Архивы Дрездена: Могила в подарок
Шрифт:
Она чуть отстранилась и принялась возиться с моим поясом, горячо дыша мне в лицо.
– Гарри, извращенец ты этакий! Думаешь, это надолго отвлечет меня от дел?
Впрочем, сразу за этим мы оба приложили все усилия, чтобы не думать вообще ни о чем, а потом уснули, так и спутавшись руками, ногами и волосами.
Ну что ж. Значит, все-таки не весь день был адом кромешным.
Как выяснилось, настоящий кромешный ад разверзся наутро.
Глава 9
Мне снился сон.
Кошмар
Ко мне подошла моя крестная, бледная, ослепительно-прекрасная в отсветах огня; волосы ее обволакивали тело облаком невесомого шелка. Красота леди-сидхе не поддавалась описанию, взгляд околдовывал, уста манили к себе… Она поцеловала меня в обнаженную грудь, и по телу моему пробежала дрожь ледяного восторга.
– Скоро, – прошептала она в промежутке между поцелуями. – всего несколько безлунных ночей, сладкий ты мой, и ты достаточно окрепнешь.
Она продолжала целовать меня, и взгляд мой затуманился окончательно. Холодное наслаждение, волшебство фэйри текло из ее уст целебным зельем – а может, ядом – и само по себе было настолько сладким, что почти мучило, почти заставляя забыть боль от оков и потерю крови. Почти. Я отчаянно пытался вздохнуть и уставился на огонь, концентрируя на нем все свое внимание, чтобы не сорваться в черноту…
Сон изменился. Мне снился огонь. Кто-то, кого я некогда любил как отца, стоял в центре огненного столба, крича от боли. Нет, не крича – визжа жутко, истошно, не думая уже ни о гордости, ни о достоинстве, ни о сохранении человеческого облика. Во сне – как и тогда, в жизни, – я заставил себя смотреть, как чернеет и отваливается от костей плоть, как корчатся в огненных конвульсиях мышцы, пока я стоял и, так сказать, дул на угли.
– Джастин, – прошептал я. В конце концов, не в силах больше смотреть, я зажмурился и низко склонил голову, слыша только грохот собственного сердца в ушах. Стук. Стук моего сердца.
Я проснулся и открыл глаза. Входная дверь сотрясалась под чьими-то сокрушительными ударами. Сьюзен проснулась одновременно со мной и села, придерживая на груди одеяло. За окном все еще было темно. Самая длинная свеча еще не догорела, но угли в камине снова едва тлели.
Казалось, в моем теле не осталось ни одной клетки, которая не болела бы – все мои суставы и мышцы требовали восстановления после долгого и тяжелого дня. Стук не прекращался; я встал и поплелся на кухню. Мой револьвер тридцать восьмого калибра потерялся год назад, в бою со стаей полусумасшедших ликантропов, и я заменил его другим, триста пятьдесят седьмого калибра, со стволом средней длины. Должно быть, в тот день я ощущал себя тревожнее обычного.
Пистолет весил, казалось, фунтов двести. Я проверил, заряжен ли он, и повернулся к двери. Сьюзен смахнула волосы с глаз, уставилась на пистолет в моей руке и подалась назад, подальше от линии огня. Умница. Молодчина, Сьюзен.
– Вы мало чего добьетесь, ломая дверь, – крикнул я. Пистолета на дверь я, правда, пока не наводил. Никогда не целься из пистолета в кого угодно, если не уверен, что желаешь его смерти. – Я заменил старую стальной, в стальной же коробке. Демоны, понимаете ли.
Стук прекратился.
– Дрезден! – окрикнул меня Майкл из-за двери. – Я пытался дозвониться до вас, но у вас, должно быть, снята трубка. Нам нужно поговорить.
Я нахмурился и убрал револьвер обратно на полку.
– Ладно, ладно. Только потише, Майкл. Знаете, сколько времени?
– Время поработать, – ответил он. – Солнце вот-вот взойдет.
– Псих, – пробормотал я.
Сьюзен окинула взглядом разбросанные по всей комнате детали нашей с ней одежды, одеяла и подушки.
– Я, пожалуй, подожду у тебя в спальне, – сказала она.
– Тоже верно, – согласился я, отворил кухонный шкаф и достал оттуда свой теплый халат – тот, в котором обычно работаю в лаборатории. – Укройся только там потеплее, ладно? Мне совершенно не нужно, чтобы ты простудилась.
Она сонно улыбнулась мне, встала – вся в волнительных полосках загара – и скрылась в моей маленькой спальне, затворив за собой дверь. Я пересек комнату и открыл дверь, запуская Майкла внутрь.
Сегодня на нем были голубые джинсы, фланелевая рубаха и кожаная куртка на цигейке. Как обычно, на плече его висела большая спортивная сумка, внутри которой смутно ощущалась скрытая мощь Амораккиуса. Я перевел взгляд с сумки на его лицо.
– Что, неприятности?
– Не исключено. Вы никого не посылали вчера к отцу Фортхиллу?
Я потер глаза, пытаясь стряхнуть сонливость. Кофе. Вот что мне позарез нужно сейчас: кофе. Или кока-колы. Что угодно, только бы в нем нашлось немного кофеина.
– Да. Девушку по имени Лидия. Она боялась, что ее преследует демон.
– Он позвонил мне минут сорок назад. Кто-то всю ночь пытался проникнуть к нему в церковь.
Я зажмурился.
– Что? Неужели проник?
Майкл мотнул головой:
– Он почти ничего не успел мне рассказать. Можете сейчас поехать со мной и посмотреть, в чем дело?
Я кивнул и отступил от двери.
– Только дайте мне пару минут. – Я добрел до ледника и вынул оттуда банку колы. Пальцы достаточно отошли от вчерашнего, чтобы открыть ее, хотя некоторая онемелость в них все еще чувствовалась. Мой желудок проснулся и напомнил мне, что я не уделял ему должного внимания, и я достал из ледника тарелку холодного мяса.
Я сделал большой глоток колы и соорудил себе здоровенный сэндвич. В общем, не прошло и минуты, как я выглянул из кухни и увидел Майкла, созерцавшего царивший у меня в гостиной разгром. Он осторожно потолкал носком башмака одну из Сьюзеновых туфель и поднял на меня извиняющийся взгляд.