Архил…? Книга 3
Шрифт:
— Василий Петрович Никонов. Это который ваш хирург-помощник. Он сейчас главный по работе с живой водой. Вместе с ним академик Бурденко. Выдающийся хирург! — Выделил последнего Гришаев. — Как только услышали про новые лекарства, так сразу примчались. Обещались вас дожидаться до победного. — Улыбнулся он.
— Ну, поехали.
В комиссариате Сергей передал врачам короб со снадобьями и коротко объяснил им его свойства.
— Вы уверены, что эти снадобья эффективны? — Спросил Николай Нилович Бурденко.
— До живой воды им, конечно, далеко, но у этих препаратов есть другое преимущество. Это возможность массово их производить на обычных предприятиях. Обычными людьми. — Ответил Сергей. — Магия — конечно, хорошо, но не стоит всегда надеяться на чудо. Надо лекарства самим уметь, делать.
— В данном вопросе я с вами полностью согласен. — Поддержал его Бурденко. — Я, к несчастью, или, наоборот, к счастью, испытал действие вашей воды на себе. Попал под обстрел. Изумительно просто. Да. Но её катастрофически не хватает.
— Эти зелья я привёз, чтобы у людей была альтернатива, причём достаточно эффективная и недорогая. Главное, следуйте инструкциям. Могу вас заверить, что проверку эти лекарства прошли на многих тысячах или даже миллионах людей. Ваша задача, просто подтвердить это современными научными методами.
— Нам бы такие короба-холодильники для лекарств… — Мечтательно протянул Василий Петрович.
— Вы же знаете, как я отношусь к клепанию амулетов в промышленных масштабах. — Ответил ему Сергей. — Скоро наша индустрия освоит выпуск обычных холодильников. А лет через десять они будут стоять в каждом доме. Просто немного подождите и никакой магии не потребуется.
— Но что делать с составом этих лекарств? Нам необходимо знать, из чего они изготовлены, прежде чем начинать ими пользоваться. — Задал вопрос Бурденко.
— Можете просто поверить мне на слово. Если есть какие-то противопоказания, которые надо учитывать, то они указаны на сопроводительных листках. Также имейте в виду, что всё это изготовлено из растений, произрастающих в наших лесах, и не содержат редких и экзотических ингредиентов. Рецепты будут предоставлены позже. После решения некоторых организационных моментов.
— Деньги?
— И это тоже. Есть ещё такое понятие, как коммерческая тайна. Сталкивались? — Сергей с иронией посмотрел на Николая Ниловича.
— Конечно. — Горячо откликнулся Бурденко. — Совершенно ненужная в медицине вещь! Наше дело спасать жизни, а не зарабатывать на этом.
Сергей махнул рукой и отвернулся, не желая спорить.
— Прекрасно! Теперь скажите мне, что будет с хорошим лекарством, если мы просто так выложим его рецептуру и всё остальное с ним связанное? — Перехватила разговор Нед.
Бурденко недоумённо посмотрел на Сергея.
— Таким лекарством смогут пользоваться все!
— Нет! Это лекарство будут выпускать за деньги и получать с его продажи прибыль западные компании. А вы будете сидеть в жопе и радоваться, что осчастливили весь мир. Но на производство этого лекарства у себя в стране вдруг не окажется денег! И тогда вы пойдёте и купите своё лекарство втридорога у капиталистов. — Нед пристально смотрела на Бурденко. — Поймите, время бессребреников прошло. Если вы кому-то, что-то подарите, то у вас не будет денег на разработку и производство другого лекарства. Согласитесь, что нет ничего проще зелёнки или йода, но каждый у себя дома не занимается их изготовлением.
— Нельзя во всём видеть только деньги.
— Да я разве против. Не мы такие. Мир такой вокруг нас. Вы-то должны понимать, что каждое последующее лекарство потребует на свою разработку и производство больше денег чем предыдущее. Взять для примера зелья, которые мы вам принесли, они хоть и делались в кустарных условиях, но на сбор компонентов потратилось время и огромный труд.
— Деньги выделит государство в необходимом объёме! При социализме это не проблема! — Нашёл ещё один аргумент Бурденко.
— Уверены? Тогда не о чем спорить! Я забираю эти зелья! — Нед подхватила короб силовыми плетями и передвинула себе за спину. — Идите, просите у государства денег и ищите продавца нужного вам лекарства.
— Давайте не будем нервничать. — Вмешался Василий Петрович. — Успокойтесь Николай Нилович. Вы, наоборот, должны понимать сложившуюся ситуацию сегодня на рынке лекарств лучше, чем кто-либо другой. У нас даже бинтов не хватает в некоторых госпиталях, потому что нет денег для восстановления их производства в необходимых количествах.
— Да понимаю я. — Махнул рукой Бурденко. — Понимаю, но не принимаю. Знания, которые могут спасти жизни, не должны держаться в секрете.
Сергей молча показал Василию Петровичу на короб и пошёл к двери, прихватив с собой возмущённую Нед.
— Жду от вас подробного отчёта о клинических испытаниях. — Выходя из кабинета, сказал он.
В коридоре их нагнал Гришаев, который за время разговора не произнёс ни слова.
— Жёстко вы с ними, товарищ Нед. — Заметил он, догнав Сергея. — Товарищ Берия просил вас зайти, как освободитесь.
— Нормально я с ними. Учёные — люди увлекающиеся, а зачастую ещё и идеалисты. Иногда надо их на грешную землю возвращать.
— Разве идеалист — это плохо? — Спросил Гришаев. — Нам сюда.
— Ну ты Федя даёшь! — Изумился Сергей. — Типичный идеалист — это Гитлер. Хорошо это или плохо?
— Какой же он идеалист? — В свою очередь, удивился Гришаев.
— Самый обычный. У него есть идея, и он её осуществляет, идя по трупам. Так же поступают и остальные идеалисты. Не буду называть имена, а то упрячешь меня в свои застенки, но, думаю, основную мысль ты понял.