Арктические походы Джона Франклина
Шрифт:
«К 29 мая мы достигли западной оконечности острова Короля Уильяма, расположенной на 69°08' северной широты и 100°08' западной долготы. Я назвал этот пункт именем капитана Крозье с корабля «Террор», отважного предводителя отчаянного предприятия.
«Берег, по которому мы шли, был чрезвычайно низменным и покрыт известняковыми валунами. Единственные следы животных, замеченные нами, принадлежали белым медведям и — реже — песцам. Даже следы кочующих эскимосов стали встречаться гораздо реже, после того, как мы оставили за собою мыс Гершеля. Попадались также изредка груды камней, указывавшие на местоположение прежних лагерей, но по покрывавшему
«От мыса Крозье береговая линия круто поворачивает к востоку. Рано утром 30 мая мы расположились лагерем перед большой лодкой — новым печальным напоминанием о погибшей экспедиции. Как сообщал Хобсон в оставленной для меня записке, он нашел и исследовал эту лодку несколько дней назад, причем ему не удалось обнаружить какой-либо памятки, дневника, записной книжки или простой записки.
«Мы начали осматривать прежде всего лежавшую в лодке в большом количестве одежду, уже превратившуюся в лохмотья. Ни на одном предмете не оказалось имени прежнего владельца. Лодка была тщательно вычищена, чтобы ничто не ускользнуло от нашего внимания, весь снег из нее был удален, но ничего другого найти не удалось.
«Длина лодки составляла 28 футов, ширина — 7 футов 3 дюйма, она была легкой и в воде сидела неглубоко. Было очевидно, что ее чрезвычайно тщательно снаряжали для плавания по Большой рыбной реке. Лодка не имела ни весел, ни руля, и так как мы нашли в ней большой отрез светлой парусины, а также маленький блок для поднятия паруса, я полагаю, что она была снабжена последним. Кроме указанного, в лодке имелся парусиновый навес или палатка, а также коечный брезент в сетках по бортам высотою в 9 дюймов, расположенный вокруг всего планшира и поддерживавшийся 24 железными подпорами, которые были помещены так, чтобы служить одновременно для гребных уключин. Около лодки находились также 50 грузил для измерения глубины лотом и якорь, специально приспособленный для пользования им во льдах. Лодка казалась построенной по типу небольшого грузового судна, но чтобы уменьшить ее вес, тонкие сосновые обшивные доски были заменены в ней семью надводными обшивными досками, положенными кромка на кромку.
«Вес только одной лодки равнялся приблизительно 700–800 фунтам, но она была положена на сани необычного веса и крепости, сооруженные из двух дубовых досок длиною 23 фута 4 дюйма, шириною 8 дюймов и средней толщиной в 2 1/2 дюйма. Эти доски служили полозьями для саней и были соединены между собой пятью дубовыми поперечинами, каждая 4 футов длиною и от 4 до З 1/2 дюймов толщиною, прикрепленными к полозьям. Нижняя часть последних была обита железом. Над поперечными досками были прикреплены пять планок, или поддерживавших лодку подставок, и веревки, посредством которых команда тащила эти массивные сани с грузом.
«По моим подсчетам, вес этих саней составлял 650 фунтов. Он не мог быть меньше, а может быть был значительно больше. Полный вес лодки и саней составлял 1400 фунтов. Чтобы тянуть эти сани, требовалось не менее семи крепких и здоровых людей из команды, но и для них они должны были представлять значительную тяжесть.
«Единственный отличительный знак находился на носу лодки. Из имевшейся там надписи было видно, что она была построена подрядным способом и принята адмиралтейством в Вульвиче в 184… (сохранились только первые три цифры) и имела № 61. Четвертая цифра не сохранилась, так как часть носовой обшивки была срезана для облегчения веса. Почва, на которой стояли сани, была известняком, совершенно плоским, и вероятно заливалась водой каждое лето, так как камни врезались в лед. Лодка была частично сорвана с крюков над санями, что явилось, по-видимому, результатом сильного северо-западного шторма.
«В 100 ярдах от лодки на берегу лежал обрубок сосны 12 футов длиною и 16 дюймов в диаметре. Хотя льды с силою прибивали этот обрубок во время дрейфа к берегу, и на нем не осталось даже и признака коры, все же дерево сохранилось вполне крепким. Оно могло пролежать здесь, да вероятно и пролежало, двадцать или тридцать лет, но в этой холодной полосе разрушилось менее, чем разрушилось бы у нас в Англии, за промежуток времени, меньший в шесть раз. В двух ярдах от дерева я заметил несколько пучков травы.
«Но прежде, чем мы сделали все эти наблюдения, наше внимание было приковано к другому: в лодке оказалось нечто, наполнившее нас ужасом. Это были части двух человеческих скелетов. Один принадлежал, по-видимому, молодому человеку слабого телосложения, другой — широкоплечему крепкому человеку средних лет. Первый скелет был найден в носовой части лодки, но был настолько разрушен, что Хобсон не был в состоянии определить, умер ли несчастный именно здесь. Крупные звери, может быть волки, сильно повредили этот скелет, принадлежавший, возможно, офицеру. Около него мы нашли остатки пары вышитых туфель, а также охотничьи сапоги.
«Другой скелет был в несколько лучшем состоянии — на нем сохранились одежда и мех. Он лежал поперек лодки под сиденьем для гребцов. Рядом с ним мы нашли пять карманных часов, а также два двуствольных ружья — один ствол в каждом был заряжен, и курки взведены. Ружья были прислонены к борту лодки и стояли дулом вверх.
«Легко себе представить, с каким глубоким интересом были осмотрены эти печальные остатки и с каким нетерпением переворачивался каждый обрывок одежды в поисках кармана, записной книжки, дневника или хотя бы метки.
«Мы нашли пять или шесть маленьких книг, все религиозного содержания, за исключением «Векфильдского священника». 20 На титульном листе маленькой книжечки, озаглавленной «Христианские мелодии», имелась надпись, свидетельствовавшая, что она была подарена Г. Г. (Грэгем Гори). Маленькая библия содержала многочисленные отметки на полях, а некоторые места были целиком подчеркнуты. Кроме этих книг были найдены переплеты от Нового завета и молитвенника.
«Среди удивительно большого количества одежды имелось семь или восемь пар сапог разных фасонов. Я заметил там также шесть шелковых носовых платков, белых и черных, вышитые полотенца, мыло, губки, зубные щетки и гребни, непромокаемый чехол для ружья с рисунком на наружной стороне, обшитый черной материей. Кроме этих предметов, мы нашли там веревки, гвозди, пилы, щетину, просмоленные нитки, наперстки, порох, пули, дробь, патроны, пыжи, ножи перочинные и столовые, словом — большое количество предметов, удививших нас своим разнообразием, и притом в большей части таких, которые в настоящее время, при передвижении на санях в полярных странах, рассматривались бы как мало полезные, но зато способные сломить силы команды, волочившей сани.