Архимаг
Шрифт:
Глаза дворфа расширились, когда его взгляд уперся в нижний край бесформенной массы. Оттуда торчали знакомые сапоги.
– Дзирт!
– выкрикнул он.
– Ох, мой эльф!
Он бросился вперед, прямо в вязкую слизь, работая своим топором, словно желал разрезать её, а потом отпрыгнул назад, бросая топор и хватая субстанцию руками — он не знал, что делать!
– Его нос! Его нос!
– сказала Таннабричез, подпрыгивая вверх и показывая на какое-то место повыше. Оно выглядело так, словно кто-то убрал вещество прочь, освобождая лицо Дзирта, очищая
Бренор кинул щит рядом с топором и подпрыгнул.
– Вытащите его!
– выкрикнул он и начал царапать массу, которая приковывала Дзирта к камню. Она отделялась, но так сильно налипала на руки Бренора, что тот едва мог отлепить её от своих пальцев, и то, лишь несколько раз вытерев руку о себя. С помощью Кулак и Фурии голова Дзирта в скором времени была высвобождена, и лицо дроу подалось вперед. Эльф явно не слышал отчаянные крики дворфа, не реагируя даже тогда, когда Бренор отчаянно ударил его по лицу.
– Давай, эльф!
– взвыл Бренор, удерживая лицо дроу и внимательно глядя на него. Он умолял друга открыть глаза.
Таннабричез и Маллабричез работали, разрывая липкую массу. Атрогейт присоединился к ним, но Амбра подошла к делу более осторожно. Она подняла сломанное лезвие Мерцающего, поочередно переводя взгляд с разрезанного клинка на Дзирта и качая головой.
Это продолжалось долгое время, покуда, наконец, Таннабричез не воскликнула: «Оооо», и не подалась назад. Она стянула массу, освобождая Дзирта от ключицы до груди. И оттуда хлынула кровь.
– Чего?
– резко спросила Маллабричез.
Таннабричез подняла свои окровавленные руки.
– Стоп! Стоп!
– закричала Амбергрис, выпрыгивая вперед, чтобы схватить Атрогейта и оттащить его в сторону.
– Стоп!
– Да что такое, девочка?
– спросил Атрогейт, переводя глаза на жрицу.
– Эта жижа, - проговорила она.
– Она удерживает Дзирта. Мешает крови вытекать! Уберите её, и кровь растечется по вашим рукам — по всему полу!
– Как бандаж?
– поняла Маллабричез.
Бренор метался в панике. Ему казалось, что Дзирт уже мертв. Дворф переводил взгляд с друга на жрицу и обратно. Амбергрис прошла мимо него и положила руку поверх открывшейся части жуткой раны. Жрица осмотрела её, делая страдальческое выражение лица, а затем сказала Бренору:
– Она глубокая.
– Ну так исцели его!
– выкрикнул Бренор.
Амбергрис кивнула, но потом покачала головой и ответила:
– Ох, это выше моих сил!
– Просто попробуй!
– неистово завопил Бренор.
– Идите, приведите его жену, - сказала Амбергрис сестрам Феллхаммер.
– Сейчас! Быстро!
– Мы не можем ждать!
– протестовал Бренор, но Амбергрис уже начала произносить первое заклинание, и, когда Бренор заметил это — он слегка притих.
Амбергрис прижала руку к рассеченной груди дроу и направила туда свою целительную магию. Поток крови утих, превращаясь в маленький ручеек, льющийся из небольшой ранки. Но жрица посмотрела на Бренора и
– Моего заклинания не хватит, - пожаловалась она.
– Будь уверен, он умер бы. Только липкая масса удерживает его живым.
– Да, но в тоже время сковывает его!
– заметил Атрогейт.
Бренор потряс головой. Кто-то очистил лицо Дзирта. Бренор понял, что, вероятно, тот же, кто запустил этой штукой.
– Джарлаксл, - пробормотал он, кивая. Он уже видел этот трюк прежде.
Но зачем Джарлакслу бросать Дзирта в таком состоянии? Дворф оглядел стену у которой ранее вращался смерч. Очередная игра Джарлаксла?
Они сражались? Для дворфа это казалось невероятным. Он не мог представить этих двоих скрестившими клинки.
Ни одна из идей Бренора не имела смысла, и, в конце концов, он понял, что единственный способ узнать правду это исцелить Дзирта.
Он поглядел на Амбергрис, которая погрузилась в новое заклинание. На этот раз магия, коснувшаяся избитого и израненного тела, вызвала у Дзирта стон.
– Давай, девочка, - пробормотал Бренор, глядя на дверь.
– Давай, высвободим вторую ногу, - позвал его Атрогейт, и Бренор обернулся, чтобы увидеть, как чернобородый дворф очищает от липкой жижи голень Дзирта.
– Понемногу, чтобы не открыть еще каких-то ран. Эльф уже потерял достаточно крови!
– Слишком много, - ответил Бренор, присоединяясь к Атрогейту. Он поморщился, первый раз задумавшись над тем, во что обойдется ему этот поход. Что, если ему суждено заплатить за Гаунтлгрим жизнями Дзирта и Кэтти-бри? Будет ли это победой?
– Да, - сказал он твердо, но не слишком уверенно. А затем добавил.
– Давай, девочка.
После молитвы Сос’Ампту, которая созвала Правящий Совет, Матрона Мать Бэнр долгое время сидела молча. Она позволила своему взгляду остановиться на каждой из матрон матерей, давая тем понять — она отлично знает, кто стоит за атакой на дом До’Урден, а также того, кто координировал нападение. Даже те, кто не принимал участие в налете, неловко поерзали под этим тяжелым взглядом, ибо, разумеется, всем было известно о шепотах, тайных поклонах и скрытых взглядах, которые привели к организованный атаке.
А за ними, на задней ноге стола, спокойно сидела Матрона Мать Дартиир До’Урден.
– Стоит ли нам поверить, что все произошедшее не было покушением?
– спросила матрона мать. Слегка поерзав, Матрона Мать Мез’Баррис тихо зарычала, и другие собравшиеся кивнули, разделяя чувства сестры. Такие заявления, если это было тем, чем казалось, не были приняты в городе темных эльфов.
– Или это была воля богини?
– продолжила матрона мать, уступая их протестом и сворачивая беседу с курса, приводящего к неизбежному силовому противостоянию.