Архил...?
Шрифт:
— А среди них есть кто-то подходящий? — Спросила Рона.
— Нет. Иначе я бы уже тащил его к Сергею и просил возродить ещё одного судью.
— Ты хочешь возродить клан Вершителей в этом мире?
— Клана Вершителей больше нет. Нас всех уничтожили паладины этого мерзкого божка. Я погиб одним из последних. — Крон сжал кулаки.
— Не стоит печалиться о том, чего нельзя изменить. — Рона обняла напряжённую фигуру. — Мы будем вместе молиться, чтобы очередной судья оказался из нашего клана.
— Прежде надо поговорить с Сергеем. Не будет
— Я думаю, не будет. — Рона немного помолчала. — Он ведь тебя тоже просил дать ему руки после пробуждения?
— Да. — Подтвердил Крон.
— Ты же помнишь, что я слабый менталист? — Крон кивнул. — Я смогла понять, что он делал. Сергей снимал блоки подчинения. Ему не нравится, когда ему слепо подчиняются. Иначе бы он их не трогал.
— Зачем тогда было их накладывать?
— Это вплетено в заклинание призыва души из-за грани. Не известно, кто придёт на твой зов. Когда-то мне попалась книга в библиотеке отца. Я мало из неё смогла понять, но то, что такие заклинания запредельной сложности, и в них также используется ментальная магия, я поняла. — Рона немного помолчала. — Ещё он, походя, залил нам знание местного языка. Причём так, как будто мы всегда на нём разговаривали. Он очень сильный маг. С ним надо будет просто поговорить о нашем желании возродить род.
— Согласен с тобой. А сейчас ты будешь судить. Ну и подкрепишься заодно.
Солдаты подходили и после лечения, отходили или отползали. У многих резервы организма были на исходе. Последним подошёл политрук.
— А ты куда? — Удивился Сергей. — Это ведь профанация и очковтирательство!
— Я посмотрел раны у ребят. — Грустно произнёс политрук. — Они как будто год назад ранение получили. Это невозможно! Но это есть. Прошу простить меня за сказанные в запале слова, и оказать мне возможную медицинскую помощь.
Солдаты, слышавшие его, только рты пораскрывали. Не ожидали такого, от жутко идейного политрука. В это время в Сергея потекла энергия смерти. Рона подкрепилась и теперь на пару с Кроном они добивали остальных пленных.
— Хорошо, но тебе бы не помешало умерить аппетит. Слишком много ешь. — Заметил Сергей.
— Голодное детство. Я ведь чуть не помер от голода. С той поры и ем всё время как не в себя. Ничего не могу с собой поделать.
— Если, хочешь, помогу. Но ты должен чётко проговорить, что разрешаешь мне убрать лишний аппетит.
— Это так необходимо, проговорить?
— Магия она такая. — Развёл руками Сергей. — Давай пока займёмся твоими ранами.
Рана была сложной. Пуля задела кость и занесла грязь. Началось воспаление. Одного малого исцеления хватило, чтобы залечить руку. Ещё одно потратил на желудок и печень.
— Всё. С ранами закончил. — Сказал Сергей. — Надумал про аппетит?
— Да. — Политрук начал снимать бинты с руки. — Я согласен.
— Полностью проговори, на, что ты согласен.
— А что взамен? Ничего не даётся просто так. Уж этому жизнь меня научила.
— Взамен… —
— Да. — Политрук помолчал, и, словно набравшись решимости, выпалил. — Прошу тебя избавить меня от привычки жрать во всё горло. Чтобы не толстел как хряк на откорме.
— Давай руку. — Сергей улыбнулся. Найти психоблок на голод удалось быстро. — Ты ещё и выпить любишь?
— Есть такой грех. Тоже можешь вылечить?
— Процедуру ты знаешь. Говори.
— Прошу избавить меня от пагубного пристрастия к алкоголю. Совсем.
— Уверен? — Уточнил Сергей.
— Да. У меня отец от пьянки умер и меня одного оставил. Не хочу так же.
— Готово.
— Так быстро? — Удивился политрук
— По-моему, наши повара идут. Сейчас и проверишь. А самогон… у деревенских стопку попроси. — Усмехнулся Сергей.
Из-за угла вывернули Нед с Ивановым, несущие по большой кастрюле. Сзади шла вылеченная девушка и омолодившийся дед. Эти несли миски, ложки и хлеб.
— Налегай народ. — Выкрикнул Сергей. — Есть можно, сколько влезет. Надеюсь, ещё есть? — Посмотрел он на Иванова.
— Обижаешь командир. — Ответил тот. — Ещё столько же варится.
— Сергей, ты будешь? — Спросила Нед.
— Накладывай.
Быстро съев свою порцию, Сергей подошёл к всё так же висящему в воздухе диагносту. Добавил в плетение энергии. Оно хоть и мало её расходовало, всё-таки высший уровень сложности не всегда влечёт высокий расход, но всё равно потребляло.
— Кто поел и более-менее набрался сил, подходим по одному. Долечиваться будем. — Сообщил он.
— Я первый. — Вызвался Иванов.
— А тебе и политруку не надо. — Обломал его Сергей. — Вы были в состоянии перенести лечение в полном объёме, а остальные были сильно истощены. Сейчас сил прибавилось, после еды, так что буду долечивать.
— Понятно. — Иванов сел на место.
Солдаты прошли более углублённое лечение и сейчас наворачивали похлёбку по второму кругу. Политрук сидел и смотрел в глубокую миску, где ещё оставалась половина похлёбки.
— Представляешь, не лезет! — Сказал он сидящему рядом бойцу. — Раньше бы две таких навернул и не поморщился. А сейчас не лезет!
— Так и должно быть. — Произнёс Сергей. — Организм лучше знает, сколько ему надо.
— Но вон бойцы едят, и их организм не против.
— Посмотри на себя и на них. Им есть что восполнять и куда запасать. Тебе же и того, что есть много будет.
— Понятно. — Кивнул политрук и передал тарелку с остатками еды соседу. — Какие у нас планы дальше, командир? — Последнее слово политрук проговорил явно через силу.