши, и, когда она по окончании танца низко присела, разразились дружными рукоплесканиями.
Фелиция больше всех пришла в восторг от этого зрелища и втайне решила, что Мара должна научить ее танцевать. Затем Хилькрест предложил сыграть в бридж. Мун сказал, что не умеет играть и, извинившись, ушел, а остальные уселись за игру.
Мун спустился к берегу. Там он увидел длинную пристань, которая кончалась с одной стороны небольшой площадкой. Сюда он и направился. Стоя у перил, он отшвырнул от себя сигару и закурил трубку. Это было ему больше по душе. Он не принадлежал к аристократии, как Фелиция. Он чувствовал себя нехорошо в той компании на веранде. Бридж, искусство, светские сплетни! Какая пропасть была между ними! Она была леди, богата, образованна, красива. Он был грубый бедняк, осмелившийся плыть против течения жизни. Ему захотелось уйти отсюда.
К нему приблизилась какая-то тень. Это был Пепе, младший брат Мары. Он стоял на краю пропасти неподвижно, как бронзовая статуя. В руке у него была тонкая пика с четырьмя зубцами. Его взор устремился на темную воду. Не говоря ни слова, он следил и ждал.
Мун заинтересовался и стал наблюдать за ним. Это был маленький дикарь, а вместе с тем он намного превосходил его, например, по зоркости. Пепе мог видеть то, чего он не мог видеть. Глядя на поверхность воды, мальчик проявлял глубокие познания мудреца. Сколько Мун ни всматривался, он ничего не мог углядеть в воде, а мальчик безошибочно нанизал на пику рыбу, которая проплыла на большой глубине. Мальчик мог процветать и наслаждаться жизнью там, где он сам погиб бы. Эта маленькая фигурка почти первобытного существа вызвала в нем восторг.
Он почувствовал некоторое душевное облегчение. Быть может, и он превосходил тех мужчин, которые остались на веранде.
С пристани ему было видно, как на веранде за столом, освещенном лампой, сидели игроки. Он легко разглядел силуэт Фелиции и глубоко вздохнул… Сбросив с себя одежду, он нырнул в лагуну. Вода была теплая, и он долго плавал, предаваясь размышлениям.
Он испытывал чувство оторванности от цивилизации — культурные люди и города как будто перестали для него существовать. Они были чужды ему. Туг он жил полной жизнью — среди первобытной природы. Только эти горы, море и небо были близки ему.
Он вспомнил беседу во время обеда, когда все объясняли причину своего присутствия на здешних благодатных островах. Никто не упомянул о самой главной причине — беспредельной красоте и обаянии природы. Сегодня он почувствовал непреодолимый зов этой природы.
Наконец, утомленный долгим плаванием, он вернулся в усадьбу, лег на предоставленном ему диване и крепко уснул, как беззаботное дитя.
Глава V. Возвращение
1
Через несколько дней отдыха в усадьбе Хилькреста Фелиция решила уехать.
— Мы поедем на Моореа, — сообщила она Джеку. — Я рассказала обо всем Хилькресту. Он согласился отвезти нас туда на своем катере. Наше приключение заинтересовало его, и он хочет помочь нам расправиться с Гридлеями. Вы довольны?
— Я рад возвращению на Моореа.
— Вам не нравится здесь?
— Не очень.
— Понимаю. На этот раз вы можете остаться там. Вам предстоит немало работы. А теперь пойдем готовиться к отъезду.
2
Стоя у мачты, Фелиция смотрела на удаляющийся берег Таити. Едва только они вышли из лагуны в открытое море, погода испортилась. Подул сильный ветер. Вокруг поднимались высокие волны, которые время от времени обрушивались на палубу катера и заливали ее.
Все промокли и искали укромных мест, чтобы спрятаться от непогоды. Но вскоре небо прояснилось. Море опять успокоилось. Появились дельфины и чайки, которые с шумом сопровождали судно.
К Фелиции подошел Хилькрест и стал беседовать с ней. Мун поместился рядом с рулевым и наблюдал за парочкой. С тоской он понял, что Фелиция и Хилькрест составляли подходящую пару. Он искренне преклонялся перед превосходством Хилькреста. Майор обладал всем тем, чего у него не было — манерами, воспитанностью, всесторонним образованием. Его поражала начитанность Хилькреста — тот владел солидной библиотекой исключительно серьезных книг. Хилькрест был сведущ во многих научных вопросах, много путешествовал по Австралии, Африке и Америке. Мир был для него хорошо изученной книгой. У него была удивительная память, и он умел рассказывать о своих приключениях с такой необычайной живостью, что буквально захватывал слушателей. Он всегда увлекался чтением и серьезными вопросами. В нем сочетались ученый и светский человек.
Мун нисколько не удивлялся тому, что Фелиция с интересом слушала Хилькреста. Он заметил, что между ними быстро установились дружеские отношения и без ропота примирился с этим. Себя он считал недостойным даже ее дружбы. Хилькрест был умный, образованный человек, а он же, Мун, ничего особенного собой не представлял. В прошлом его были тюрьма, цирковая арена и жизнь среди подонков. Он был скитальцем без крова и близких, и таковым должен остаться на всю жизнь.
Он считал неизбежным, что Фелиция и Хилькрест полюбят друг друга. Ее нельзя было не любить. И так думал, пожалуй, каждый: кто только знал ее, Фелицию. Ее счастье и благополучие были для него важнее всего. Он будет ее рабом, будет защищать ее в случае опасности.
3
Вскоре показались берега Моореа, и Фелиция подозвала Джека.
— Итак, мы скоро будем дома, Джек Мун.
— Дома? Вы считаете это своим домом?
— А почему нет? Конечно, не в том виде, как все здесь устроено теперь. Придется произвести крупные перемены во всем, чтобы иметь настоящее уютное жилище.
— Я постараюсь сделать все возможное.
— Дом на лугу можно будет сжечь и построить новый на горе. Он будет восьмиугольной формы с круговой верандой. Выкрасить его можно белой краской. Усадьба будет усажена олеандрами и розами. К ней будет вести широкая дорога, вымощенная кораллами. Все постройки будут удобны и чисты… Вы представляете себе мой план?
Да, он представлял себе эту картину будущего, в созидании которой он должен был принять большое участие. В его душе затеплилась надежда, что он станет человеком, к которому будут питать уважение, что он получит возможность иметь достойную его работу, домашний очаг, книги и душевный покой. Но самое главное — это быть полезным Фелиции. При одной этой мысли в нем пробудилась бодрость и благодарность к ней за то, что она отнеслась к нему так душевно и помогла снова стать полноценным человеком.