Арифметика жизни. 1+2=2
Шрифт:
– Я не хочу. Ты не видишь, мне плохо! – всхлипнула она.
– Это всего лишь осень. Ты ее переживешь, - как точно ведь сказал.
В точку: эту осень пережить надо.
Все же Артем уговорил Виолку пойти в кафе. Она оставалась мрачной, перестала плакать. Уже в кафе Артем сказал, что его девушка не должна носить черную одежду, потом добавил толи в шутку, толи всерьез, что «разумеется, нижнее белье может быть и черным». Якобы он разрешает! Виолу передернуло, как то в этот момент ей совсем сделалось не по себе, чувство незащищенности.
В целом их первое свидание прошло
Немного посидели в «Алом парусе». Артем предложил выпить совсем немного винца за выбор Виолетты. Девчонка отказывалась, но Артем своим красноречием уговорил. Правда из бокала Канарейка сделала всего пару глотков. Не понравилось ей на вкус. Горькое. Завидов и не настаивал. Ему спаивать не надо. Рано еще.
Парень проводил девчонку до дома, до квартиры. От вина Канарейка все же захмелела. На прощанье сама повисла со смехом у парня на шее.
– Да ты маленькая совсем. Больше пить у меня не будешь, - велел Артик и очень по-взрослому поцеловал Виолку, прижав ее к грязной стене подъезда. По-хозяйски прошелся руками по бедрам, ягодицам, талии. С фигуркой все в порядке. Виола дернулась, когда его рука поползла под свитер.
– Извини, увлекся, красотулька. Я же теперь твой парень, мне можно, Артем чмокнул ее в губки.
– Я не поняла, что можно? – на лице уже нет той пьяненькой улыбочки: хмель спадал.
– Тебе ничего и не надо понимать, - Артем спустился на две ступеньки вниз. Они стали на одном уровне. Канарейка отчетливо видела его глаза, которые горели большой радостью.
– Почему мне ничего понимать не надо?
– Слишком много вопросов, малышка, - Артем погладил ее по голове, а потом взял и взлохматил девчонке волосы, как щенку гриву. – Веди себя хорошо, - сказал он напоследок и побежал вниз по ступенькам.
Что чувствовала Виола при этом? Разное.
Она руками привела волосы в порядок и полезла в сумку за ключами. Открыла дверь. Всё она дома, теперь в безопасности. Благо мамы нет в квартире.
Девчонка переоделась в уютную теплую пижаму. Коротенькую юбку забросила за кресло. Улеглась на диван, накрылась одеялом вместе с головой, прижала к себе панду и крепко зажмурила глаза. Это какой-то кошмар.
В голове стоял образ Жени.
Глава 20
Больно.
Женя гулял по мостовой. Там, где впервые встретился с Виолой. Точнее тогда он увидел в ледяной воде белокурую голову девчонки. Не раздумывая, Женя тогда ринулся в воду и спас Канарейке жизнь. Хотя мог поплатится своей, ведь не май месяц на дворе.
А что сейчас? Наступает осень. Он и так ее потерял. Она не с ним!!!! Как же так… Больно.
Женя разгуливал по улицам теперь в одиночку. Ноги сами привели его на этот мост. Зачем? А кто его знает, что чувствует человек с больным сердцем. Парень присел, уперся спиной об холодные перила моста. Он наблюдал, как противный мелкий дождик
Его в чувства привел девичий смех, похожий на Канарейкин. Незнакомая темненькая девчонка с парнем под ручку весело прошагали перед ним. Вот и эта с кем-то, а он сидит тут один.
Когда же это пройдет?!
Сентябрь.
Октябрь.
Ноябрь.
И вот уже декабрь. День медленно тянулся за другим днем, превращаясь в недели, месяцы. Вереница. Одиночество. Тоска.
Виола ушла в учебу с головой. Подруги, как могли старались, чтобы Виола не скучала и не грустила. Канарейка и сама пыталась делать вид, что все как прежде. Но, нет! Четкая граница «до» и «после» наступления осени, которая отобрала двух друзей. Конечно, осень тут не при чем. Сама виновата.
Виолетта продолжала жить – все ведь живы. Она жила, улыбалась, смеялась – все как положено. Да, для посторонних, Канарейка не изменилась. Родители с близкими подругами видели угасанье. Тень поселилась в душе девушки. Пустота, которую Канарейка пыталась заполнить, затоптать боль, которая жрет ее изнутри.
Виола с утра до вечера пропадала в школе. Это дало свои плоды: стала получать одни пятерки, участие в олимпиадах, всевозможные конкурсы, активно участвовала в жизни класса. По выходным встречалась с Наташей, Таней и Дашей. Разговаривать им было о чем. Только разговоры о парнях не стали обсуждаться. Виола развивала в себе качество слушать других. А что еще оставалось!? Ведь у нее все как прежде – все хорошо, а что там на душе, а секрет! Подруги рады бы послушать, да Канарейка закрылась.
Родители замечали, как дочь устает после школы, пытались объяснять, что учеба в жизни не главное и не надо себя так утруждать. На что дочка ответила «Так надо». Надо, так надо. Мама решила выждать, когда дочь сама изольет душу, но этого не происходило. Виола всегда помогала матери с уборкой дома, а тут вообще готовить начала. Много времени проводила с Лилькой, потому что та не лезла с разговорами, так как и говорить то еще малышка не могла. Мир взрослого и ребенка отличается. Какие там сердечные терзания – главное чтобы мама была рядом и игрушка в детской кроватке. Виола перед сном любовалась, как младшая сестра сопела.
А потом Канарейка сама падала на диван и мечтала уснуть и больше никогда не проснуться. Как на зло сон не приходил, давая еще времени на внутренние терзания. Виола винила себя. Да ей хотелось уснуть надолго, но попыток к самоубийству не планировала. Хватит! В прошлом - глупости. Да, сейчас трудно – надо еще немного потерпеть. Знать бы точно, сколько еще терпеть.
Женя Потапов тоже стал тенью.
Выработал для себя некую систему существования. Школа, после нее подготовительные курсы для поступления летом в ВУЗ. После них подработка не важно какая, лишь бы дома появляться, как можно позже, потому что там Сашка, которая в отличии от Лили становилась подростком. Нет, проблем с сестрой не было. Просто Саша то и дело спрашивала: