Аркан для холостого босса
Шрифт:
– А теперь насчет самолета…
– Нет, Филипп. Твое предложение более чем великодушно, но я не могу себе позволить воспользоваться им.
– Почему?
– Ты предоставляешь самолет, принадлежащий корпорации, всем служащим, когда у них возникают проблемы?
– Нет, но какое это…
– Я не могу допустить привилегированного отношения к себе, Филипп. Это было бы несправедливо. Если бы у матери случился сердечный приступ, я, вероятно, ухватилась бы за твое предложение. Но при данных обстоятельствах семичасовая поездка ничего
– Ерунда.
– Возможно, для тебя, но не для меня. Кроме того, если я полечу на самолете, мне придется брать напрокат машину, а это связано с определенными расходами.
– Черт, я возьму тебе машину напрокат!
– В последний раз говорю, нет! – Она не заметила, как повысила голос, пока не увидела, что его брови удивленно приподнялись. – Пожалуйста, извини меня. Я не хотела кричать.
– Ничего страшного, ты ведь взволнована. Я только не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе.
Мадлен собрала сумочку, взяла жакет и снова повернулась к нему лицом.
– Потому, Филипп, что я долгое время забочусь о себе сама. Если начну принимать от тебя помощь сейчас, что я буду делать потом, когда, например, у меня зависнет компьютер или случится что-то еще в этом роде? Поэтому спасибо за твое предложение. Оно было очень милым. Но я со всем справлялась сама до настоящего момента и буду это делать впредь. Она перекинула сумочку через плечо и пошла к лифту. – Я оставила телефон матери и больницы на всякий случай, если ты вдруг не найдешь что-нибудь из документов.
Двери раскрылись, и Мадлен вошла в лифт, не сказав больше ни слова. Двери тихо закрылись.
– Упрямая женщина, – пробормотал Филипп в пустоту.
Он еще долго не отводил взгляд от лифта.
Глава 8
Поездка в родной город протекала гладко, даже маленькая Эрин не мешала, сладко проспав всю дорогу. Было уже почти три часа ночи, когда они подъехали к дому и Мадлен вытащила девочку из машины. Над крыльцом горел свет, но в окне тети Лиз было темно. Ну и хорошо, пусть отдохнет, подумала Мадлен. Мать и тетя Лиз были очень близки друг другу, но, к сожалению, обе они теперь слабы здоровьем. Мадлен всегда переживала за них, а сейчас сильнее обычного.
Мадлен старалась не шуметь, тетя никогда не спала крепко. Когда она уложила дочку в кровать и накрывала ее одеялом, в комнате для гостей появилась тетя Лиз.
– Боже мой, милая, да что ж ты не подождала утра, зачем отправилась в дорогу ночью с такой крошкой?
– Я в полном порядке, тетя Лиз, – заверила она пожилую женщину, нежно целуя ее в щеку. Затем направилась к дверям. – Я сейчас вернусь.
Она перенесла из машины сумки и личные вещи в дом, а потом заперла дверь.
– Я приготовила тебе чай, милая. А после ты обязательно должна отдохнуть.
– Ты так добра, – ответила девушка, принимая чашку из рук тети.
– Разговаривала с мамой?
– Нет. Я звонила перед отъездом из
Внезапные слезы наполнили глаза Лиз.
– Как я упреждала эту старую курицу: „Не лазай в своих тапках вниз по той лестнице“. Говорила: „Ты, глупая ослица, шмякнешься и сломаешь себе шею“. А послушалась она? Тьфу. Кого она слушает? И что сейчас? Сама видишь, что…
– Тетя Лиз, – прервала ее Мадлен, подавая салфетку из стакана, который стоял на боковом столике столько, сколько она себя помнила, – все хорошо. Мама поправится.
– А не поправится, так будет ей урок. Я совсем из-за нее свихнулась.
– И она всегда переживает за тебя. Вы обе очень любите друг друга.
– Ха. Как будто теперь кому-то есть до этого дело, – фыркнула Лиз. Ее лицо приняло страдальческое выражение, и по щеке скользнула слеза. – Ума не приложу, что нам делать, милая. Доктора говорят, нужна операция. Сама знаешь, старики тяжело их переносят. Уж не знаю, как мы за все это заплатим.
Пожилая женщина накидала целую гору из скомканных салфеток. Мадлен накрыла рукой ее руку с сильно просвечивающими венами.
– Ты перестанешь переживать сию же минуту. У меня есть деньги, которые я приберегла на черный день. – Девушка попыталась весело улыбнуться. – И я бы сказала, что такой день настал. У нас все будет хорошо.
Но Лиз только нахмурилась в ответ на ее улыбку – А теперь ты меня послушай, детка. Может, я просто становлюсь брюзгой, но те деньги для тебя и ребенка. У тебя нет мужа, который бы позаботился о тебе, поэтому те деньги понадобятся тебе самой.
Мадлен знала: бесполезно пытаться доказывать тете Лиз, что она больше не нуждается ни в каком муже, так же как она не смогла убедить в этом свою мать. Поэтому Мадлен не стала ничего объяснять. Сестры никогда не верили, что она может позаботиться о себе.
– Поговорим об этом позже. Эрин наверняка начнет капризничать, когда проснется. Мне лучше поспать, пока есть такая возможность. – Мадлен поднялась, обогнула стол и еще раз поцеловала тетю в лоб. – Ты тоже отдохни, а утром мы навестим маму.
– Ты добрая девочка, дочка. Всегда была такая.
– Спокойной ночи, тетя Лиз, – пожелала она ей с любовью.
Ополоснув чашки и погасив везде свет, Мадлен позволила себе понежиться в горячем душе, а потом накинула ночную сорочку и забралась в кровать, где чистое, накрахмаленное постельное белье так сладко пахло домом.
Добрая девочка, да? Мадлен взбила подушку. Доброй в этот момент она себя не чувствовала. Скорее сейчас она была измотанная, подавленная и раздражительная. Мадлен боялась того, что не состоится как мать. Она отчаянно влюблена в мужчину, который просто недосягаем для нее. И маме, и Эрин необходимо, чтобы она была сильной, и на ее плечи давил тяжкий груз ответственности.