Арктические тени Третьего рейха
Шрифт:
Так, в составе группы «Грейф» пришла в восточную часть Карского моря подводная лодка U711, которая была оборудована специальной аппаратурой радиоразведки и имела в составе экипажа специально подготовленную радиоразведгруппу. Она сразу же направилась в сторону пролива Вилькицкого. Куда она действительно пошла, мы можем узнать разве что из ее вахтенного журнала, но есть информация, что летом 1944 года для ведения радиоразведки и отдыха экипажа «711–я» использовала базу (по описанию очевидцев) где-то на острове Столб (дельта реки Лена). Об этой базе еще будет рассказано более подробно. Правда, выяснилось, что экипаж «711–й» не только активно вел радиоразведку, но и по ее результатам атаковал советские транспорты. Так, 21 сентября 1944 года она, правда, безуспешно, но атаковала 6 торпедами находившиеся у ледовой кромки советские корабли охранения, поджидавшие приход конвоя ВД-1. Не стеснялись немцы весьма нахально заходить в близлежащие
10 и 12 августа 1944 года одна из лодок группы «Грейф» была обнаружена рыбаками в бухте Полынья (к востоку от Диксона). Здесь она спустила надувную шлюпку и направила ее к берегу. Через час шлюпка вернулась к борту субмарины, и нацисты ушли в сторону моря.
Еще одна подлодка несколько раз заходила в бухту Иннокентьевская (устье реки Енисей), где в то время проживали немецкие колонисты. Позже советские контрразведчики изъяли у них самодельный радиопередатчик. 12 августа 1944 года фашистские подводные лодки были обнаружены сразу в трех значительно удаленных друг от друга районах: к северо–востоку от острова Вайгач, у острова Белый (скорее всего, U365. — Авт.) и у острова Вардропер. Вот как о последней встрече рассказывает вышеупомянутая «Боевая летопись Военно–Морского Флота, 1944»:
«11–12 августа. На следующий день вылетевший на ледовую разведку с о–ва Диксон командир 44–го смешанного авиационного полка майор С. М. Рубан у юго–западной оконечности о–ва Вардропер обнаружил в надводном положении еще одну подводную лодку, открывшую по самолету интенсивный зенитный огонь. Не имея с собой глубинных бомб, С. М. Рубан обстрелял подводную лодку из пулеметов. После 25–минутного боя она погрузилась, а самолет продолжал находиться в этом районе около восьми часов. По его вызову с аэродрома Диксон вылетели еще три гидросамолета «Каталина», один из которых (летчик В. А. Гуревич) бомбил подводную лодку по перископу, а другой (летчик С. В. Сокол) сбросил восемь ПЛАБ-100 на масляный след». В общем, эта выписка из «Боевой летописи ВМФ» показывает боевую реальность для того времени, но… не во всем.
Эта обнаруженная майором С. Рубаном у Вардропера фашистская субмарина не стала погружаться, а осталась маневрировать в надводном положении.
Как воздушный разведчик майор Рубан не имел на борту авиабомб, поэтому он вызвал подкрепление. Однако из-за ошибки в координатах места обнаружения фашистской субмарины 3 советских ГСТ с противолодочными бомбами на борту прилетели в район нежданной встречи лишь через 5 часов. Все это время «немка» и не думала погружаться. С прибытием наших противолодочных гидросамолетов она ушла на перископную глубину лишь после падения поблизости первых глубинных бомб. Эта небольшая поправочка в текст официального военного издательства. Но она заметно меняет реалии событий, происходивших в августе 1944 года в Карском море. Но на что опиралось подобное нахальство гитлеровских подводников?
Вероятно, ответы стоит искать непосредственно на удаленных арктических островах, где, по мнению командования Северного флота, вполне могли быть созданы секретные базы кригсмарине. К сожалению, это понимание пришло к нашим адмиралам только на третий год войны. Более того, в конце навигации, когда приближался ледостав.
На удаленных полярных станциях ждали зимнего завоза и новой смены зимовщиков. Поэтому командирам и штабам Северного флота, Беломорской, Новоземельской и Карской военно–морских баз пришлось искать варианты, позволявшие совместить завоз необходимых запасов продовольствия, топлива и смену зимовщиков с поиском тайных убежищ подводного врага. Правда, сразу же оговорюсь, рассказывать о тех событиях буду как флотский офицер, который получил военно–морское образование в советском Высшем военно–морском училище и практически всю свою подводную службу прошел в районах Крайнего Севера еще до начала его забвения в период конца 1990–х годов. Возможно, если бы мое флотское становление пришлось бы на 1990–е годы, то выводы из того или иного события либо расстановка здесь приоритетов могли быть иными.
Первым в снабженческо–поисковый поход 17 сентября 1944 года вышел тральщик Т-907 (командир старший лейтенант П. Качук). Тральщику была поставлена главная задача — доставить для полярников на острове Уединения продовольствие, топливо, 2 артиллерийских орудия и боезапас к ним. Сопутствующей задачей был сбор разведывательной информации об обнаружении на острове признаков или следов присутствия германских субмарин.
За ним с теми же задачами вышли в восточную часть Карского моря: к Байдарацкой губе и к острову Белый сторожевой корабль «С. Дежнев» (командир капитан–лейтенант А. Гидулянов) и тральщик Т-908. А специальный отряд, состоявший из минного заградителя «Мурман» (командир капитан 3–го ранга И. Дугладзе) и тральщика Т-116 (капитан–лейтенант В. Бабанов), — к архипелагу Земля Франца–Иосифа. Но сопутствующие задачи, скорее всего, выполнялись только «на бумаге», так как рядом с нашими полярными станциями отыскать признаки появления нацистов было весьма сложным делом.
Например, специальной корабельной группе Дугладзе удалось успешно, внимательно наблюдая за воздухом и водой, дойти только до кромки неподвижных льдов, отстоявшей в 50 милях от бухты Тихая. Дальше «Мурману» в одиночку пришлось идти сквозь «новорожденные» двадцатисантиметровые льды. При этом разглядывать окружающие скалы советским морякам было просто некогда. Затем началась изнуряющая, практически двухсуточная разгрузка 100 тонн угля и 70 тонн иных грузов на лед у полярной станции, где приняли участие все свободные от вахты военные моряки. А далее — нелегкий обратный путь сквозь лед и непростой, в условиях сильного шторма, переход к мысу Желания, где экипаж ждала очередная тяжелая разгрузка грузов для полярников, да еще и выгрузка артиллерийских орудий. А затем же — обратный поход вдоль восточных берегов Новой Земли до мыса Выходной (восточный вход в пролив Маточкин Шар). Примерно столь же тяжелыми были и комбинированные походы всех других боевых кораблей. Неудивительно, что в основном североморцам не удалось отыскать каких-либо признаков присутствия фашистов в зонах поисковой ответственности. И только капитан–лейтенанта В. Бабанова ждал успех.
Правда, по совершенно неясной причине вся информация о необычной находке на острове Земля Александры исчезла в архивной «пыли». И лишь спустя полвека, уже после смерти Бабанова, близкие его друзья рассказали подробно о том, что увидел здесь североморец. Но обо все по порядку, так как это был не единственный район Арктики, куда так стремились «арктические волки» гроссадмирала Карла Дёница.
Одним из необычных открытий во время работы над книгой, стало то, что ни в «Боевой летописи Военно–Морского Флота, 1944», ни в известных трудах Б. А. Вайнера «Северный флот в Великой Отечественной войне» и И. А. Козлова, B. C. Шломина «Северный флот», увидевших свет в 1966 году, об организации и проведении зимнего завоза, а также о выполнении при этом поисковых противолодочных задач в последнюю военную навигацию не нашлось места ни строчке. Поддержке наступления 14–й армии и участию североморских кораблей и подлодок в освобождении Заполярья место нашлось, участию в проводке караванов по Севморпути место нашлось, а вот поиску подводных баз нацистов на арктических островах — нет. Может, потому наши ветераны-полярники и упорствуют: «Я был на этих островах, но немецких тайных баз там не видел?» Но означает ли это, что гитлеровских тайных баз здесь действительно не было? Постарайтесь ответить на него сами!
После окончания Второй мировой войны в работах военных исследователей чаще всего рассматривались отдельные походы кораблей и подводных лодок кригсмарине в Арктику, Южную Атлантику, Индийский или Тихий океаны. Однако никто не сделал даже попытки отыскать для этих походов «общий знаменатель». Именно таковым, по моему мнению, могли стать суда–снабженцы до начала Великой Отечественной войны, заходившие в советскую губу Большая Западная Лица, а после начала ее боев — в норвежский порт Хаммерфест. Правда, деятельность фашистских кораблей снабжения, обеспечивавших подводные лодки, действовавшие в Карском море, а быть может, в море Лаптевых, а также деятельность океанских транспортных подводных лодок кригсмарине (из «призрачного конвоя») всегда была скрыта под пеленой молчания. И с каждым новым десятилетием эта пелена становится все «гуще». Смотришь, так лет через пять она может стать вообще непроницаемой. Обидно, что слишком долго в СССР, а затем и в России считалось, мол, еще не время рассказывать о транспортных походах подлодок кригсмарине. Но, уважаемый читатель, хотя благодаря забвению или нежеланию неких наших государственных «чиновников» раскрывать арктические тайны Третьего рейха в этой книге еще будут звучать междометия: «допустим», «может быть», «предположим», «вероятно» и «возможно», мы все же имеем возможность узнать о них из первых рук. А вернее, увидеть отдельные тайные арктические базы нацистов еще таковыми, какими они были оставлены в середине 1940–х годов. Хотя бы потому, что свидетели даже самых невероятных событий в Арктике и Антарктиде пока еще живы. Хотя лишь кое-что они успевают нам рассказать при жизни. Однако большую часть своих бесценных знаний все же уносят с собой навсегда в иной мир.
Чтобы слегка поправить эту несправедливость, в данной книге будет максимально подробно рассказано о транспортной деятельности арктической «Эскадры А» из состава «призрачного конвоя».
Именно его подводные «призраки», как показало время, приходили в Карское море совсем не для того, чтобы топить здесь советские транспорты, а для того, чтобы создавать продовольственные депо и топливные склады для фашистских рейдеров и судов, которые должны были пойти по Севморпути на Дальний Восток, а затем вернуться обратно. Они же что-то увозили в Лиинахамари с берегов советской Арктики.