Архонты
Шрифт:
— Сейчас почувствуешь, — засмеялся Костя.
Костя снова услышал знакомый шум коптера. Обернувшись он увидел как тот застрял в ветках елей, парень уже направился спасать «железного голубя», но тот вырвался и прилетел точно к Константину. На этот раз сбросил включенный таймер с запиской в которой жирным шрифтом было написано: «Бой начнётся через десять минут, успеешь, пройдёшь на следующий уровень. Нет, застрянешь тут на годы!».
— Пора, — сказал Костя. Вернувшись к Васе он застегнул сумку и одев её как рюкзак на спину, направился к спуску с горы.
— Стой! Нужно установить апы, которые он
— Я привык играть не по правилам.
— Катя, останься здесь! — сказал Вася.
— Нет, она пойдёт с нами, — решительно заявил Костя.
— Но, друг, ты же понимаешь, она там не выживет. Мы не сможем одержать такую битву и спасти твою подругу.
— Значит, придётся сделать невозможное, — решительно заявил Костя, но заметив замешательство парня добавил — Вась насколько я понял, мы пройдём на новый уровень. Сюда мы можем уже не вернуться.
— Ты прикалываешься? У меня тут все вещи остались, — возмутился Вася и замешкался, то ли вернуться за вещами, то ли идти с Костей.
— Чёрт! Парень, ты чокнутый и не знаю почему, но я тебе верю, — бросив взгляд на место, которое было домом ему последние несколько лет, Вася впервые двинулся по игре вперёд. Оставив за собой скалистую небольшую пещеру кирпичного цвета, полную дорогого для него барахла.
Спустившись с горы, парни действительно увидели тропинку, по краям которой ровно в ряд росли пальмы, будто высаженные специально. Никуда не сворачивая, они двигались по тропинке и вскоре увидели небольшую заброшенную деревушку.
Старенькие здания, были сильно побитые постоянными боями. Это место больше напоминало картину из фильма ужасов. Стены домов были перепачканы кровью и местами отваливались целые куски штукатурки. На земле вались куски разорванной одежды. Травы в этом месте практически не было, всё было вытоптано, лишь по краям разрасталась растительность. Из домиков, которые на первый взгляд показались пустующими, послышались крики, чем создавали жуткую атмосферу.
— Ты как? Не устал? — запыхавшись, спросил Костя Васю.
— У меня АП стоит на выносливость. Мне нужно очень много пробежать, чтобы почувствовать усталость, — улыбнулся Вася и раздался резкий щелчок.
Двери всех домиков открылись. Не отрывая глаз все троя, замерли в ожидании. Костя сделал шаг и закрыл собой девушку. И в этот момент из домов выбежала толпа с обезумевшими глазами и окровавленными руками. Костя обратил внимания на то, что их лица были странные, а взгляд затуманенный.
— Что за гул? — спросил Костя, пытаясь понять странный звук, доносящийся из окружающего поселение леса.
— Люди, — коротко сказал Вася и приготовился к бою.
— О чём ты? Я про гул, — сказал Костя.
Но не успел он договорить, как из нескольких лесных троп в это маленькое поселение стали выбегать толпы уже вооружённых мужиков.
В руках они держали лопаты, арматуры, палки, даже кто-то умудрялся найти вилы. Не успел Вася ответить, как те, что вывалились из домов, бросились на вышедших из леса и слились в страшном кровавом бою.
Костя подумал, что им крупно повезло в том, что они не успели добраться до центра села. Когда молодые люди спустились, они застыли на проходе между тропкой и селом. Увиденное насторожило их, но то, что происходило сейчас, повергло в шок даже Костю. Парень участвовал в боевых действиях, но это были хорошо организованные операции с высокотехнологичным оружием. Костя слышал от деда рассказы о страшной войне, когда бойцы были вынуждены с лопатой бежать в рукопашном бою на врага. Но даже это показалось ему не настолько страшным, как ужас происходящий перед его глазами. В этой бойне не было никого, кто бы прикрывал твою спину. Не друга, ни тыла. А если и случалось что двое прижимались спинами, прикрывая тыл, то ненадолго. Потому что защищающий тебя напарник, мог развернуться в любой момент и тюкнуть той же лопаткой тебя по затылку. Вопрос оставался лишь в том, кто успеет первым. В этой борьбе за жизнь, каждый всегда был одинок, а врагом мог быть любой находящийся рядом человек.
— Они хуже зверей, — буркнул Костя.
— Нет, они просто знают, что ждёт их на третьем уровне, — сухо сказал Вася.
Глава 10
Сидя в поезде и глядя в окно Григорий погрузился в воспоминания.
— Деда, возьми меня с собой! Пожалуйста, — уговаривал мальчик четырёх лет пожилого мужчину.
— Нет, парень. Ты уже взрослый и должен ходить в детский сад. Там ты будешь играть со сверстниками, найдёшь друзей, — в глубине души он понимал, что парню там не место.
«Он должен учиться в элитной княжеской школе для малышей», — пронеслась мысль, как голос матери в голове Григория.
— Деда, я не хочу в садик! Там дурная тётка она нас лупит, — топнул ножкой мальчик и скривил обиженную рожицу старику.
— Нет, друг, надо. Есть такое слово, надо! А Любовь Васильевна, замечательный педагог. У неё уже стаж и даже собственные внуки!
— Злая она и обзывается на нас!
— Так малой, пошли, — взяв крепко детскую ручонку в руку, мужчина направился в детский сад, расположенный за углом от их дома.
Пышная дама выбежала прихлопывая в ладоши с наигранной улыбкой.
— Ой, кого это к нам привели? Костенька! Мы тебя уже заждались, — подойдя она заключила его в крепкие объятия, прижав маленькое личико к груди пятого размера.
— Я не могу дышать! — кое-как вымолвил Костя.
Мужчина довольно улыбнулся и крупной пятернёй потеребил макушку мальчишки. Костя взглянул на Григория с мольбой в глазах. Но мужчина был настроен решительно и после фразы:
— Будь молодцом! — отправился на работу.
Григорий никогда не задумывался о работе. Их княжеский род всегда имел свой большой бизнес. Эта семья отвечала за всё, что было связанно с деревом. У них были лучшие плотники в государстве, а также лучшие столяры.
После трагедии в жизни Григория, он ушёл из семейного бизнеса. Бросил всё, что у него было, построив себе небольшой, но добротный деревянный дом он поселился на краю леса возле озера. Он жил, рыбачил, охотился и вёл отшельнический образ жизни. Григорий потерял всяческое желание жить. Всё к чему он стремился это поскорее воссоединиться с женой и детьми до того момента пока в его жизни не появился он. Малыш, у которого не осталось никого кроме единственного родственника в лице дедушки Григория.