Архимагические войны
Шрифт:
– Да мы и так живём, как в китайском проклятии, – отозвался Стас, но сказал это он уже в пустоту. Белохитонник исчез так же неожиданно, как появился. Что ему, цифровому, стоит просочиться через Сеть? Даже выключенный компьютер не помеха, найдёт лазейку…
Раздумывая над услышанным, Стас между делом собрал в сумку всё, что можно было отнести к категории «личные вещи». Получилось до смешного немного…. Всякими там сувенирчиками и безделушками архимаг не увлекался, кроссворды на работе не разгадывал, журнальчики с завлекательными картинками по ящикам не прятал. Несколько артефактов, добытых лично и не сданных в Хранилище (перебьются, мне для дела надо, а то выбивай потом у кладовщика, одни подписи на прошении собирать будешь до морковкина заговенья!), Стас
Мысли архимага переключились на Краснобаева. А ведь Калерия была искренна, она действительно переживала… Адюльтеров архимаг не одобрял, но, немного зная мадам Краснобаеву, понять гендиректора в глубине души мог. К тому же вышеупомянутая мадам была очень даже в курсе сердечной слабости своего супруга и успешно стригла с него по данному поводу купоны в виде приятных и крайне недешёвых презентов. Вряд ли начальство испугалось кого-то или чего-то настолько, чтобы имитировать инфаркт?
– Чего гадать-то? – сам себя урезонил Стас. – Поехать да спросить. Заодно и навещу болящего.
То, что в больнице его могли и не пропустить к страждущему Павлу Константиновичу, архимаг в расчёт не принимал. Если он стремился куда-то попасть, то, как правило, попадал…
– Удобно быть архимагом! – заключил Стас и, оставив пропуск поникшему Семёнычу, покинул Институт.
Глава 3
Через полчаса он уже стоял у входа во вторую городскую больницу, куда, по словам Калерии, доставили внезапно занемогшего Павла Константиновича. Оказывается, и у начальства есть сердце, и оно порой выкидывает такие вот фортеля… Выстроив перемежающиеся всхлипываниями и сморканиями излияния замши в логическую цепочку, Стас сделал вывод, что до инфаркта всё же дело не дошло, иначе бы Краснобаев пребывал сейчас в реанимации, а не в палате. А вот предынфарктное состояние точно имело место быть… Пройдя с независимым видом мимо поста, (дежурная медсестричка, получив небольшой мысленный посыл, разулыбалась ему навстречу, как родному, и немедленно вручила чистый халат). Теперь Стас выглядел заправским эскулапом, совершающим плановый обход. Заодно сестричка, всё так же улыбаясь, сообщила номер палаты, в которой поправлял пошатнувшееся здоровье П.К. Краснобаев.
Даже здесь, в юдоли страдания и боли, генеральный устроился с максимальным комфортом: уютный бокс на одну персону больше напоминал гостиничный номер. Хотя, сказать по правде, на отдыхающего гендиректор походил мало: этому точно не способствовали серый цвет лица, синюшные губы и тянущаяся к руке трубка капельницы.
– Здравствуйте, Павел Константинович, – Стас присел на табуретку рядом с кроватью, аккуратно пристроил на тумбочку крутобокие рыжие апельсины и коробку с соком. В палате сразу и повеселее стало, что ли… – Как же вы так, а?
Краснобаев, до сих пор дремавший, приоткрыл глаза. Узнавание, отразившееся на его осунувшемся лице, сменилось недоверием, а затем – неприкрытым ужасом. Он даже сделал непроизвольный жест свободной рукой, словно пытаясь отогнать видение.
«Да чего ж его так разбирает?» – удивился Стас.
– У.. хо-диии! – полушёпотом прошипел болящий. – Сей-час! Они узнают…
– И я рад вас видеть, – отозвался архимаг. – Павел Константинович, соберитесь! Кто – они? Что – узнают?
– Стас-с-с, – из уст генерального вырвался змеиный шип, слова давались ему с трудом. – Они повсюду… Сопротивляться бесполезно! – генерального затрясло, так что архимагу пришлось взять его за руку, чтобы успокоить. Машинально отметил, что начальник впервые назвал его просто по имени. Видать, сильно припекло… – Сказали – либо ты, либо нет Института… Я попытался… И вот… – Краснобаев обвёл взглядом палату. – Уходи! – почти взмолился он.
Стас почувствовал, что состояние больного, несмотря на все его усилия, ухудшается с каждой секундой. Ситуация понятнее не стала, но довести начальство до ручки в его планы не входило. Сейчас разговаривать с ним было бесполезно. Пожав плечами, архимаг направился к двери.
Уже взявшись за ручку, он услышал едва угадываемый шёпот Краснобаева:
– Будь осторожен…
… «Итак, что мы имеем? – размышлял про себя архимаг, шагая в толпе разморенных июньским солнышком горожан. Можно было, конечно, и на маршрутке прокатиться, но, с одной стороны, пройтись для здоровья полезнее, с другой – спешить особо некуда. Лея, конечно, переживает, но у них будет ещё время всё обсудить. А пока ясно одно – ничего не ясно. – Кто же так напугал нашего генерального? Стало быть, вопрос поставили ребром: либо архимага за порог, либо всех оптом под гребёночку… Министерству неймётся? Эт вряд ли, Институт – их любимое детище, где ж ещё такую удобную экспериментальную площадку для нужд государства отыщешь… До сих пор все секреты удавалось держать при себе, все жили – не тужили, а тут нате вам… нет, не министерство. Нас разгонят – и им в креслах не удержаться, они, кресла, гладкие, чиновными задами отполированные, зацепиться ой как трудно… Кто тогда? И второй вопрос – почему?»
Ответ на второй вопрос отыскался тут же. Железная логика подсказывала: если волна поднялась только сейчас, значит, ненароком сунулись, куда нельзя… Темой, которой Стас занимался в настоящее время в качестве руководителя проектов, были порталы – те самые «червоточины» в пространственно-временном континууме, позволяющие практически беспрепятственно путешествовать и в нашей, и в сопредельных вселенных. Стало быть, решили воспрепятствовать, захлопнуть дверцу перед любопытным носом. А чтобы доходчивее было – и прищемить оный…
– Ошибаетесь, неуважаемые! Я вам не Варвара, иначе родители поименовали, одначе, – вслух произнёс Стас. То ли его услышали, то ли так оно совпало, но первая волна атаки накрыла проспект и всех, кто оказался здесь и сейчас, практически немедленно. Страх, нет, скорее – животный ужас смёл людей, словно гигантской ладонью. Вряд ли случайные прохожие сами понимали, что заставляет их прибавлять шаг, почти бегом покидая место, ставшее вдруг средоточием злобы и ненависти, прятаться, сворачивать в переулки, укрываться в подъездах. Поток машин иссяк, будто кто-то одним движением гигантской руки завернул кран. Стас остался один на один с силой, которая разъярённым быком неслась прямо на него. «А ведь это вызов, – подумал Стас. В сознании мелькнул услужливо подсунутый образ брошенной в лицо перчатки… – Извиняйте, я не рыцарь… Обычный архимаг!»
Вместо того чтобы принять удар, Стас… отодвинулся. И в тот самый крошечный миг, когда ставшая практически ощутимой чужая недобрая сила пролетела мимо, одним отточенным движением перерезал тоненькую ниточку, связывающую её с хозяевами. Сгусток ярости заметался, слепо тычась в разные стороны, но было уже поздно: архимаг распылил её на атомы.
– Как-то так, – негромко произнёс он в пространство. – Будем считать, что демонстрация силы состоялась. Но – не убедили!
Эфир молчал. На улице показались первые машины, деловитая толпа соткалась, словно из ниоткуда. Город снова жил своей привычной, обыденной жизнью, даже не осознав, какой опасности подвергалось сейчас её мирное течение.
Стаса толкнули раз, другой, удивлённо косясь: и чего встал столбом? Убедившись, что новой атаки не последует, архимаг поспешил домой.
Глава 4
Лея встретила на пороге, словно тут и сидела, ждала. Взгляд встревоженный: значит, почувствовала уже неладное. Чему удивляться-то…
– Да в порядке я! (Все объяснения – потом, сейчас главное – чтоб успокоилась. Вот он, архимаг, собственной персоной, живой, здоровый, остальное разрулим в процессе). – Что-то странное было?