Аргонавты Вселенной (илл. Г.Малакова)
Шрифт:
Тревога все больше охватывала Ван Луна. Досаднее всего было то, что эта тревога мешала спокойно думать, взвешивать, рассчитывать. Нужно было взять себя в руки. Он еще ничего не знает, все это — одни догадки, предположения. Сейчас они кажутся мрачными, как ночь; потом могут измениться, уступить место другим. Как это говорится в старой китайской песенке:
Оборвалась дорога, нет пути… Но смотришь — вновь тропинка пред тобою; когда до дна исчерпана вода, опять источник где-нибудь пробьется.Надо искать эту новую тропинку надежды, надо искать новый источник утешения! Проверим еще раз.
Переносный передатчик найден здесь, у этого провала. Может быть, девушка, упав, откатилась в сторону — и сверху ее тело трудно заметить, а она сама потеряла сознание и поэтому не отвечает? Надо еще раз попробовать позвать ее: за это время она могла прийти в себя.
Наклонившись над провалом, Ван Лун крикнул:
— Галя! Отзовитесь! Галя!
Молчание. Слышно только по-прежнему жужжание и безумолчное стрекотанье бесчисленных насекомых.
Яркий луч нагрудного прожектора Ван Луна осветил темное дно провала, у которого был найден передатчик. Нет, ничего не видно, кроме… кроме округлой ямки в рыхлой земле на дне. Она напоминает след человеческого тела. Но куда же тогда оно пропало? Ведь следы чудовища исчезали не здесь, а там — у второго провала!
Вот она, новая тропинка надежды! Конечно, исчезновение Гали оставалось пока загадкой; но отпадало другое, самое страшное предположение, что девушку схватило и унесло с собой чудовище. Так, теперь можно было действовать.
Ван Лун тщательно проверил свое снаряжение: если ты спешишь, то делай все медленно и аккуратно. Китайская поговорка гласит:
«Коль трижды не обдумаешь поступок свой, потом всегда раскаиваться будешь».
Автоматическая винтовка с разрывными пулями… Запасной резервуар с оксилитом… В основном резервуаре запаса оксилита хватит на двенадцать часов дыхания; запасной даст еще шесть часов — не для него самого, а для Гали, у которой запасы оксилита, вероятно, истощались. На спине же — переносный радиопередатчик. Три атомитные гранаты на поясе… Запасные обоймы с патронами — в сумке на боку… Все приборы работают безупречно. Все в порядке. Можно выступать.
Ван Лун включил переносный радиопередатчик и четко, твердо проговорил:
— Товарищи, отправляюсь в подземный ход. Не знаю, будете ли потом слышать меня. Почва может гасить сигналы. Однако не беспокойтесь. Все будет хорошо. Подтвердите, что слышите меня, прошу.
В следующее же мгновение он услышал короткий гудящий звук. Один, другой… Так, друзья отвечают ему.
Ван Лун знал, с какой тревогой ожидают его сообщений Рындин и Сокол, оставшиеся в астроплане. Как жаль, что радиопередатчик корабля поврежден при падении астроплана! И некогда было исправить повреждения… Хорошо хоть, что у них работает радиоприемник, принимающий его сигналы.
Итак, в путь!
Ван Лун привязал надежным узлом к ближайшей стройной цикадее прочный капроновый канатик с вплетенными в него деревянными брусками и опустил его конец в провал. Канатика вполне хватило до самого дна. Включив нагрудный прожектор, Ван Лун начал спускаться.
Вот оно, рыхлое, покрытое опавшей листвой и обломками веток дно. Вот округлая ямка в нем. А нет ли еще следов? Яркий луч прожектора освещал каждую вмятину, каждый камушек. Следы, где следы Гали, если это действительно отпечаток ее тела?..
Есть! Вот они!
В рыхлой почве виднелись следы резиновых сапог с их характерными металлическими подковками. Девушка ушла в широкий подземный ход, она шла легко, свободным шагом: значит, оба падения сошли для нее благополучно, она ничего не повредила. Хорошо, но зачем она пошла в этот туннель, почему не осталась на дне провала ожидать помощи?
Подземный ход не опускался в глубину. Вероятно, он тянулся все время метрах в пятишести под поверхностью Венеры, не глубже. Об этом говорили и рыхлый, влажный грунт и многочисленные корни деревьев, свисавшие сверху и со стен туннеля.
Следы Гали были видны отчетливо на протяжении метров двухсот до места, где туннель раздваивался. Здесь они сразу исчезли. Напрасно Ван Лун пытался отыскать хотя бы один отпечаток резинового сапога: все было заметено широкими полосами, будто огромная метла прошлась по подземному ходу. Эта метла уничтожила все мелкие следы. Ван Лун заглянул в одно разветвление, во второе…
Галя быстро шагала по туннелю до разветвления, рассуждал Ван Лун. Тут она остановилась — наверно, раздумывала, куда идти дальше. Так. Пошла налево — сюда направлен последний отпечаток сапога. Из правого хода выползло какое-то большое животное, которое тяжело тащило свое туловище по рыхлой почве. Следов Гали больше не видно, потому что животное ползло тем же ходом. Все это понятно. Неясно одно: удалось ли девушке избежать встречи с животным или она натолкнулась на него? Или, может быть, она убегала, а животное догнало ее? Снова тревожные предположения… Впрочем, ответ можно получить только в том случае, если идти дальше по следам этого великана.
Ван Лун шел по туннелю быстрыми, хотя и неторопливыми, размеренными шагами. Это была привычная походка опытного путешественника, который давно овладел искусством длительной ходьбы. Если бы кто-нибудь другой попробовал идти рядом с Ван Луном, то очень скоро отстал бы от него или принужден был время от времени переходить на ускоренный шаг, если не бег. Спокойная походка Ван Луна не мешала ему в то же время внимательно рассматривать все попадавшееся на пути, замечать малейшие подробности, которые ускользнули бы от внимания другого.
Вот он на секунду остановился и подошел к толстому обрывку корня, свисавшему со стены. Корень был измочален, перетерт, словно жерновами, хотя достигал в поперечнике не менее четверти метра. Ван Лун неодобрительно покачал головой:
— Однако у этого животного крепкие челюсти. Такого зверя надо встречать осторожно.
Через несколько минут Ван Лун снова остановился. Его внимание привлекли странные мерцающие камушки на стенах подземного хода. Он выключил прожектор и присел около этих камушков, внимательно их рассматривая.