Аристократ на отдыхе. Том 6
Шрифт:
Степан опустил голову.
— Всю его жизнь я был рядом с ним. Но не смог уберечь его ни от одной ошибки.
Я положил руку на плечо Степану.
— Нет смысла расстраиваться, дружище. Что было — то было. Сейчас у вас начинается совсем другая жизнь. Кстати, я снял защитное поле. Так что ты теперь можешь свободно выходить отсюда.
— Спасибо, Никита!
— Слушай, отложи в отдельную коробку все бумаги по сверхдемону, — вспомнил я. — Я найду время их посмотреть.
— Конечно.
— Ладно, дружище, я побежал. Хочу заглянуть к Кире. Постарайся не раскисать, ладно? Имей в виду — мы с Илюхой рядом.
К Кире я тоже спустился по лестнице. Тихонько постучал в дверь. Не получив ответа, заглянул в комнату.
Кира не спала. Она лежала в постели и, улыбаясь, глядела на меня.
— Привет! Я слышала, как ты вернулся.
— Привет, солнышко, — улыбнулся я.
Присел рядом с Кирой на кровать и взял ее за руку.
— Нам с тобой надо серьезно поговорить.
Уверен, такие разговоры женщины всегда предчувствуют заранее. Потому что Кира ничуть не встревожилась. Она улыбнулась, глядя на меня снизу вверх.
— Я прошу тебя стать моей женой, — твердо сказал я. — И поехать со мной в Волково.
Да, это уже было негласно решено между нами. Но я понимал, что свои намерения надо высказать прямо и ясно.
— Никита, ты только не удивляйся…
Кира потерлась лбом о мою руку.
— Я тебя люблю. Ты сильный, решительный. Ты все можешь сам. Зачем тебе я?
— Потому что я сильный и решительный, — улыбнулся я. — И хочу быть таким и для тебя тоже. Это достаточный аргумент?
— Вполне, — улыбнулась Кира. — Я согласна. Когда мы выезжаем?
Я пожал плечами.
— Через пару дней. Надо убедиться, что с нашим новым домом все в порядке, и подписать документы с князем Голицыным. А с переездом Семен Евграфович управится сам. Илья ему поможет, если будет нужно.
Я растянулся на кровати рядом с Кирой, закинув руки за голову, и решительно заявил:
— Знаешь, я счастлив! И хочу сегодня устроить вечеринку. Ты сможешь спуститься?
— Конечно, — ответила Кира. — У меня все хорошо, просто захотелось немного полежать.
— Слушай, а ты не знаешь, почему Алена Ивановна сама не своя? — спросил я.
— А ты не догадываешься?
— Нет, — хмыкнул я. — Тонкости женской психологии не по моей части. Я подумал, это оттого, что ей пришлось несколько дней просидеть здесь, как в тюрьме. Но теперь опасности нет. Я снял защитное поле, так что все свободны.
— Вот поэтому она и расстроилась, — тихо сказала Кира.
— Не понял, — удивился я. — Объясни.
— За эти дни мы тут все сдружились, —
Она лукаво посмотрела на меня.
— Глава семьи? — изумился я.
— Да, — кивнула Кира. — А что тебя удивляет?
— Ничего не понимаю, — признался я. — Объясни, как можно проще.
— Все тоже хотят поехать в Волково, — рассмеялась Кира.
— А почему они мне ничего не говорят?
— Как ты себе это представляешь?
Кира шутливо толкнула меня ладонью в лоб.
— Не могут же они напрашиваться. А вдруг ты не захочешь?
— В самом деле, все хотят? — уточнил я.
— Пожалуй, кроме Ани. У них с Ваней намечается серьезный роман.
— И ты в этом уверена?
— Конечно, — улыбнулась Кира. — Они мне сами сказали.
— Вот как! — притворно возмутился я. — Значит, тебе они сказали, а меня боятся. Ну, ладно! Пусть еще немного побудут в неведении. До вечера.
— Никита, ты у меня замечательный, — сказала Кира и обняла меня.
Кажется, намечалось очень приятное продолжение разговора. Но именно в этот момент мой магофон решил подать признаки жизни.
Звонил пристав Заужский.
— Никита Васильевич, я стою у ваших ворот. И магбук при мне.
— Сейчас спущусь, Лаврентий Павлович, — вздохнул я.
— Снова дела? — улыбнулась Кира.
— Приехал пристав Заужский, — объяснил я. — Он наконец-то привез твой магбук. Только ради этого придется его впустить.
— Иди, — кивнула Кира. — Пристав и магбук — это серьезно.
Новгородский губернатор Цепляев снова налил себе коньяка.
— Почему гвардейцы не звонят? — в сотый раз спросил он Прокудина. — Они же должны доложить, да? Доехали они до аномалий Волкова? Что там?
— Да откуда я знаю, почему? — раздраженно прорычал Прокудин. — Они в аномалии еще, наверное. Или ресурсы грузят.
— Так позвони им сам!
— Захар, дай ты людям спокойно работать! Ты приказ написал?
— Приказ?
Взгляд Цепляева беспокойно забегал.
— А может, не надо никакого приказа, Петя? А? Ну, вот зачем эти бумажки? Потом проверка к ним прицепится. Спросят, на каких основаниях я отправил гвардейцев в чужое поместье!
— На каких основаниях?
Прокудин на несколько секунд задумался, глядя в окно и потирая ладонью подбородок. Потом хитро прищурился. Его взгляд стал похож на взгляд лисы, услышавшей под снегом мышиный писк.
— А мы с тобой устроим основания, Захар. Обвиним людей Волкова в попытке мятежа против губернатора.