Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
В темных глазах ее вспыхнули искорки.
— Что-нибудь, достойное репортажа?
Я устало рассмеялся.
— Послушай, ты когда-нибудь успокоишься?
— Должна же девушка зарабатывать себе на пропитание, — заявила она и, взяв под руку, потащила меня из комнаты.
— Может, лучше завтра? Все, что мне хочется — это вернуться домой и поспать хоть немного.
— И никаких, насколько я понимаю, свиданий? — она улыбалась, но я-то видел, что улыбка эта далась ей с трудом.
— Прости. Я…
— Я понимаю, — вздохнула она. Я чуть сбавил шаг, и она — тоже, хотя ни я, ни она не шли слишком уж быстро. — Я знаю, Гарри: то, что ты делаешь — очень важно. Мне просто хочется… иногда… чтобы…
— Чтобы что?
— Ничего. Нет, правда. Это все мой эгоизм.
— Так что же? — настаивал я. Я нащупал избитыми пальцами ее ладонь и осторожно сжал ее.
Она вздохнула и остановилась, повернувшись ко мне. Потом взяла меня за руки и опустила глаза.
— Мне только хочется, чтобы и я была для тебя такой же важной.
Я вдруг ощутил себя ужасно неловко. Черт, услышать такое было и впрямь чертовски больно.
— Эй, как ты могла подумать, будто ты для меня не важна?
— Ох, — сказала она, так и не поднимая взгляда. — Не в этом дело. Я же говорю, это все мой эгоизм. Ничего, справлюсь.
— Ты только не думай, что я не… — я замялся и перевел дух. — Что я не… То есть, я хочу, чтобы ты знала, что я… — «Люблю тебя». Всего-то два слова, ничего трудного, но они застревали у меня в горле. Я никогда еще не говорил их тем, кого не теряю, и всякий раз, как я пытаюсь произнести их, они застревают где-то на полпути.
Сьюзен наконец-то посмотрела на меня, подняла руку и осторожно коснулась бинтов у меня на голове. Пальцы ее были легкими, нежными, горячими. В коридоре воцарилась неловкая тишина. Я стоял и молча смотрел на нее дурак-дураком.
В конце концов я склонил голову и поцеловал ее. Я поцеловал ее крепко-крепко, словно пытался вытолкнуть слова из моего дурацкого рта в ее. Не знаю, поняла ли она меня, но она прижалась ко мне всем своим горячим, мягким телом, от которого вкусно пахло корицей. Одна из моих рук сама собой скользнула вниз, к легкой выпуклости мышц на талии, и прижала ее ко мне еще крепче.
В коридоре послышались чьи-то шаги. Мы улыбнулись и оторвались друг от друга. Мимо нас прошла женщина-полицейский. Губы ее изогнулись в понимающей улыбке, и я почувствовал, что краснею.
Сьюзен сняла мою руку со своей талии, поднесла ее к губам и коснулась ими моих избитых, обожженных пальцев.
— Только не думай, что ты так легко отделался, Гарри Дрезден, — заявила она. — Я заставлю тебя говорить, даже если это тебя угробит, — впрочем, развивать эту тему дальше она не стала. Мы забрали у дежурного мой посох и вышли на волю.
Всю дорогу до моего дома я проспал, но проснулся, когда под шинами захрустел гравий — им усыпана стоянка у лестницы, ведущей вниз, к дверям моей берлоги. Мы вышли из машины, я потянулся, огляделся по сторонам и нахмурился.
— Что-то не так? — спросила Сьюзен.
— Мистер, — сказал я. — Он всегда выбегает встретить меня, когда я возвращаюсь. Я выпускал его на улицу сегодня утром.
— Он же кот, — возразила Сьюзен. — Может, у него свидание.
— А что, если он попал под машину? Или на него напала собака?
Сьюзен рассмеялась и, обойдя машину, подошла ко мне.
Мой либидо отреагировал на то, как покачивала она при ходьбе бедрами — в ее-то коротенькой юбочке! — с энтузиазмом, от которого все мои измученные мускулы возмущенно заныли.
— Он же здоров как лошадь, Гарри. Мне жаль ту собаку, которая попытается связаться с ним.
Я полез в машину забрать с заднего сиденья свои жезл и посох, потом обнял ее. Было все-таки чертовски здорово в конце долгого и тяжелого дня ощущать рядом с собой ее тепло, аромат корицы. Вот только Мистер не выбежал ко мне навстречу потереться о ноги, и это было неправильно.
Одного этого хватило бы, чтобы выбить меня из колеи. Я не говорю уже об усталости, боли и сексуальном возбуждении. В общем, я испытал совершеннейшее потрясение, когда в лицо мне ударил вихрь ледяной энергии, а следом за ним поднялась по ступеням от моей двери похожая на тень фигура. Я застыл, потом отступил на шаг, и тут же увидел, как вторая такая же фигура вынырнула из-за угла дома и направилась в нашу сторону. По спине моей побежали мурашки.
Сьюзен заметила их на пару секунд позже, чем я.
— Гарри, — едва слышно выдохнула она. — Что это? Кто это такие?
— Не дергайся, но достань ключи от машины, — сказал я. Фигуры приближались, и поток ледяной энергии все увеличивался. Глаза той, что шла первой, блеснули в свете уличного фонаря угольно-черным отсветом. — Мы убираемся отсюда. Это вампиры.
Глава восьмая
Один из вампиров испустил бархатистый смешок и ступил в круг света на асфальте. Он не отличался особо уж высоким ростом, но двигался с непринужденной, угрожающей грацией, которая как-то плохо вязалась с его кристально-прозрачными голубыми глазами, стильной стрижкой и белоснежным теннисным костюмом.
— Бьянка предупреждала, что вы можете реагировать довольно нервно, — мурлыкнул он.
Вторая фигура приближалась к нам от угла. Она тоже была невысока, хрупкого сложения; подобно мужчине, глаза ее были того же прозрачно-голубого, а волосы — золотого цвета. И оделась она так же: в белый теннисный костюм.
— Но, — томно выдохнула она и по-кошачьи облизнулась, — она не предупредила нас, что вы будете пахнуть так восхитительно вкусно.
Сьюзен звякнула ключами в кармане и, дрожа от страха и возбуждения, прижалась ко мне.