Аркадий Хренов. Прорываясь к Победе
Шрифт:
А от финской границы до Ленинграда было всего-то 32 километра – один марш-бросок! Финляндии было сделано несколько разумных предложений по изменению пограничной линии. В них не было ничего такого, что могло бы унизить финнов, скорее – наоборот. СССР предлагал в три раза большие территории, чем получал взамен. Даже немцы нашли эти предложения более чем приемлемыми и посоветовали финскому правительству, не мешкая, с ними согласиться. Сталин резонно убеждал белофиннов, что передвинуть Ленинград невозможно, а границу – очень даже вполне, но те упорно стояли на своем. Переговоры зашли в тупик, после чего Молотов развёл руками: «Что ж, мы, гражданские, бессильны что-либо изменить, теперь слово за солдатами…»
Комбриг Хренов в это время проводил рекогносцировку северных приграничных районов и решал, что ещё можно сделать для укрепления наших рубежей. Вторая Мировая война уже началась – Германия напала на Польшу. Было тревожно – финны, подстрекаемые западными провокаторами, вели себя нагло и вызывающе. Однажды Аркадий Фёдорович забрался на пограничную наблюдательную вышку. Вдруг с сопредельной территории прозвучал выстрел – пуля финского снайпера прозвенела в считанных миллиметрах от виска Хренова…
Провокации не прекращались, поэтому в Кремле не видели иного выхода, кроме как нанести упреждающий удар, и 30 ноября 1939 года войска Красной армии перешли границу Финляндии. Несмотря на титанические усилия, наступление советских войск захлёбывалось. Линия Маннергейма, которую финны строили двадцать лет, оказалась действительно неприступной. Если посмотреть на её карту-схему, то она и правда впечатляет своей масштабностью. Многочисленные доты с бронеколпаками, траншеи, узлы обороны, линии противотанковых препятствий, гранитные надолбы, проволочные заграждения, в том числе, под электротоком, минные поля, рвы и снова доты, доты, доты… Становится понятно, что белофинны по своему стратегическому плану вполне оправданно предполагали отсидеться за линией Маннергейма, дождаться помощи от Запада, после чего провести контрнаступление.
В лоб такую оборону было не прорвать – это было ясно Хренову с самого начала. Не питал на этот счёт иллюзий и командующий 7-й армией Мерецков. Хренов был поражён, как много просчётов было сделано в планировании кампании. Наступление велось по малопроходимой местности: лесам, незамерзающим болотам, быстрым рекам, скованным тонким льдом. Сапёрам приходилось идти в голове наступающих частей, чтобы вести разведку и под огнём противника прокладывать дороги. А зима 1940 года выдалась снежной и суровой. Морозы достигали 40 градусов.
Зная, какую берёт на себя ответственность, Хренов предложил Мерецкову взять длительную паузу в наступлении. Он настаивал на проведении комплексной разведки – на земле и с воздуха, снабжении сапёров спецнаряжением, усилении передовых отрядов – как численно, так и материально.
Конец ознакомительного фрагмента.