Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Разумеется, — согласилась она. — А ваша крестная, ваша наставница — самое злобное создание из свиты Мэб, уступающая в силе лишь самой Мэб.
Я невесело усмехнулся.
— Наставница? Вот кем, значит, вы считаете, была для меня Леа?
— А разве нет?
— Леа почти не замечала меня — за исключением тех случаев, когда полагала, что сможет от меня что-то получить, — с горечью произнес я. — Остальное время ей было на меня наплевать. Единственное, чему она меня научила — так это тому, что если я не хочу, чтобы об меня вытирали ноги, мне нужно стать хитрее ее, сильнее ее, и приложить к этому все силы.
Аврора подняла на меня взгляд своих прекрасных, кошачьих глаз.
— Да, — сказала она. Невидимая рука все сильнее стискивала мой желудок. — Сильный покоряет, слабый покоряется. Таковы Зимние. Вот чему вы научились от них, — она придвинула лицо вплотную к моему. — Это и делает вас опасным, — продолжала она почти сочувственным тоном. — Теперь поняли?
Я встал и отошел на несколько шагов. Аврора промолчала. Я услышал плеск — она споласкивала руки в тазике.
— Если вы не собираетесь помочь Элейн, скажите сразу. Я отвезу ее в больницу.
— А вы считаете, я должна помочь ей?
— Мне плевать, вы это будете или кто другой, — взорвался я. — Мне важно, чтобы о ней позаботились. Решайте.
— Я уже решила. Теперь ваша очередь.
Я сделал глубокий вдох.
— В смысле?
— Из двух смертных, попавших в этот сад, мистер Дрезден, самые глубокие раны не у Элейн. У вас.
— Черта с два. Так, пара синяков и царапины.
Она тоже встала и подошла ко мне.
— Я имею в виду совсем другие раны, — она протянула тонкую руку и коснулась моей груди у сердца. Я ощущал тепло ее кожи даже сквозь ткань футболки, и от одного ее прикосновения мне вдруг стало немного легче. Сьюзен пропала много месяцев назад, и за исключением нескольких покушений на мою жизнь никто до меня не дотрагивался.
Она посмотрела мне в лицо и кивнула.
— Вот видите? Вы тяжело ранены, мистер Дрезден, и ваши раны не дают вам ни минуты покоя.
— Как-нибудь выживу.
— Верно, — согласилась она. — Только так вот обычно все и начинается. Монстры порождаются болью, и скорбью, и злостью. В вашем сердце в достатке того, и другого, и третьего.
Я пожал плечами.
— И что?
— И это делает вас уязвимым. Уязвимым к воздействию Мэб, к таким соблазнам, которые в нормальном состоянии показались бы вам немыслимыми.
— Спасибо, с соблазнами я справляюсь очень даже неплохо.
— Но сколько это еще будет у вас получаться? Вам необходимо лечение, чародей. Позвольте мне помочь вам.
Я хмуро покосился на нее, на ее руку.
— Как?
Аврора печально улыбнулась.
— Я вам покажу. Смотрите.
Ее ладонь нажала на мою грудь чуть сильнее, и где-то в глубине меня словно плотину прорвало. Эмоции вспыхивали буйными красками, складываясь в какую-то безумную радугу. Алый гнев, густо-синий страх, светло-голубая скорбь, болезненно-желтое одиночество, ядовито-зеленое чувство вины… Волна их захлестнула меня с головой, ослепила ярче разряда молнии, жгучая и прекрасная разом.
И когда она схлынула, на место ее пришло ощущение глубокого, тихого покоя. Мне вдруг сделалось теплее, и боль от ушибов и царапин унялась. Это напоминало тепло от полуденного солнечного света, и с этим теплом мои горести начали испаряться. Мой страх исчез, и я понемногу расслабил мускулы, которые и сам не заметил, как напряг до предела. Некоторое время я купался в этом блаженном тепле, наслаждаясь отсутствием боли.
Когда я пришел в себя, я лежал на спине в траве, глядя на листву и небо в серебряных блестках. Моя голова лежала на коленях у Авроры — она опустилась на колени у меня за спиной, положив мягкие, горячие ладони мне на виски. Боль понемногу возвращалась в мое тело, в мои мысли и сердце, словно ядовитый прибой отравленного моря. Я услышал собственный протестующий всхлип.
Аврора заботливым взглядом посмотрела на меня.
— Даже хуже, чем я боялась. Вы ведь и не подозревали, как вам больно, правда?
У меня перехватило дыхание, и я снова негромко всхлипнул. Все тепло куда-то подевалось, и обрушившийся на меня гнет проблем грозил задушить меня.
— Прошу вас, — сказала Аврора, — позвольте мне помочь вам. Давайте заключим сделку, мистер Дрезден. Отдохните. Приостановите свои попытки помочь Зимним. Побудьте здесь немного, а я обещаю унять вашу боль.
На глаза мои навернулись слезы. Я стиснул лоб руками, пытаясь мыслить здраво. Принять условия этой сделки, вполне возможно, могло бы стоить мне головы. Отказ от предложения Мэб будет означать, что я не помог Белому Совету, а это в свою очередь будет означать, что они купят мир с Красной Коллегией Вампиров. Дешево, совсем дешево — ценой одного слегка помятого Гарри Дрездена.
— Забудьте, — слабым голосом пробормотал я. — У меня работа, и я ее выполню.
Аврора закрыла на мгновение глаза и кивнула.
— По крайней мере, вы верны своему слову, мистер Дрезден. Ваша честность достойна восхищения. Даже если она направлена не в лучшую сторону.
Я заставил себя сесть и отодвинуться от Авроры.
— Давайте же, — сказал я. — Помогите Элейн.
— Обязательно, — заверила она. — Но в настоящую минуту непосредственной угрозы ее жизни нет, и это займет у меня некоторое время. Прежде мне хотелось бы сказать вам кое-что.
— О'кей. Говорите.
— Много ли рассказала вам Мэб о смерти Рональда?
Я покачал головой.
— Ну, что он мертв. Что нечто, находившееся у него, пропало. Что убийцу нужно найти.
— Она не говорила вам, зачем?
Я нахмурился.
— Не совсем.
Аврора кивнула и сцепила руки на коленях.
— Летние завершают приготовления к войне с Зимними.
Я нахмурился еще сильнее.
— Вы хотите сказать, это уже не просто теоретическая возможность? Что это совершенно реально?
— Война может быть только реальной. Утрата Летнего Рыцаря побуждает нас к этому.